Три этажа сверху (СИ) - Ковалевская Александра Викентьевна (книги онлайн читать бесплатно txt) 📗
Максим, друг Вована Краснокутского, крикнул:
— Жрать когда будем?
— Когда добудете рыбу или дичь, я так понимаю.
— Сама себе лови! — засмеялись друзья Краснокутского и некоторые ребята из команд разных школ. — Мы себе наловим!
Алина медленно, словно в раздумье, повернулась к Максиму, и негромко, с расстановкой, покусывая губу и глядя куда-то в угол, поверх голов, произнесла:
— Мы, женщины, и мы не сможем охотиться. Если не будет мужчин, готовых делиться с нами, мы умрём первыми. Так было всегда. Не потому, что мы не хотим охотиться, нам просто не по силам эта работа. И ещё. Кому-то нужно варить мыло, стирать и поддерживать чистоту, иначе запаршивеем и будем маяться от инфекций. Нужно готовить еду, обшивать людей, чинить одежду, сохранять тепло. Придётся лечить — будем лечить раненых. Принесёте детёнышей животных — будем ухаживать за ними.
Потом она переменила тон:
— А насчёт обеда я вас обрадую. Сейчас на холме в лесу варят на кострах всё, что удалось найти и добыть. Будет суп, даже с солью, и будет сладкий чай — вдоволь чая. Так что обедаем в последний раз вместе, а потом разделимся для работ…
Все заволновались, в коридоре поднялся шум, и кое-кто рванул в сторону кабинета английского языка, через который мы выходим в лес. Но бритоголовый Денис и его команда неожиданно встали на пути этих шустряков, и не дали им бежать к кострам за обещанной едой. Даже возникла небольшая потасовка. Из западного крыла, где мы заседали, путь в кабинет английского только один — по узкому коридору, метра полтора шириной, потому что сюда выходит задняя стенка спортивных раздевалок, вот почему в этом месте коридор очень узкий. У команды четвёртой школы легко получилось перекрыть его, и они явно заранее приготовились сдерживать толпу.
Все вели себя по разному: девятиклассники галдели, однинадцатиклассники спорили и наскакивали, и я расслышала, что некоторые совещаются — не отделиться ли им, заняв часть школы? Другие обсуждали что-то, но тихо, и девушки, похоже, входили в их планы, потому что они всё посматривали в нашу сторону.
Я сбегала на четвёртый этаж за одеялами, Алина попросила.
У нас есть два одеяла — тёплые, настоящие, немного заляпанные краской, но это пустяки. Так вот, когда я вернулась с одеялами в руках, я увидела толпу как бы со стороны: взгляды и выражения лиц. Я даже немного задержалась на ступенях лестницы, внимательно изучая людей в коридоре. И парни показались мне какими-то прозрачными в своих намерениях, потому что я смотрела на них словно глазами постороннего. Я как будто научилась понимать их сущность. Вон те — робкие. А у этих — в голове ветер. А этим не нравится подчиняться…
Сделав такое открытие, я протолкалась к Алине, к Веронике и другим девочкам. Вероника истерила: рыдала в голос, открыв рот и откинув назад голову, не стесняясь своего насморка. Алина почему-то от её рёва рассердилась, замахала на девочек фартучком, которым утирала Веронике нос, и погнала нас в сторону кабинета домоводства, как маленькое стадо. А спина у Алины была неестественно прямая. Денис и его парни расступились и пропустили нас, потому что путь в кабинет домоводства тоже шёл по узкому коридорчику, хоть идти до двери нам всего три метра.
— Алина Анатольевна! — вдруг крикнул, спотыкаясь на отчестве "Анатольевна", Дима Сивицкий. Наверное, он, как и все мы, в уме называл учительницу по имени и раздумывал, как к ней обратиться: по имени, или по имени с отчеством. Сивицкий сказал:
— Я пойду на охоту и буду делиться… — Дима покраснел, слова дались ему с трудом, а парни вокруг смеялись: "Делиться и размножаться!"
Дима вытерпел их насмешки, потому что заметил, что Денис и его команда не смеются над ним.
Он договорил:
— Распоряжайтесь, Алина Анатольевна! Нам самим заседать будет некогда. У вас лучше получится, вы у нас одна такая… предусмотрительная. — Сивицкий оглянулся на парней:
— А что? Она говорит по делу!
— Мне нужны полномочия! — громко и решительно заявила Алина и вернулась от двери в кабинет домоводства в толпу парней.
Мы, девушки, остались в кабинете, потому что футболисты четвёртой школы держали коридор, да и не хотелось нам обратно в толпу. Но мы слышали всё через раскрытую дверь.
— Это матриархат! — петушиным тенорком кукарекнул кто-то. — Я не согласен!
— Собери свою команду несогласных, потолкуем, — мрачно посоветовал ему Денис.
— Мы — команда! — заявил Макс из компании Краснокутского.
— Вы команда на охоте, или на трёх этажах?
— Мы — банда! Отбираем добычу у тех, кто принесёт добычу! — Макс сказал это не слишком уверенно и хихикнул. Типа, клоун я, чего с меня взять? Вчерашние собутыльники, наверное, ткнули Макса в бок, потому что он стал ругаться и отмахиваться.
Пока в коридоре выясняли отношения, из лесу в школу вернулся Адамчик, которого с утра не было.
Мы столпились в дверях. Адамчик, который на самом деле Влад, но Владов у нас несколько, и потому их зовут больше по фамилии, чем по имени, так вот, этот Влад Адамчик кивнул нам. Подошёл к Денису и негромко сказал, что обед готов, женщины могут идти к кострам.
Он назвал нас женщинами, мне было неловко слышать такое о себе. Впервые меня кто-то назвал "женщина".
Девочки тоже закраснелись и немного поартачились. Но деловой Денис скомандовал нам идти и энергично помахал ладонью Алине Анатольевне, а когда она, недоумевая, придвинулась ближе к нему, он подхватил её под локоть и с извинениями вытащил из толпы, силой заставив присоединиться к нашей стайке.
— А власть делить будете после обеда, — буркнул он Алине на ухо, чтобы никто в толпе парней не слышал.
Алина хотела что-то возразить. Она разозлилась, ей очень не понравилось, что к ней прикасались, дёргают и приказывают. Но она передумала ставить на место Дениса и, вздёрнув подбородок, серьёзная, стала перелазить за нами через подоконник в лес.
В лесу меж четырёх тлеющих больших костров было тепло. Там заправляли Влад Карнадут, которого уже успели прозвать "Боксёр", Адамчик (он футболист) и Женя Бизонич, тоже боксёр. Его зовут Бизон. С горячими чашками чая сидели на двух стульях, вынесенных из класса, прижавшись боками друг к другу, Ксюша и Матвей, гордые, что их допустили в свою компанию старшие. Детей успели покормить, поэтому у них был довольный вид.
Мы зачерпнули из ведра каждая себе в тарелку уху. С хлебом было бы вообще чудесно, но хлеб съели вчера. В ведре варилась рыба, маленькая и средних размеров, немного грибов, чуть-чуть картошки, попадались крупы из кабинета биологии и мелко порубленный корень петрушки. Там плавал лавровый лист, и всё варево было приправлено солью и даже перцем. Вёдер с супом было четыре — целых четыре закопченных снаружи ведра с едой. И над ними курился пар. Неплохо. Чай вообще показался восхитительным: он был наваристый и сладкий, он уже чуть-чуть остыл, и на поверхности чая плавали упавшие в него комары. Алина раздала по половинке печенья. Эта крошка показалась вкуснее всех тортов, перепробованных в прежней нашей жизни. А из окна уже лезли девятиклассники: их, как и нас, пропустили на обед вперёд. Им предложили вымыть тарелки в ведре с водой, и налить себе супу. Некоторым вымыли свою тарелку девочки — просто из любви к порядку. Кто-то торопливо сполоснул посуду сам, а один мальчишка просто схватил тарелку, плеснул в неё суп и принялся жадно есть. Потом он втихаря налил себе ещё супу.
Мы справились с обедом быстро: пяти минут хватило. Допили чай и уже уходили в школу, когда озверевшая толпа прорвалась сквозь заслон в коридоре и, страшно ругаясь, хлынула через подоконник наружу, к кострам. Лесной бугор здесь вровень с подоконником, и, когда выбираешься из школы, получается, вылезаешь на четвереньках. Мы поняли, что нам лучше не смотреть на безобразие у окна. Получится ли пообедать ребятам Влада Карнадута и команде Дениса? А ещё в лесу оставалась Алина, и мы ждали её возвращение, чтобы узнать, что происходило вокруг костров? Сами благоразумно решили не соваться туда, чтобы не потерять веру в людей.
