Кощеевы земли - Самсонов Александр (книги бесплатно без регистрации полные TXT) 📗
Басанов удивленно посмотрел на него и постарался вспомнить, что же он знает об этом загадочном месте, но среди дедовых книг, проштудированных на чердаке, это слово встречалось два или три раза, причем вместе с понятием «берендеи».
– Мне в Заповедник путь заказан, – прервал размышления Никиты Лесной Хозяин, – доверить книгу подданным я тоже не могу – слишком велик риск, что они не справятся с силой кощун, заключенных в ней. А рисковать в таком деле я не хочу. Так что, Никита Лукич, придется тебе взяться за это не очень приятное дело.
– А со мной что, риска меньше? – криво усмехнулся Басанов. – Во мне нет силы оборотня, неуловимости Росомахи, мощи вилии, да и практически против любого твоего подданного я на порядок слабее, особенно в том, что связано с магией. Ты выбираешь заведомо проигрышный путь.
Внутри Басанова стала разгораться холодная злость – такой подставы он от деда не ожидал. Да и Кощей хорош, реликт хитрорылый! Разыграли втемную и теперь за советскую власть агитируют. В то же время он ощущал, что идти придется все равно, и никуда ему от этого не деться. Суть многоходовой комбинации Лесного Хозяина, кроме самого Кощея, никто не поймет, и стараться вникнуть в результат умозаключений нечеловеческого ума бесполезно – логика абсолютно другая, непостижимая для него. Так ли необходимо срочно прятать книгу, да там, где сам Кощей ее взять не может? Затем он вспомнил стаю оживших «милых зверушек», стремящихся к этому букварю. В то, что они сгинули или заплутали между Ладогой и Онегой, парень не верил – поимка неизвестной науке, но знакомой Никите твари отвергала все радужные прогнозы. Кстати, а чего это Кощей не упоминает о той, принесенной Рудольфом, тушке? Или оставил на потом? А-а, это ж его «тваренышем» назвали. Нет сомнений, что стая где-то рядом с Кощеевым царством и потихоньку приближается к своей книге.
План Лесного Хозяина (он же всемогущий Кощей, а может, уже и не всемогущий – сам с людьми договора заключает, чтобы слабость свою прикрыть, он же в миру Генрих Карлович Тетельбом, веселый старичок) содержал двоякую цель. Но в голове у человека целостной картины не вырисовывалось. Какие-то щербинки, некоторые несуразицы сбивали с точного настроя.
Кощей уловил сомнения собеседника, но таким же ровным, бесстрастным до противности голосом продолжил разъяснение своего плана. Суть сводилась к тому, что до похода в Гиперборею придется совершить еще одно путешествие, если это так можно назвать. Книгу, мол, надо спрятать на время отсутствия Лесного Хозяина в земном мире или на более долгий срок, да еще так, чтобы никто не смог связать место захоронения с повелителем мелкой лесной нечисти.
На вполне резонный вопрос: как же это возможно сделать? – Кощей, не спеша, пощелкивая когтями по обложке фолианта, ответил, что решение содержится в самой книге, и Гамаюн, как ее хранитель, должен подсказать его.
– А чего до сих пор не спросили? – искренне удивился Никита. – Книга у вас уже вторую неделю находится!
– Об этом ты сам с ним поговоришь, – в глазах Кощея сверкнули желтые искорки, – ведь книгу придется хоронить тебе, а значит, и спрашивать, и искать ответы будешь тоже ты. В помощь тебе я определю ученого-лингвиста, на тот случай если тебе что-либо непонятно станет.
– Какого еще лингвиста? – От неожиданности Басанов чуть не грохнулся со стула.
– Да есть тут у меня один. – Страхолюдная рожа Кощея выражала такое ехидство, что Никите, несмотря на нелепость возникшей ситуации, стало весело.
Стоявший на берегу ручья павильон изнутри совершенно не соответствовал своему внешнему виду. Легкие, в красивых завитушках и зеркальных стеклах стены вблизи поражали массивностью и надежностью. Красивая, но все-таки крепость. Едва слышное гудение дизельного двигателя скорее улавливалось, чем слышалось.
Заметив, что Басанов внимательно прислушивается к окружающим звукам, Лесной Хозяин деловито заметил:
– У меня своя электростанция в подвале. Или ты думаешь, что я здесь как и тысячу лет назад обитаю? Преимуществами цивилизации надо пользоваться. Главное – правильно это делать. Брать лучшее и отбрасывать вредное.
Гигантская выдра, длиною не уступающая Никитиному росту, при виде входящего человека недовольно встопорщила усы и фыркнула. Но, разглядев появившихся из-за спины молодого боярина остальных посетителей, сразу же присела на плетеный коврик и, поблескивая большими коричневыми глазами, уставилась на Лесного Хозяина.
– Вторая дверь направо, – рыкнул Кощей и показал на длинный коридор за спиной животного.
Басанов присвистнул, даже навскидку длина коридора превышала размеры павильона раз в пять, и это не считая еще с полдесятка дверей и дверок в стенах привратницкой. Стараясь не выдавать удивления, он обошел мохнатого сторожа, толкнул названную дверь и оказался нос к носу с товарищем Борейшей.
Бывший борец за свободу невесть от чего и радетель прочих революционных традиций выглядел вполне прилично и совсем не напоминал того полупьяного бомжа, с которым Никите пришлось повстречаться в мае. Одетый в ручной вязки пушистый свитер и слегка потертые джинсы, с аккуратно подстриженной шкиперской бородкой, он больше напоминал интеллигента-шестидесятника, какими их изображали в фильмах и телепередачах.
Почти не обращая внимания на Никиту, этот псевдореволюционер кинулся к Кощею и, размахивая листком исчерканной бумаги, завопил:
– Я все-таки перевел! Моя теория оказалась правильной!
От пронзительного крика что-то шебуршнулось за уставленным старинными книгами шкафом, за окном заухало, а в дверь настороженно сунулась давешняя выдра. Лесной Хозяин досадливо повел бровями, и тотчас наступила тишина. Взяв из рук экс-бомжа бумагу, он внимательно всмотрелся в каракули.
– Так, так... А разве можно трактовать понятие, – Кощей произнес несколько булькающих звуков, – как лысый холм посреди тундрового болота?
– Вот именно! – радостно сотряс воздух Борейша. – Не болото на голом холме и не ягодная кочка в трясине. В принципе, – он сбавил тон, перейдя на деловую беседу, – все это – всего лишь теория. Не существовало в Биармни письменности, был разговорный язык для общения, но не более. Это как у многих северных народов. Если карелы вывернулись и перешли на финское правописание, то биармский говор так и оставался устным языком. Так гласит официальная наука. И как следствие – с исчезновением этого национального образования исчез и разговорный язык. Конечно, остались кое-где слова и понятия с неясной этимологией, но никто в этом направлении работы не вел – все шло вразрез с официальной теорией. А у меня в руках первый текст умершего устного языка. Это как минимум Нобелевская премия! Вот смотрите...
– Погоди. Сядь, – остудил научный пыл лесной владыка. – Успеем разобраться, но чуть позднее. У меня есть еще один первоисточник, и о нем сейчас пойдет речь.
Со стремительностью торпеды дипломированный лингвист переместился на трехногий стул. Кощей, не торопясь, сел напротив. Глядя на стоящий сбоку такой же трехногий стул, Никита только сейчас удивился, и удивился не встрече с Борейшей, а тому, что в хозяйстве у Лесного Хозяина вся мебель трехногая, но не падает, как положено в соответствии с различными физическими и бытовыми законами. Словно так и надо.
Осторожно присев на кажущийся хрупким и неустойчивым стул, Басанов постарался сосредоточиться. Явление Борейши в статусе ученого-лингвиста сбивало с толку. Он помнил этого человека в другом обличье – пьяного, грязного, вонючего бомжа, способного только на фарс, и не больше. А тут? Вполне приличный на вид человек, ну, немного одержимый какими-то идеями, приставлен к своей науке. Да и на внешний вид нормален. Цвет лица, упитанность, ухоженность, какой может добиться одинокий человек, постоянно уделяющий себе какое-то время. Сразу видно – не пьет человек и ведет здоровый образ жизни. К тому же чувствуется, что доволен пребыванием в Кощеевой власти и – что самое главное – не потерял за годы бомжевания и бичевания ни остроты ума, ни памяти, ни характера. Именно таким и представлял себе Басанов Борейшу по рассказам о прошлой жизни удачливого ученого-лингвиста.
