Хранитель драконов - Хобб Робин (книги без регистрации бесплатно полностью TXT) 📗

— Мне уже заплатили за потраченное время, и теперь оно принадлежит этому дракону. Я не могу продать время дважды, так же как не могу продать дважды одну и ту же сливу. Так что я не могу взять твои деньги. И мне придется спросить Небозевницу, позволит ли она тебе находиться поблизости от нее и не будет ли против, если я стану передавать тебе ее слова.

— Хорошо. — Похоже, его ошеломило то, что она не может взять его деньги. — Тогда спроси ее, ладно? Я буду в долгу перед тобой.

Тимара склонила голову набок.

— На самом деле я думаю, что в долгу передо мной будет Элис Финбок. В конце концов, это она купила твое время, чтобы ты делал для нее эту работу. А если я устрою так, чтобы ты мог эту работу выполнять, то… — Тимара улыбнулась про себя. — Да, полагаю, она действительно будет мне должна.

Эта мысль понравилась ей.

— Так ты спросишь драконицу, могу ли я находиться рядом с нею? И можно ли тебе переводить для меня то, что она говорит?

Тимара наклонилась и ухватила острогу за древко по обе стороны от пронзенной рыбы. Поднимая добычу, девушка даже слегка крякнула от тяжести. Кивнув на рыбину, она сказала Седрику:

— Давай пойдем и спросим. Думаю, у меня есть кое-что такое, что поднимет ей настроение и сделает сговорчивее.

Глава 13

ПОДОЗРЕНИЯ

Лефтрин проснулся до рассвета, вполне довольный жизнью. Он лежал в темноте, наслаждаясь ею и готовясь строить планы на предстоящий день. Смоляной был спокоен, как обычно. Стоял, уткнувшись носом в отмель. Иногда Лефтрину казалось, что его корабль, забравшись на эту отмель, глубоко задумался, как будто грезит об иных временах. Тишину нарушал лишь мягкий плеск воды у кормы. Когда баркас стоял на якоре или поднимался по реке, плескало куда громче, а теперь Смоляной словно дремал на солнечном берегу.

От постели сладко пахло одеколоном Элис Финбок и ароматом самой Элис. Лефтрин уткнулся лицом в подушку и глубоко вдохнул ее запах. Потом усмехнулся собственной глупости. Он влюбился, как безусый юнец, только что открывший, что женщина чудесным образом отличается от мужчины. В юности он не страдал мечтательностью, но теперь сладкие грезы не оставляли его ни на миг. Он подумал о веснушках Элис и улыбнулся. Волосы у нее рыжие, как грудка маленькой птички, и, выбиваясь из прически, ложатся на лоб завитками. Когда эта женщина в тревоге или страхе берет его за руку, он ощущает себя высоким и сильным. Небывалое чувство!

Им никогда не быть вместе. Лефтрин знал это. Стоило ему задуматься о будущем, и сердце сжимало отчаяние. Но нынче утром капитан был безоблачно счастлив, ему хотелось петь от восторга. Корабль, как всегда, почувствовал его настроение и заразил им всю команду. Смоляной будет рад отправиться в путь. Сам Лефтрин по-прежнему считал, что не может быть ничего глупее, чем плыть в никуда, понукая стадо упрямых драконов. Но Совет предложил баснословное вознаграждение, и к тому же капитан давно уже мечтал выбраться со своим кораблем и командой за пределы исследованных земель. А уж о том, что такая женщина, как Элис, не только появится в его жизни, но и отправится с ним в путь, ему и в самых сладких снах не являлось.

Капитан еще раз вдохнул ее аромат, обнял подушку и сел. Пора приниматься за дело. Хочется выйти пораньше, но нужно дождаться, пока доставят припасы — то, что он заказал, дабы облегчить тяготы пути для Элис. Лефтрин почесал грудь, снял с крючка рубашку и натянул ее. Штаны он не снимал с вечера. Капитан босиком вышел из своей каюты на камбуз. Раздул угли в очаге и поставил на плиту вчерашний кофе. Вымыл кофейную кружку. За крохотным окошком нерешительно светало. Лесная тень укутывала в сумрак корабль и берег…

Он ощутил слабую дрожь и насторожился: кто-то чужой для Смоляного находится на его палубе. Лефтрин тихо встал. Из ближайшего ящика достал большую свайку из прочного дерева, которую использовали для разъединения прядей самых прочных линей. Лефтрин взвесил свайку в руке, улыбнулся и бесшумно, как кот, шагнул к двери. Открыл ее. Внутрь ворвался холодный утренний воздух. В верхних ярусах леса перекликались птицы. В нижних еще только готовились ко сну летучие мыши. Капитан вышел на палубу и начал обход корабля.

Лефтрин никого не обнаружил, но, заглянув в рубку, увидел на столе маленький свиток. Капитан взял его в руки, и сердце дрогнуло. Бумага была толстой и мягкой, от нее по-чужеземному пахло специями. Он вернулся к себе в каюту и запер дверь. Свиток запечатали простым коричневым воском, без оттиска герба. Лефтрин сорвал печать, размотал свиток и прочитал в тусклом утреннем свете: «Совпадений не бывает. Это я привел тебя сюда. Окажи помощь тому, кого я отрядил. Ты скоро узнаешь, кто это. Тебе известно, что он ищет. Оно стоит целого состояния — и жизней моей семьи. Если все пройдет хорошо, часть этого состояния станет твоей. Если же нет, оплакивать будут не только мою семью».

Подписи нет, но и так все ясно. Синад Арих. Несколько месяцев назад Лефтрин довез его до Трехога, и, как только корабль подошел к причалу, калсидиец исчез. О возвращении они не договаривались. Через два дня «Смоляной» был загружен, пассажир так и не появился, и они отплыли. Иноземный купец оставил на «Смоляном» кое-что из своих вещей. Его рубашку Лефтрин выкинул за борт, а курительные травы забрал себе. Команда не спрашивала, что стало с пассажиром, и Лефтрин не поднимал шума насчет него. Бумаги у Синада были в полном порядке, и за проезд он заплатил. Так Лефтрин и собирался отвечать, если его будут спрашивать. Но никто ничего не спрашивал, и капитан понадеялся, что это недоразумение осталось в прошлом.

Напрасно надеялся. Хотел бы он больше никогда не слышать об этом проклятом калсидийском купце. Надо было тогда, год назад, тихонько сбросить его за борт — и концы в воду. После встречи с ним Лефтрина преследовали кошмары. А потом капитан почти поверил, будто видел Синада в первый и последний раз, будто тот уже получил все, что хотел от него, и теперь оставит в покое…

Вот что значит связаться с Калсидой или калсидийцем. Как только они обнаруживают твое слабое место, какой-нибудь секрет, сразу цепляют тебя на крючок и пользуются тобой, пока не убьют или пока ты не убьешь их. Лефтрин стиснул зубы. Всего несколько минут назад он беззаботно радовался предстоящему путешествию вверх по реке вместе с предметом своего обожания. А теперь размышляет, кто еще появится на корабле и насколько безжалостен будет этот чужак в своих угрозах. Сумеет ли он, Лефтрин, убить его по пути, а если убьет, то сможет ли утаить это от Элис?

Печально. Знай эта женщина хотя бы о половине его дел, она и не взглянула бы в его сторону. Для того чтобы наслаждаться ее обществом, ему придется скрывать от нее часть своей жизни, как бы ни воротило с души от этих тайн. Но им и так отпущено слишком мало времени, чтобы провести его вместе, и Лефтрин не собирался лишаться и этой малости. Он ведь знал, что не пара ей. Всего лишь речник из Дождевых чащоб. Корабль — единственное, что у него есть. А Элис ведь представления не имела, какое чудо его Смоляной. Она, наверное, даже не считала корабль достоянием.