Камень третий. Дымчатый обсидиан - Макарова Ольга Андреевна (лучшие бесплатные книги .TXT) 📗
…Сайнар в раздумье мерил шагами зал. Известие о смерти Адэли задело его, но не так сильно, как можно было бы ожидать. Почему?.. неужели сердце зачерствело к старости?.. Болит, но не остро, скорее, ноет, как старая рана в непогоду.
— Мне следовало забрать тебя, — сказал Сайнар наконец. — Я не сделал этого. Я виноват. Ты можешь обвинять меня и дальше, но мать ты этим не вернешь… Мы должны смотреть в будущее, сын, — он задумчиво погладил подбородок и кашлянул, прежде чем продолжить. — Я понимаю, отчего ты согласился на ученичество. Ты остался один, ты ни от кого не слышал доброго слова в Арен-Кастеле… Что ж, миродержцы умело используют человеческие слабости… Но знай, ты ничего им не должен. Ничего. Оставайся со мной, — изрек Сайнар и протянул сыну руку… опять этот жест мира-первоисточника.
— Я поклялся самому себе, что никогда не предам Владу и Серега, — возразил Кан, не пожав этой руки.
— Почему? — мягко удивился Сайнар. Уговаривать — это особое искусство, и им глава Ордена Горящего Обсидиана владел в совершенстве…
Первая победа — парень не нашелся с ответом. Промолчал. Что ж, вот следующий ход…
— И что они дали тебе взамен твоей преданности? — продолжал Сайнар с легким укором. — Пока я лишь вижу то, что они отняли… Твоя амбасса… Совсем недавно ты был более велик, чем я. Какая гигантская чаша!.. Такую никак не вычерпать к двадцати двум годам… если только кто-то не опустошит ее специально…
Быть может, они хотя бы объяснили тебе ценность того, что ты потерял?.. Тоже нет?.. Как типично!.. — с презрительным смешком добавил он. — Ты пуст, мальчик мой. И потеря твоя невосполнима. И зачем это было сделано, знаешь? Зачем, за что?.. За то, что ты потомок Малконемершгхана, дитя славного рода, пережившего Эрхабен. За это и только за это…
Я вижу у тебя харуспекс на груди, — невинным голосом заметил Сайнар и артистично восхитился: — Открытая лицензия!.. Так пусть он скажет тебе, прав ли я… Я ведь я прав.
Растерянность отразилась в зеленых глазах Кангасска. Растерянность… и мучительное сомнение. Сайнарнемершгхан, скрестив руки на груди, терпеливо наблюдал за эффектом, который произвела его небольшая речь.
Нащупав рукой спинку стула, Кан подтянул его к себе и сел. Правая рука его, смуглая, жилистая тяжело легла на стол. Отрешенно посмотрев на нее, Кангасск вдруг увидел мысленным взором уродливый шрам выше локтя; но наваждение быстро рассеялось. Харуспекс… да, отец подгадал все очень верно. И без холодного обсидиана все было бы ясно: еще Орион, сын звезд объяснял поступок Серега тем, что Кангасск напомнил ему его ученика, того, что так больно ранил его. Малкона.
…Искусство уговаривать Сайнар всегда сравнивал с искусством боя. В свете этого сравнения сейчас можно было представить Кангасска поверженным на землю воином, которому осталось нанести один решающий удар. Проще говоря, добить.
— Они ничего не делают просто так, сын, — сочувственно сказал Сайнар, присаживаясь рядом. — Они мыслят не так, как люди: пятнадцать тысяч лет отделяют их от простых смертных. И то, что тебе показалось нечаянным поступком, под влиянием какой-либо сильной эмоции, на самом деле имеет под собой расчет. Точный. Убийственно верный… Я знаю, как ты потерял амбассу. И где ты ее потерял… Ивен. Я был там и говорил с людьми…
— Я не жалею, — вдруг улыбнулся Кангасск, поднимая взгляд на отца.
— Что?.. — от неожиданности тот несколько опешил.
— Я не жалею, — повторил Кан. — Не будь я пуст, я не сумел бы спасти человека.
— А… ты об этой девочке, что несла в себе витряника? — догадался Сайнар и закивал, вновь почувствовав, что обретает контроль над ситуацией. — Поступок, достойный великого амбасиата!..
— Хф! — Кангасск иронически фыркнул и прихлопнул ладонью по столу. — Не был я никаким амбасиатом тогда. И магом не был. Просто я был пуст, и потому сумел принять и выпустить чужую амбассу… — он с облегчением вздохнул, радостный, что избавился от терзавшей его обиды и сумел отпустить ее навсегда.
Вот так. Если вновь уподобить разговор искусству боя, то распростертый на земле воин сумел извернуться и подбить ноги победителю — и вот они уже поменялись ролями. И опять дело за последним ударом…
— Я рад был встретиться с тобой, отец, — горячо произнес Кангасск Дэлэмэр, поднимаясь из-за стола. Сайнар встал одновременно с ним; лицо его выражало целую гамму чувств, и каждый, кто прожил с ним рядом хоть немного дольше младшего сына, понял бы, что сейчас самое время бежать без оглядки: выигрыш в споре с главой Ордена может встать очень и очень дорого… Но младший продолжал в том же духе. — Если бы не ты, я бы и не понял ничего… Теперь я все решил. Я не предам их. И мне не по пути с тобой. Прощай…
С этими словами наглец просто развернулся и направился прямиком к парадной двери, намереваясь уйти, конечно же. Глупый мальчишка!..
— Все ко мне!!! — гортанно, по-боевому прокричал Сайнар; лицо его побагровело от гнева.
Братья и сестры, те, что совсем недавно кто радушно, а кто прохладно встречали Кангасска Дэлэмэра, преградили ему дорогу. Странно, что он не растерялся: видимо, душевный подъем, вызванный открывшейся внутренней истиной, заставил Кана забыть всякий страх. Он просто остановился и выжидающе смотрел на них, чувствуя тяжелый взгляд отца у себя за спиной.
— Ты думаешь уйти так просто? — успокаиваясь, проговорил Сайнар. — Ты не уйдешь, сын. Отныне ты — либо неофит Ордена Горящего Обсидиана, либо Ученик миродержцев и предатель. Третьего не дано.
— Я не предавал тебя, — обернувшись, честно ответил Кангасск. — Это ты предал меня и маму, еще раньше, чем я появился на свет. Ты можешь убить меня здесь и сейчас. Пусть, — и добавил с особым смыслом: — Я умру Учеником миродержцев.
Сайнарнемершгхан сжал кулаки, готовый разразиться гневом, но сумел совладать с собой.
— Убить предателя… — сказал он десяти Кангасскам.
…Вьющаяся, как дым, тишина… Решение об убийстве сына — как быстро и легко отдан был этот приказ… В кого ты превратился, Сайнар? Кем стал на старости лет?..
…Башни всегда будут падать. Под собственной тяжестью…
— Нет, отец! — выпалил Кангасск Лар. Сделав два широких шага вперед, он повернулся лицом к остальным братьям и сестрам. Положив руку на рукоять меча, он сказал: — Я не позволю. Ни тебе, ни кому-либо еще. Это мой родной брат. Он пришел сюда, доверившись мне. Он под моей защитой.
Обойдя двоих отступников слева, Сайнар заглянул в их лица. Судя по всему, Лар был полон решимости.
— Не делай этого, сын… — предупредил Сайнар.
— Я делаю то, что считаю нужным, — отрезал Кангасск Лар и обратился к остальным Кангасскам: — Он убил ваших учеников! — крикнул он им. — А теперь велит вам убить собственного брата!.. Ордена нет больше! А может, и не было! Мне плевать!.. Я просто не верю, что подлостью и кровью невинных можно сделать для мира что-то хорошее. И участвовать в этом я не хочу!!!
Каждое слово отдалось в стенах зала троекратным эхом, отмечая крах трех тысяч лет надежд и ожиданий. Крах Ордена…
Мажеста, Евжения, Марини, Аджар, Аранта — эти Кангасски перешли на сторону Лара сразу.
Оллардиан и Веспери задержались на короткий миг.
Остались только двое — Орлайя и Абадар…
Кангасск Абадар, облаченный в черный, траурный плащ, откинул капюшон с лица и встретился взглядом с отцом. Долгий это был взгляд, без слов поведавший многое. И — не сказав ни единого слова, Абадар присоединился к мятежникам.
