Коммандос из демиургов - Казакова Екатерина "Красная Шкапочка" (чтение книг txt) 📗

Екатерина Казакова

КОММАНДОС ИЗ ДЕМИУРГОВ

ГЛАВА 1

Отпуск… как много в этом звуке для сердца русского слилось, как много в нем отозвалось. И ведь правда, друзья мои, разве может какой-нибудь немец, англичанин или японец несколько дней в году отрываться так, чтобы потом приходить в себя одиннадцать месяцев? Кто из нас с вами не пил водку под палящим солнцем Египта или не просил турецких аниматоров спеть «Подмосковные вечера» душной антальской ночью? А рыцарские турниры на родине корриды, где мы дружно вопим: «Шайбу, шайбу»? А несчастные католические священники в Ватикане, которые лихорадочно начинают молиться, когда мы, дыхнув на них перегаром, нетрезвым голосом требуем подвести нас к иконе «Неупиваемая чаша»? А бедные жители Канарских островов, которых, как дятлы, долбим: «Где у вас тут канарейки гнездятся?» Что, нахлынули воспоминаньица? Потянуло на отдых? Смотрите не умрите от зависти: у меня отпуск длится уже пять лет.

Да-да, прошло уже пять лет, как я закончила свой квест в одном весьма далеком от фэнтезийных канонов мире, и все это время мы с моим верным псом ведем жизнь богачей. Но обо всем поподробнее. Зовут меня Дарья, а вон ту толстую таксу, что с блаженным видом храпит на диване — Сосискин. Некоторое время назад я, будучи в состоянии алкогольного опьянения, подписала контракт с тремя демиургами, и по условиям оного подвизалась на роль Избранной в одном сказочном мире. (Запоминанием чуждых простому русскому человеку названий и имен я себя не заморачивала и тут же нарекла этот мир Лабудой, а всех его обитателей, встречающихся мне по ходу продвижения, переименовывала на свой манер).

Ничего из волшебных девайсов мне не досталось — ни магической силы, ни суперамулетов, ни ехидного меча, ни влюбленного в меня до колыхания ушей эльфа. Да еще творцы миров прикололись и дали мне в нагрузку страдающего одышкой и постоянным голодом пса Сосискина, снабдив его возможностью говорить.

И пошли мы с моим другом, солнцем палимые, ветром гонимые, козьими тропами — воевать против великого и ужасного Темного лорда. По пути нам попались демиург-экономист, сильно пьющий единорог, криминальный авторитет из дроу, император, имеющий в отношении меня матримониальные планы (еле отмазалась от предложения руки, сердца и захудалой империи), дракон-коммерсант и один сексуальный орк, оставивший в моей душе неизгладимый след. Ну, это не считая троллей-оружейников, гномов-эстетов, эльфов-барыг, оборотней-трактирщиков и ни на что не годных волшебников.

Ну, насчет пошли, это я приврала. Стопроцентной городской жительнице, у которой в попутчиках числится наглый пес с проснувшейся коммерческой жилкой, совершать пеший тур совершенно не хотелось. Да и повторять подвиги бесчисленных Мери Сью, лихо гарцующих на лошадях, мне показалось верхом глупости. Оно мне надо, сражаться со всякой нечистью, падкой до человеческого мяса? Вот поэтому до жилища нашего вероятного противника мы долетели на драконах, ставших к тому моменту моими кровными братьями и подаривших мне весьма затейливый подарок в виде драгоценных камней, проявляющихся на моем теле в момент смертельной опасности.

Прибыв на место, обнаружили оставленного родителями фактически на произвол судьбы подростка шестнадцати лет, а не великого и ужасного злодея. Вот такой вот пердимонокль вышел. Вместо того чтобы снести голову «мировому злу», я принялась воспитывать найденыша, параллельно наводя порядок в Темной империи. Мы бы до сих пор так и сидели бы на казенных харчах, если бы я не защекотала их Черного властелина, ставшего с моей легкой руки Темкой, до признания моей победы.

Вот так, не пролив и капли крови, я исполнила условия кабального договора. Когда вскрылась правда о придуманном юными демиургами развлечении — «малыши» решили отправлять девушек на смерть ради увеселения толпы, — старшие товарищи осерчали. Да так сильно, что не без моей помощи отправили в один весьма отсталый мир трех вдохновителей проекта: повторять наш с Сосискиным крестный путь. И, надо сказать, пока они безуспешно топчутся на самом первом уровне. Ну а нас с псом главный из Совета демиургов с их ученым секретарем — Тринадцатой — вернули домой, позволив прихватить с собой наш выигрыш. А вы что думали, я за идею там шороха наводила?

По возвращении домой, обнаружив в письменном столе кредитные карточки и кучу банковских документов, я зашла в Интернет и проверила счет. На следующий день уволилась с работы, справедливо рассудив, что с такими деньжищами, как у меня, разрушать себе мозг нетленками про попаданок — это уже верх жадности. Сосискин, глядя на меня, тут же выкинул из головы все мысли о своей бульдожке, заявив, что с его капиталами самые элитные сучки мира будут валяться у его лап. Вы не ослышались, он так прямо мне и сказал. По какой-то причине я все так же могу не только понимать любой язык, но и разговаривать на нем, а мой продуманный дружок не лишился способности говорить.

Естественно, перед нами остро встал вопрос: как жить с говорящей собакой в доме? Я выдвинула Сосискину предложение снять какую-нибудь скромную квартирку, но он решительно отмел это, заявив:

— Пора избавляться от плебейских привычек и переставать выбрасывать деньги на ветер! Будем жить как все приличные люди!

Тут же был призван наш старый знакомый финансист Эдик, по недоразумению родившийся не в приличной семье банкиров, а среди демиургов. Он обрадовался нам, как родным, и, не стесняясь, вытирал скупые мужские слезы радости. Видать, без чуткого руководства Сосискина у него не так хорошо получались махинации, да и Совет демиургов лишил его доброй части состояния. Он с радостью подтвердил — все, что было нажито нами непосильным трудом, сохранено и продолжает преумножаться благодаря его стараниям. Наш верный соратник с ходу предложил Сосискину продолжить их тесное сотрудничество, и они хлопнули по рукам (ну, если это выражение можно применить к собаке). На заседании нашего триумвирата было единогласно принято решение: московская квартира, в которой не только постоянно проживают мои родители, но и периодически появляются прочие родственники и друзья, категорически не подходит для штаба.

И мы дружно поперлись смотреть особнячок на Рублевке. Продравшись через десять кордонов охраны, в сопровождении конвоя из сурового вида мальчиков, бесконечно переговаривающихся по рации, под прицелом хреновой тучи камер наблюдения, оставив за спиной четырехметровый забор с колючей проволокой, наша компания вступила на порог довольно скромного по местным меркам особнячка. Цена на жилье для честных граждан равнялась цене путешествия на МКС для космического туриста. Пока агент по элитной недвижимости устраивал нам экскурсию по архитектурному выкидышу и соловьем разливался о прелестях жизни в этом замечательном месте, я отчетливо поняла, что ни за что на свете не буду жить в этой дикой смеси из зоны для особо опасных преступников, глубоко засекреченного объекта Пентагона и каземата из мрамора и гранита. В таком месте точно завернут прямо в любимом тренировочном костюме еще на въезде к поселку — как потомственных голодранцев. Еще почему-то отчетливо виделась картина под названием «Расстрел Даши у дверей замка олигарха, когда она приперлась к нему по-соседски спросить соли».

Как вы уже догадались, недвижимостью в самом дорогом районе России-матушки мы не обзавелись. Сосискин с расстройства уломал меня слетать в Лондон, где нас подстерегало еще одно разочарование. Букингемский дворец не продавался, а ни в каком другом доме обнаглевший пес жить не захотел. От международного скандала с последующей депортацией меня спасло то, что Сосискин вовремя вспомнил: никогда не любил гулять под дождем. Возникли идеи о покупке домика в Альпийских горах, но тут мы припомнили, что за наши злоключения на Лабуде нам вроде как полагается остров в Карибском море. Быстро смотавшись туда, единогласно признали, что это место таки нам идеально подходит, и стали готовиться к переезду в теплые края. Но перед этим надо было что-то делать с моей семейкой.