Черный ангел - Гинзбург Мария (читаем книги бесплатно .TXT) 📗
В отделке здания отчетливо чувствовалось дыхание неоготического стиля, вошедшего в моду после создания Заповедника. Суетин не поскупился. Скульпторы усадили бронзовых химер на водостоках и горгулий на изломах крыш. Чудовищные морды глядели из виньеток над окнами. Та башенка, которую Карл про себя считал детской, была отделана в более мягком стиле. Здесь преобладали растительные и геометрические мотивы. Над замком Быка гордо реял флаг. Однако это был не трехцветный флаг республики. Федор легко мог придумать собственный герб, и водрузить штандарт над своим замком на манер средневековых феодалов. Но Суетин не стал этого делать. Он установил флаг с гербом Новгорода, где фигурировали медведи, рыбы и трон.
Щемелинин окрестил свое детище «строительным Франкеншейном», очевидно имея в виду соединение частей от разных объектов – дома и моста – в одном проекте. Льстивые журналисты из местной газеты сравнивали это фантастическое сооружение с Вашингтонским кафедральным собором. Недоброжелатели шипели про колосса на глиняных ногах. Карлу его новое жилище напомнило Замок Безумия, принадлежавший графине Кармилле из мультфильма «Жажда крови», который Шмеллинг смотрел в детстве. Главным героем мультфильма был сын вампира и человеческой женщины, охотник на вампиров со звучным и коротким имечком «Ди». Лот, ужасно напоминавший белокурого вампира Майера из того же мультфильма, поселился на Торговой стороне рядом с другим мостом – Колмовским.
Была у замка и тайна, которую Карл обнаружил только на пятый год своего владения им. Помимо зенитной установки, в центральной башенке был спрятан восьмиместный грузовой флаер. У Суетина была большая семья. Кроме трех сыновей, имелись и две дочери. Теперь имена четверых из пяти детей Суетина них были высечены на памятнике, что стоял на ближайшем кладбище, чуть ниже имени отца. Карл еще во время установки плиты обратил внимание, что имена всех детей Федора начинались на букву «А»: Антон, Александра, Андрей и Алексей. Отчество Суетина тоже начиналось на «А» – он был Алексеевич. Здесь совершенно явно просматривалась традиция.
Батарея флаера была заряжена. Суетин мог покинуть свой замок в любой момент. Зарядки хватило бы, чтобы облететь всю Землю. К тому времени Карл уже понял, почему Брюн отказалась хоронить остальных членов клана на городском кладбище. Страшно было даже представить, что сделали бы люди, которых Суетин систематически грабил и от которых отгораживался подъемными мостами и пулеметами, с его прахом. Однако законченным подонком он все же не был. Увидев в небе над Ильменем корабль телкхассцев, Суетин не запрыгнул в свой флаер и не бросил область на растерзание космическим захватчикам. Вместо этого он расстрелял корабль телкхассцев из зенитки, хотя не мог не понимать, что уцелевшие инопланетяне атакуют его. Так и произошло. В ожесточенном бою телкхассцы вырезали защитников замка Быка.
Части, которыми командовали Карл и Лот, в этот момент двигались в сторону Санкт-Петербурга на казенных угнанных флаерах. Батареи заряжались не так давно. Зарядки должно было хватить на дорогу до северной столицы Конфедерации. После развала Московского фронта в связи с заключением перемирия, Лот решил вернуться в Англию. Ему самому было некуда возвращаться. Графство Эссекс ушло под воду во время войны после очередной бомбежки. Но его люди, англичане, которыми он командовал, не хотели оставаться в России. Шмеллинг находился в похожей ситуации. Германия вошла в состав Заповедника целиком и теперь была скрыта от истекающего кровью мира плотным защитным коконом. Немцы из разведроты лишились места, куда можно было бы вернуться. Их родина превратилась в ожившую сказку – и отторгла тех своих детей, у кого не хватило денег заплатить за превращение в эльфа или орка. Шмеллинг предложил своим людям пересесть в Санкт-Петербурге на корабль и направиться в Америку. Сам он бы родом из немцев, осевших в Аргентине после второй мировой войны. Карл надеялся, что его и его людей приветливо встретят в крепости изгнанников.
Но до Санкт-Петербурга немцы не добрались.
Карл первым успел придти на берег Волхова и захватил замок Быка. Телкхассцы были измотаны предыдущей битвой. Шмеллинг и его люди рассудили, что нет никакого смысла тащиться до Америки, когда удача сама идет в руки. Если на доходы от контроля над рекой Суетин смог построить замок, то уж восемьдесят человек, оставшиеся от немецкой разведроты, как-нибудь прожили бы на эти деньги.
Лот со своей дивизией появился чуть позже. Было совершенно очевидно, что его осенила похожая идея. Но увы, к раздаче слонов он опоздал. Карл тем временем обнаружил документы, из которых явствовало, что Суетину принадлежал химический завод, при котором, собственно, и существовал Новгород. После нескольких весьма напряженных дней Карл разрешил ситуацию, отдав Лоту Брюн. Шмеллинг нашел единственную уцелевшую наследницу Суетина в подвале замка, на остывающих телах землян и инопланетян. Девушка была в таком шоке, что первые несколько дней даже не могла говорить. Когда к ней вернулся дар речи, оказалось, что она владеет не только русским, но и английским языком. Дочь Суетина играла в банде отца роль переводчика при общении с иностранными торговцами. Это было как нельзя кстати; ни Карл, ни Лот русским не владели. Знание же русского было совершенно необходимо для обоих – ведь они решили остаться здесь. Брюн обучила и Карла, и Лота.
Лот женился на Брюн и стал таким образом совладельцем завода и города.
Карл отдал левую часть замка своим людям, оставив себе ту самую «детскую» башенку. Впрочем, совсем уж детской она не была. На первом этаже находилась роскошная спальня с огромной кроватью из вишни. Изголовье было отделано золотом. Карл решил, что это спальня самого Суетина. Туда Шмеллинг приводил женщин. Они неизменно оставались в восторге от обстановки, кровати и искусства самого Карла. Правда, к восторгам по поводу последнего пункта Карл относился довольно насмешливо. Шмеллинг был достаточно циничен, чтобы понимать, что является самым выгодным женихом области, и небезосновательно сомневался в искренности похвал. Да и комната ему не очень нравилась. На огромной кровати Суетина Карл чувствовал себя мальчиком-с-пальчик в гостях у великана.
Суетину было легче – он пришел на берега Волхова уже с подругой.
Когда Карл был один, он спал в небольшой комнатке под самой крышей башни. Шмеллинг предполагал, что она принадлежала одному из сыновей Суетина. Карл сменил мебель в комнате, порядком испорченную во время двойного штурма, и обосновался там. Шмеллинг оставил только книги, потрепанные томики с обугленными краями и отверстиями от шальных пуль. «Овод» и «Человек, который смеется», изданные в 1950 году, а так же «Отважная охотница», что была на десять лет младше жертвы компрачикосов и сурового революционера, дали начало коллекции старинных книг Шмеллинга.
В тот вечер Карл долго сидел на подоконнике и курил, глядя на реку и Кремль вдалеке. Бронзовая горгулья, устроившаяся на подоконнике рядом с ним, то же смотрела вдаль черными обсидиановыми глазами и молчала. Именно за то Карл и любил ее, единственную верную спутницу всех своих ночей. В отличие от живых женщин, которые не давали ему спать, горгулья охраняла сон своего господина.
Поскольку иррипане из Галактической Примирительной Комиссии для общения с землянами использовали язык, имевший много общего с санскритом, то переводчики в основном были из Индии. Карл, тоже работавший с инопланетянами, пристрастился к индийским сигаретам Navy-Cut. Знакомый торговец табаком привозил их Шмеллингу специально, на заказ, в красивых жестяных коробках в стиле Старой Доброй Англии. Карлу хотелось погрузиться в книгу, которую ему подарил Ирвинг. Но Шмеллинг уже был опытным ценителем и не торопился. Помимо наслаждения обладанием, существует и наслаждение предвкушения. Книга лежала на столе за спиной Карла. Там же, на краю, примостилась лампа с наиуютнейшим абажуром.
Карл докурил, закрыл окно. Вставил в розетку фумигатор, заранее заряженный смертоносной для комаров ароматической пластинкой. Крохотные кровопийцы были сущим бичом Новгорода и окрестностей. Город стоял посреди болот, которых полностью не смогли осушить и распахать даже коммунисты – фанатичные сторонники мелиорации и прочих экспериментов над климатом.
