Железная воля Джини Ло (ЛП) - Йи Ф Ц (читаем бесплатно книги полностью txt) 📗

Еще несколько человек в зале ожидания прижимали пакеты со льдом к лицам или держались за опухшие лодыжки. От их присутствия я была возмущена.

«Уходите со своими ранами, мешающими персоналу помочь моей маме. Вы мне никто».

— Ты не в порядке, — сказала я. — У тебя был гипертонический приступ.

— Возможно, — сказала она, словно так могла меня переубедить. — Ты слышала ребят в скорой.

— Это значит, что ты не в порядке! У тебя мог быть приступ!

— Тише, — она виновато огляделась на других пациентов.

Я ненавидела это. Ее мелкие жесты, которые показывали, как были искажены ее приоритеты. Как низко была ее самооценка. Я злилась на нее. Я не помнила, когда она в последний раз проверяла свое здоровье.

Когда я спрашивала ее о здоровье, ответ был одним: «Я не могу позволить прием врача». За годы боли копились в ее теле, но их не лечили, и теперь ее жизнь была под угрозой.

«Будто мы можем позволить ЭТО!» — хотела я закричать на нее. Она так переживала из-за денег? Сколько, по ее мнению, стоила поездка на скорой к больнице ночью? Словно мы сможем оплатить грядущий счет. Моя мама была готова тратить свое здоровье, но не понимала основные правила игры.

— Видишь? — она подняла руку и сжала пальцы. — Я думала, что повредила запястье, но оно в порядке. И они не дадут мне отдельную палату, потому что ничего плохого с нашего прибытия не было. Не стоит так шуметь.

Я не успела начать тираду, Квентин ворвался в двери, расчистил путь для моего отца. Папа тяжело дышал, и я ощутила панику, что оба родителя попадут сегодня в больницу. Но у него был нормальный цвет лица, держался прямо, как модели на обложках журналов на столике. Я напомнила себе, что он работал в спортзале, так что был в лучшем состоянии, чем многие люди его возраста.

— Что случилось? — сказал он. — Расскажите мне.

Мы с Квентином не успели ответить, мама заявила:

— Оставите меня на минуту с ним? — сказала она нам.

С ним. Слово не было выделено тоном, не скрывало оскорбления. Мама привыкла продолжать разговоры с отцом, словно между их беседами не прошло время, были то часы или месяцы. Со стороны невозможно было понять, что было между ними. Наверное, их это устраивало.

— Лучше объясни нам, — сказал папа.

Хорошо, что он был тут. Еще несколько минут, и я бы сорвалась на нее, устроила сцену, которой она боялась. Но я дала Квентину увести меня за локоть, чтобы мама увидела, что остановить мои возмущения могли только они вместе.

Мы с Квентином прошли в коридор. Ему не мешал ремонт. Сияние автомата с колой было основным источником света, водный фонтан постоянно капал. Мне казалось, что, если я пойду по коридору, он будет тянуться бесконечно, как в старом мультике без бюджета.

— Твой папа подумает, что я — вестник неудач, — буркнул отчасти серьезно Квентин. — Я редко его вижу, а тут вдруг говорю, что твоя мама в больнице.

Вряд ли. Когда я их познакомила в хорошем кафе в городе, Квентин очаровал моего папу, как сделал и с мамой. За эспрессо и тостами с орехами за шесть долларов они болтали на китайском так громко, словно были друзьями из армии. Мне приходилось просить их стать тише, и под вечер папа уже мечтал о внуках.

— Ты постарался, — сказала я. — Ты прошел.

Квентин моргнул.

— Что прошел?

Проверку. Он был там. Видел меня в худшем и слабом состоянии и не ушел. Разве не так поступал истинный бойфренд? Были устойчивым камнем в экстренной ситуации? Я не знала. У меня не было опыта.

Его растерянное лицо было милым, как собака, склонившая голову на бок. Хоть это было не вовремя — или из-за этого — я хотела толкнуть его в пыльный чулан неподалеку и закончить начатое в моей комнате перед тем, как Юни нас поймала. Если места не хватит, мы уменьшимся вместе. Мир станет больше.

К счастью для моего достоинства, нам помешало другое присутствие, теплое и успокаивающее, отгоняющее стерильность больницы.

Гуаньинь была тут. Все будет хорошо.

Освещение больницы придавало ей ангельский вид. Она опустила ладонь на мое плечо.

— Ты быстро сработала, — сказала я с улыбкой.

— Я приглядываю за близкими тебе людьми, — сказала богиня. — Я знаю твои приоритеты.

— Так она будет в порядке, — я прижалась к стене с облегчением. — Спасибо, что помогла ей.

Молчание Гуаньинь не казалось признанием. Мне не нравилось это молчание. Я выпрямилась.

— Ты ей не помогла? — сказала я. — Не сделала, чтобы с ней все стало в порядке?

— Джини… — Гуаньинь искала, как описать то, что мне не нравилось. — Я не могу сделать, чтобы она была в порядке. Я исцелила ее запястье. И стабилизировала сердце. В этот раз. Но если ты просишь сделать так, чтобы это не повторилось, я не могу.

— Бред!

Мой вопль прокатился по коридору как камень по храму. Горло болело от крика.

Наверное, будут последствия за ругательства при богине, но это меня не остановило.

— Ты можешь все! — заорала я, но держала голос тише. — Ты можешь встать между слоями пространства! Ты можешь искажать законы физики! Ты же помогла Андру?!

Я говорила о случае, когда Шестиухая макака проникла в мою школу и похитила еще одного моего одноклассника, кроме Юни. Бедный Андру серьезно пострадал. И Гуаньинь исцелила его.

— Андру был здоровым юношей, — сказала Гуаньинь. — Я убрала часть ущерба, который и не должен был произойти, и отослала его. Твою маму нельзя исцелить. Она жила плохо.

Я не могла с этим спорить. Мои родители были старше, чем у многих моих одноклассников. Мама честно говорила, что они с трудом получили ребенка.

Но слова Гуаньинь были правдой в жестоком смысле. Для некоторых жизнь означала рост, становление сильнее, счастливее. В случае моих родителей жизнь лишила их кости плоти. Проблемы со здоровьем только усугубляли картину.

— Твоя мать всегда будет уязвима, Джини, — тихо сказала Гуаньинь. — Ни ты, ни я не можем этого изменить.

Я не знала, будет ли ужасным, если я сравняю больницу с землей.

— Джини, — Квентин коснулся моей руки, пока я представляла звуки сирен, и как полиция подъезжает, чтобы остановить мое буйство. — Твои родители зовут нас.

Мама и папа не встречали Гуаньинь и не собирались. Было важно не знакомить их, и ее взрослый вид мешал придумать историю для прикрытия. Она могла быть для меня кем? Учителем? Психологом? Супермоделью, с которой я подружилась на станции вокзала?

Мы с Квентином оставили ее и вернулись в фойе. Мама осталась на стуле, папа стоял в стороне, и она выглядела как императрица на троне. В ее стиле. Она не призналась бы, что была больна, но она была готова выжать из момента все, что можно.

Я не признавала, как больно было видеть родителей вместе. Только несчастные случаи сводили их, словно их существование было как оголенные провода. Когда они сталкивались, случалось плохое.

Они оба заслуживали лучшего. Они должны были легко смотреть на лицо их дочери одновременно, в одной комнате, и радоваться. Неужели Вселенная не могла дать им побыть беспечными вместе хоть раз?

— Джини, — сказала мама. — Мне нужно кое-что тебе сказать.

Я попыталась прогнать мрачные мысли, но не вышло.

— Что ты в порядке? — рявкнула я.

— Нет. Кое-что еще. Обещай, что послушаешь, ладно?

Ха. Погодите. Ее голос был слабым, она перестала играть. Она позволила себе быть утомленной. Может, она приняла факты. Опасность была близко, и она должна была понять, что ее состояние не было нормальным.

Я всегда представляла, что однажды мы с мамой поговорим по душам, выразим все, что значим друг для друга, с идеальным пониманием и искренностью. Но не так. Я не хотела, чтобы она раскрылась под угрозой здоровью.

— Джини…

Я готовилась изо всех сил. Получалось плохо.

— Джини, я хочу, чтобы ты поехала на экскурсию на этих выходных.

— ЧТО?! — завизжала я.

— Тише, — пробормотала она. — Я не хочу, чтобы ты все отменяла из-за меня. И не смей говорить Юни об этом. Она будет переживать.