Дарующая жизнь (СИ) - Воронина Тамара (читаем книги .TXT) 📗
– Я переживаю? – удивилась Лена. – По-моему, переживаешь ты. Я не верю в такие штуки… в своем исполнении… Ой, Карис, милый, получается, я тебя зря гоняла. Маркус, там вина не осталось?
– Не зря, Светлая. К прибытию раненого все было готово, – отчитался Карис. Словно и не бежал две мили. Дышал ровно, только вот на Лену косился встревоженно. Он охотно принял кружку и сел на пол – с мебелью и тут было скудновато.
– Карис, ты тоже волнуешься из-за проклятия?
– Из-за тебя, Светлая. Зачем ты порезала руку? Я хоть кровь тебе и остановил, но мало ли какую заразу ты могла подцепить. Дай-ка я посмотрю.
Шут захохотал и в изнеможении повалился на спину.
– Ой не могу! Пусть рухнет мир, лишь бы Светлая пальчик не занозила! Подумаешь – проклятие крови!
Карис веселье не поддержал, покосился снисходительно:
– Кто из нас маг? Я, по-твоему, не знаю, как выглядит проклятие крови? Она просто испугала это стадо. А вот когда в эльфа камень бросили, я и сам испугался. Подумал, что… Но она не стала. Она настоящая Светлая.
И с таким неподдельным восторгом он это произнес, что Лена только головой покачала. Настоящее некуда. Не захотела, понимаете ли, убить всех на свете… в прямом смысле – на свете. В Трехмирье.
– А тебе часто попадаются женщины, всерьез мечтающие о гибели целых стран? – поинтересовалась Лена.
– Встречались, – неопределенно отозвался Карис. – Но ты бы больше не пробовала одна куда-то ходить, а, Светлая? Они ж тут с ума сходили все. А шуту до полного безумия совсем мало надо.
– А в лоб? – миролюбиво спросил шут.
– Видишь? Уже в буйство начинает впадать.
Лена наконец согрелась, даже усталость начала отступать. Да какая там усталость: просто слабость накатила. От стресса. Как увидела распятого эльфа, сразу вспомнила казнь, которую показал ей Лиасс. Вот в тот момент она и правда была готова убить всех, кто толпился у эшафота, и никакая гуманность даже близко бы не осмелилась появиться.
– Я хочу узнать, как там эльф.
– Хочешь, так пойдем и узнаем, – встал шут. – Я только рубашку сухую надену, ладно?
Он быстро переоделся. Ожог под амулетом выглядел старым шрамом, и сколько же у него этих шрамов появится, если каждый эльф – маг? Шут натянул куртку (вот почему, интересно, местные куртки и плащи синтетики не содержат, резины вроде тоже, а промокают далеко не сразу?) и пригладил волосы. Несколько секунд они вели себя прилично, а потом пришли в прежний беспорядок. Карис пошел их провожать, увязался, конечно, и Маркус. Похоже, теперь они ни на шаг от Лены отставать не станут.
Идти было довольно далеко, но Лена все же задержалась у одной палатки. Не могла пройти мимо. Там в большой перевернутой набок корзине расположилась собака, вылизывавшая новорожденных щенков. На людей она не обратила никакого внимания. Казалось бы, эльфы не должны любить собак – а ничего подобного, даже в другой мир привели с собой.
– Любишь собак, Светлая? – выглянул из палатки хозяин. – Славные звери. Добрые, умные. Моя вот хорошая охотница. Вчера ощенилась. Правда, славные? – Он взял щеночка (мамаша проводила его озабоченным взглядом) и потерся щекой о нежную шерстку. – Приходи, когда подрастут, выберешь себе собачку. Лучшая охотница в Трехмирье была.
Лена поблагодарила. Щенка хотелось. А вот заведи – и гулять с ним, кормить, воспитывать все равно будет кто-то другой. Ей ничего не давали делать. Даже мокрое платье переодеть самостоятельно не дали. А его надо будет непременно постирать, потому что подол грязью заляпан.
Дождь перестал, как и обещал гидрометеоэльф, поднимался по-летнему теплый ветер, трепавший вымпелы и флажки на шестах. Может, так обозначались улицы, может, палатки в которых жили эльфы определенных профессий, а может, это были просто украшения. Возле большого шатра бился по ветру флажок с красным крестом. Если здесь нечто вроде больницы, просто умереть не встать. А красного полумесяца нету?
Лена начала уставать, когда Карис наконец остановился, заглянул внутрь палатки и спросил:
– Светлая может навестить раненого?
Светлой позволили. А Карису объяснили, что задавать столь глупые вопросы магу не пристало, даже если он человек.
Эльф, весь перевязанный, лежал на узкой складной кровати и вроде бы спал.
– Как он? – спросила Лена у Арианы и чуть не села прямо на пол, услышав ее ответ:
– Умирает.
– Почему? – опешил шут. – Рана серьезная, я понимаю, но разве ж смертельная?
– Они смазывают мечи отваром горчанки, – объяснила Ариана.
– Ну и что?
– Это яд.
Маркус отстранил шута.
– Погоди-ка, Ариана. А что, противоядие на эльфов не действует?
– Противоядия нет, Проводник.
– Куда ж оно делось? – удивился Маркус. – Равные доли жизнянки, тысячелистника и огоньков. Заварить и пить несколько раз в день. Еще можно развести крепким вином и рану промывать.
– Что такое огоньки?
Маркус крякнул, развернулся и вышел. Шут медленно сказал:
– Цветы такие. Яркие, как солнышко. В начале лета цветут. Неужели у вас нет? Давайте я в ближайшую деревню сгоняю, у любой травницы их всегда немерено. Сами по себе они не целебные, зато усиливают действие многих трав. Даже я знаю, а я, в общем…
– Да и гонять не надо, – пожал плечами Карис. – Проводник сейчас принесет. У него есть. Он только что их в горячее вино добавлял. Разве ты не видел, шут? А сколько… сколько он еще проживет?
– Не знаю, – сказал Лиасс. – Несколько дней, может быть, неделю. Или даже две.
– За две недели, – пообещал шут, – мы вас завалим огоньками до макушки. У Маркуса много быть не может, но ведь Карис может открыть проход в Сайбу… Научился проход-то открывать, горе мое?
Ариана и Лиасс переглянулись. Не верят. Почему ж они так не верят тому, что говорят люди? Шут же полукровка, он для них почти свой. Лена села на корточки около кровати и погладила эльфа по щеке. Может быть, на эльфов травы действуют не так, как на людей? Хотя ведь явно один... этот… геном. Разные расы – как негры и белые. Общих детей иметь могут? Могут. И отнюдь не искусственным путем. Значит, разница незначительна. Лиасс подошел, положил руки ей на плечи, поднял и развернул к себе. Синие-синие глаза. Как у Милита.
– Никогда больше так не делай, – процитировал он то ли Кариса, то ли Маркуса. Сговорились. – Ты слишком чиста и слишком неопытна. Не стоит поступать так опрометчиво…
– Да о чем ты, отец! – Ариана оттолкнула его, постояла секунду, крепко сжав руки у груди, и вдруг быстро встала на колени. – Благодарю тебя, Светлая, за то, что ты избавила моего единственного сына от позорной и мучительной смерти. Умереть от раны среди близких все равно в тысячу раз лучше, чем стать последним казненным эльфом. Моя жизнь принадлежит тебе, Светлая. Можешь распоряжаться ею по своему усмотрению.
Она прижала раскрытую ладонь к груди. Шут тихонько охнул и поежился: Ариана применила магию.
– А зачем мне сдалась твоя жизнь? – разозлилась Лена. – Никому она не принадлежит, кроме тебя самой. И нечего тут цирк устраивать. Встань! Совсем сдурели со своими клятвами.
Лиасс обнял ее.
– Поздно. Она все равно дала истинную клятву. И означает это ее безмерную благодарность и готовность в любой момент прийти тебе на помощь. Ведь ты не потребуешь излишнего, Аиллена. Я… я тоже бы поклялся, но не могу: моя жизнь принадлежит моему народу. Но знай, Владыка эльфов – твой вечный должник. Спасибо за Милита. Даже если он умрет, он умрет спокойно.
– Заладили, – проворчал Маркус, ставя на пол большой сундучок и роясь в нем. – Карис, как ты думаешь, меня повесят или колесуют? Советник не хотел давать травы, пришлось ему… того… в челюсть.
– Слева или справа? – оживленно спросил шут. – Я слева… того… в челюсть. Отчего и попал к кресту.
– А я справа. У меня удар левой крепче, хотя я вообще обеими руками одинаково владею, а вот бью лучше левой. Ну вот вам огоньки, эльфы. Тысячелистник и жизнянка-то есть? Ариана, ты бы с коленок-то встала да делом занялась. Сын он тебе или как? Смешай в равных долях и завари. Чем больше выпьет, тем лучше. Вместо воды давайте. Хорошо еще смешивать с горячим молоком. И мед добавлять. Вкус, конечно, мерзкий, но тут уж не до вкуса.
