Черные руки (СИ) - Бородин Стас (книга жизни TXT) 📗
Песня не умолкала ни на минуту. Женщины принялись раскачиваться из стороны в сторону и ногтями расцарапывать себе лица и рвать одежду.
— Пойдемте, хозяин, — Брас потянул меня за рукав. — Дальше будет еще хуже!
Я увидел, что корнвахи вынимают из-под курток кинжалы и поспешно отвернулся.
— Пойдем, Брас, — кивнул я. — У нас еще много дел, с которыми нужно управиться до рассвета.
Палатки лекарей были переполнены. С перевязками было давно покончено, теперь полным ходом шли операции.
Визжали пилы, кричали раненные, ассистенты выносили из палаток ведра с ампутированными конечностями. Все это я уже видел раньше! Война везде была одинаковой, что в инсубрских лесах, что в Диких землях.
Кровь и плоть, вот и все!
Нам навстречу вышел врач в кожаном переднике, с пилой в руке, и топором на плече.
— Мастер-колдун! — оживился он. — Может, вам будет любопытно присутствовать на вскрытии инсубрского медведя?
— Конечно, — кивнул я, чувствуя, что мое любопытство на сегодня уже полностью удовлетворено. — Пойдемте, посмотрим, что у этой дряни внутри.
Брас куда-то запропастился по дороге, ему, очевидно, не хотелось смотреть, как потрошат косматую тварь. Зато Хрианон была тут как тут. Она сидела на стуле, вытянув шею, чтобы ничего не пропустить.
Огромное животное было разложено на большом куске парусины. Его лапы были вытянуты в разные стороны и привязаны к колышкам, вбитым в землю.
Страшная пасть была раскрыта и зафиксирована металлической распоркой.
Мастер Эйрант тоже был здесь.
— Все собрались, — провозгласил он. — Можете приступать.
Медик плеснул на живот мертвой твари мыльной воды, и принялся скоблить ее огромным ножом с кривым лезвием. Кожа у медведя под шерстью оказалась иссиня-черной. Под ней были отчетливо видны огромные бугры могучих мышц.
— Анатомией он больше походит на человека, — отметил доктор. — Таких медведей мне прежде вскрывать не доводилось!
Разрезать кожу оказалось совсем не просто! Острое лезвие скальпеля соскальзывало, кожа пружинила, но не поддавалась.
— Нужно колоть, как это делал Пен, — подала голос Хрианон. — Проткните ее, а уж потом режьте!
Доктор пожал плечами, взял какой-то инструмент, похожий на мизерикордию, поднял его над головой обеими руками и с силой вонзил в брюхо животного.
Острие проткнуло кожу и под давлением массы тела погрузилось в плоть. Помощники тут же подставили тазики для сбора крови.
— Получилось! — врач выдернул трехгранное острие из раны, и взялся за нож.
Со своего места я не заметил на теле чудища других ран, кроме той, над которой сейчас трудился доктор. Скорей всего его убил яд корнвахской стрелы!
Медики тем временем расширили разрез и закрепили его крючками.
— Грудная клетка необычайно развита, — бормотал доктор. — Ребра в ее верхней части срослись, превратившись в костяной щит, который защищает сердце.
Размахнувшись своей мизерикордией, он ударил по кости, но не смог ее пробить.
— Очень прочная! — ассистенты записывали в тетрадь каждый шаг операции.
— Ну-ка я попробую, — мастер Эйрант встал со своего места. Он взял у доктора клинок и со всей силы вонзил его в кость, защищающую сердце чудовища. Лезвие с хрустом вошло на полдюйма и застряло.
— Крепкая как сталь, — подтвердил кондотьер. — У него, оказывается, под шкурой еще и доспехи! Какая бестия!
Я перебрался поближе к Хрианон, но она не обратила на меня никакого внимания.
— В твоих книгах когда-нибудь встречались упоминания о подобных существах? — спросил я в полголоса.
Хрианон, не оборачиваясь, покачала головой.
— Либо их совсем недавно выпустили из аннувира, — сказала она. — Либо никого не осталось, чтобы рассказать о своей с ними встрече!
Тем временем доктор препарировал лапу медведя.
— Когти загнутые, средняя длинна семь дюймов, — сказал он своим помощникам. — На правой лапе два когтя заменены металлическими протезами!
— Я вижу, что у дикарей медицина на довольно высоком уровне, — хмыкнул мастер Эйрант. — Вот вы смогли бы такое сделать?
Доктор смущенно заморгал.
— Ну что вы, для этого нужен мастер-протезист, — сказал он. — Это отдельная наука, связанная с чародейством. Видите ли, человеческий организм очень плохо принимает транспланты. Можно взамен сделать протез, но он никогда не будет действовать как настоящая рука или коготь!
— Так это протез или трансплант? — кондотьер склонился над медвежьей лапой.
— Похоже на трансплант, — вздохнул врач, надавливая пальцем на подушечку пальца и выпуская наружу семидюймовое лезвие. — Видите, палец тоже искусственный, но он вживлен в плоть.
— Вот так дикари, — кондотьер сплюнул. — Не удивительно, что они нам задали жару!
Я больше не хотел наблюдать за тем, как чудище разбирают на кусочки и тихонько удалился.
Похоронная церемония закончилась, и толпы кочевников потянулись от погребального костра к своим палаткам. Некоторых воинов родственники вели под руки, а на земле за ними оставались кровавые дорожки.
Вожди корнвахов сидели под штандартами своих родов и курили трубку, передавая ее по кругу. Завидев меня, Оквахо приветственно помахал рукой, и, подвинувшись, пригласил меня сесть рядом.
— Унега Аховали! — сказали кочевники хором. Они поклонились и вновь вернулись к своему занятию.
Положив Ивинена на землю, я уселся рядом с вождем Волком на волчьей шкуре. Когда трубка сделала круг и оказалась в моих руках, я затянулся, задержал дым в легких и улетел!
Ощущение было такое, будто я вдохнул чистой маны! В голове у меня зашипели радужные пузырьки, как в бокале игристого Паарийского вина. В кончиках пальцев началось какое-то покалывание, а рот наполнился ледяной слюной.
Я чувствовал, как мое тело уплывает куда-то прочь, земля раскачивается как маятник, а вожди корнвахов превращаются в разноцветные облачка дыма.
— Выдыхай! — кто-то хлопнул меня по спине. Я закашлялся и выронил трубку. Вожди смотрели на меня и улыбались.
— У нашего Унега Аховали сильные руки и слабая голова! — сказал вождь Ухчире. Его огромные ладони подхватили трубку и он затянулся.
— Это у тебя слабая голова, — усмехнулся Оквахо. — Не видишь, его приняли духи предков!
— Духи предков принимают только корнвахов, — важно ответил Ухчире, передавая трубку дальше по кругу. — И не важно, что он Унега Аховали!
Это было невероятно, но я понимал, о чем говорят вожди! Может духи предков и впрямь меня приняли?
— Я предлагаю, — не знакомый мне вождь сделал затяжку, и выпустил сиреневое облачко дыма. — Когда мы получим обещанные нам земли, принести Унега Аховали в жертву, чтобы задобрить местных духов!
Вожди замолчали, обдумывая слова своего товарища.
— Лучше, принесем в жертву тебя, — сказал, наконец, Оквахо. — Духи не заметят разницы!
Вожди захихикали.
— Это большая честь, — кивнул вождь, который предложил меня в жертву. — Если вы считаете, что духам хватит моей презренной печенки, насквозь пропитанной тааррой, сделайте это!
Вожди вновь захихикали.
— Нельзя приносить в жертву колдуна, — другой вождь затянулся трубкой. — Его дух будет вечно приносить нам несчастья. Давайте принесем в жертву вождя бледнолицых Эй-рун-да! Такое подношение духи примут с удовольствием.
Тут уже я засмеялся.
— Я вам покажу, приносить в жертву мастера Эйранта! — сказал я, вытирая слезы. — Глядите, какие мерзавцы!
Корнвахи застыли с открытыми ртами. Лица у них стали такие, будто с ними заговорили сами духи предков!
Оквахо приложил правую руку к сердцу, и осторожно поклонился, не решаясь оторвать от меня взгляда. Его примеру последовали остальные вожди.
— Духи земли примут кровь врагов, — сказал я. — А духи ветра примут песню! Вы будете свободны от духов предков, которые шептали вам на ухо в Диких землях. Это новая страна, и вы сможете стать новым народом и даже выбрать себе новое имя. Когда мы завоюем для вас степь, и вышвырнем из нее алимов, я перестану быть вашим Унега Аховали, но вы останетесь связанными узами братства навсегда. Помните об этом, и я сделаю все, чтобы защитить вас и помочь вам.
