Коммандос из демиургов - Казакова Екатерина "Красная Шкапочка" (чтение книг txt) 📗
Одновременно с этим маг и гоблин выяснили, что кинжал был отравлен ядом, от которого нет противоядия. До кучи у меня не переставала идти кровь, а отрава проникла во все органы. Исцеляющая магия, щедро вливаемая в меня Кефиром, не действовала по причине моей иномирности, а хирургов тут не было. Нарисовался парадокс — умереть я не могла, но и оживать не хотела.
Дроу и Федор, не дожидаясь приказа короля, взяли власть в свои руки, и придворные под конвоем пышущих праведным гневом драконов строем отправились в пыточные. Сосискин кусал всех подряд и обещал загрызть, если ко мне сейчас не придут на помощь Склифосовский и Бурденко.
Наконец до Дракона дошло, что помочь мне может только Пра. Он срочно метнулся к подруге, та быстро провела анализ моей кровушки и буквально на коленке создала антидот. Всучив Владыке противоядие, лекарства и кровь для переливания, она благословила на хирургическое вмешательство. Оперировали меня Ырк, Норкс и Кефир, медсестрой выступала Тайка. Мало того что эти экскулапы не дали мне наркоз и посреди процедуры я пришла в себя и заорала так, что у одной драконочки раньше времени из одного места выпало яйцо, так у них еще не оказалось подходящих инструментов для ювелирной штопки. Мне банально дали по голове, а Дракон тупо прижег рану огнем. Типа лазером прошелся. Того, кто первым сказал, что огонь драконов целебный, следует сжечь заживо. Кровь-то у меня идти перестала, что-то там срослось и зафункционировало в нормальном режиме, но ожог я получила не слабый.
Закончив меня палить, как неощипанную курицу, эти умники порвали мне все вены, пытаясь поставить капельницу. Увидев, что со мной делают, Сосискин озверел, и пришлось Кефиру колдовать над пострадавшими задницами орка и его дружка-профессора. Они бы еще долго глумились над моим бесчувственным телом, но, к счастью, вампир имел хоть какое-то представление о кровеносной системе и знал, как грамотно втыкать клыки в тело.
А вот дальше начался мой персональный визит в преисподнюю. Меня бросало то в жар, то в холод. Казалось, что внутри течет лава и выжигает внутренности, а через минуту на смену приходил арктический мороз. И все это сопровождалось нехилыми глюками, в которых периодически присутствовали: моя мама с огромным шприцем, Пра с клизмой, папаша Ника с авоськой апельсинов, Сивка с бутылкой самогонки и мой новый испанский дедушка в лихо заломленной соломенной шляпе.
Первый раз я пришла в себя в сумерках. Рядом со мной лежала половинка Сосискина. Почему половинка? Да потому, что от пса остались нос, уши и хвост, а посередине присутствовал хребет с повисшей тусклой шкурой. Почувствовав мое пробуждение, пес открыл мутные глаза, в которых вспыхнула радость, подполз ко мне, уткнулся горячим носом в шею и тихонько заскулил. Сил хватило только потрепать его по голове и растрескавшимися губами прохрипеть:
— Не дождутся, я снова на арене цирка.
Второй раз очнулась глубокой ночью. Организм требовал пить, есть, посетить туалет и почесать спину. Я сделала попытку встать и тут же рухнула на подушку. Рядом раздался хор голосов, радостно приветствующих мое возвращение в мир здравомыслящих. Скосив глаза, узрела драконов и короля с магом. В ногах лежал довольно скалящийся Сосискин с мослом в обнимку, а по периметру кровати застыли сурового вида мужики, весьма похожие на охотников из блокбастера «Хищник».
Сил просить убрать этих монстров не было, поэтому я притворилась умирающим лебедем, которому срочно требуется посетить уголок задумчивости. Мне охотно предложили ночную вазу, но я уже немножко оклемалась и напомнила народу о своем поганом характере.
— А чего памперсами или больничной уточкой не запаслись, Айболиты недоделанные?
— Даша, тебе нельзя вставать, — нахмурив брови, сделал попытку поиграть в доктора Владыка.
— Позвоночник в трусы выпадет?
— А на тебе их нет, — ляпнул Синий и в ужасе захлопнул пасть.
— Так, — обвела всех своим фирменным взглядом, — значит, пока я была без сознания, надо мной цинично надругались? Предупреждаю сразу, кто последний — тот и папа, матерью-одиночкой быть не желаю, бабули не поймут!
— Да как ты могла такое подумать? — Все дружно начали выражать свое возмущение, один только кобель ржал, радуясь, что я действительно пришла в себя.
Полчаса препирательств, взаимных угроз и оскорблений — и вот я, сытая и довольная жизнью, уже выслушивала доклад о текущих делах.
Покушавшегося найти не удалось, зато были выявлены еще два новых заговора и пойман с поличным казначей. Народу, запаниковавшему при массовом появлении чужаков, сообщили, что прибыли союзные войска, правда, не уточнили чьи. Появление драконов списали на официальный визит, типа, они прилетели попросить политического убежища. Кефир бодро отчитался об успехах Избранной, она, дескать, уже отучилась в носу ковырять. Я была искренне рада за нашу избавительницу от ига зла, но мне бередили душу три вопроса: «Сколько времени я провалялась?», «Как там мои демиурчики?» и «Где Головастик, Мечник, Кровавый и Тайка?» Когда задала первый вопрос, ответили, что без сознания я была неделю, а вот на тему остальных двух все упорно не хотели отвечать, переводя разговор на тему моего самочувствия. Естественно, я озверела.
— Мне хреново, у меня кружится голова, слабость, тошнота, ломит все тело, но станет еще хуже, если мне внятно не скажут, где половина моих друзей и что с оловянными солдатиками! Клянусь, как только мне станет лучше, я вам устрою такую счастливую жизнь, что вы будете мертвым завидовать!
— Даш, они все на базе, — отведя взгляд в сторону, раскололся Дракон.
— Ну и чего было молчать? Надеюсь, у вас хватило ума не говорить им о моем ранении? — впилась взглядом инквизитора в его бегающие глазки.
— Мы сказали, что у тебя возникли неожиданные дела.
— Тогда в чем причина уныния? — заныла задница, остро почувствовавшая геморрой.
— У них там ежедневные нападения колдунов и погодные условия, как на Северном полюсе, — одним махом заложил всех Сосискин.
— …(вырезано цензурой), и вы молчали, вешая лапшу мне на уши, что священная корова научилась не вытаскивать козявки из носа, а элегантно выбивать их в носовой платок? — Я даже привстала с кровати от злости.
— Мы не хотели тебя волновать, — заюлила Оранжевая.
— Ты еще слаба, — кинулись подпевать ей остальные.
— Я не настолько больна, чтобы парить булки на пуховой перине, когда мои бойцы там мерзнут и ведут неравные, да-да, что-то мне подсказывает, что именно неравные бои с противником. Короче, Владыка, делай что хочешь, но узор должен сейчас пропустить магию, а ты, Кефир, вешай на меня иллюзию, я хочу лучиться здоровьем.
Не слушая воплей протеста, обратилась к королю:
— Ваше варрлство, пока я не отбыла на свой командный пункт, приведите-ка сюда дорогую супругу, кажется, вам настало время овдоветь.
Не задавая дурацких вопросов, Ифик кивнул головой, а я деловито уточнила у мага:
— Элифир, надеюсь, у вас есть тут детекторы лжи, точнее, ты сможешь определить, говорит человек правду или внаглую врет?
— Под Знаком Правды она не сможет солгать, — пафосно изрек Кефир, и тут же в воздухе вспыхнула кривая загогулина.
Через пару минут в сопровождении дворцовых стражников вошла королева. Мадам отчаянно корчила из себя дуру, не понимающую, с какой радости ее приволокли к одру умирающей. Увидев меня — всю такую живую и почти бодрую, большая любительница групповушки занервничала. Я поудобнее устроилась на подушках и задушевным голосом поинтересовалась:
— Что ж ты, дорогуша, решила меня убрать-то? Мы вроде как договорились, что я молчу о твоих невинных шалостях, а ты ко мне убийцу подсылаешь, нехорошо как-то.
— Не понимаю, о чем ты, — решила она сыграть в Зою Космодемьянскую.
Устало прикрыла глаза, сделала знак магу. Дальше вопросы задавали другие люди, а я задремала. Все-таки действительно была еще очень слаба.
Когда в очередной раз проснулась, не знаю, но мне стало значительно легче. Даже встать смогла самостоятельно, правда, едва спустила ноги с кровати, как подлетел Дракон и отчитал, как девочку, за попытку выглядеть здоровой. Проглотив таблетки, заботливо подсунутые мне драконом, выслушала сведения, которые выбили на допросе из теперь уже покойной супруги Ифика. Все было просто до банальности. Эта курица испугалась, что я ее заложу королю. В душе я ее понимала, жизнь при дворе научила никому не доверять, тем более таким наглым стервам. Вот она и решила подстраховаться и убрать меня. Послала одного из своих любовников (его-то я и видела в окне) и приготовилась горевать по моей безвременной кончине. А чтобы мальчишка никому ничего не рассказал, отравила его, а труп спрятала в подземелье. Одним словом, воплотила в жизнь сюжет примитивного мексиканского сериала. Я страшно огорчилась, когда услышала, что мадам даже не бывшая любовница Наместника и не вражеская шпионка.
