Королевский гамбит - Скирюк Дмитрий Игоревич (бесплатные онлайн книги читаем полные версии TXT) 📗
Фальгрим (с плохо скрываемой гордостью).Не спасут. Я свою работу знаю.
Фаларинбар.Вот видите. Мы в тупике. Когда подходит срок сдавать заказ?
Брокк.Через два дня. А впрочем, нет, простите — уже послезавтра.
Фаларинбар.О-хо-хо, как время-то летит… А может, можно за два дня…
Фальгрим.Не можно.
By Храбун.Ага, нельзя. То мастер верно говорит. Пятнадцать заклятий — этакую прорву и за три недели не наложишь. Да ещё проковка… заточка… калибровка… Не. Никак нельзя.
Фаларинбар (уныло).Ага. Угу. Что ж… Кого направим к государю? Предлагаю…
Гассенпфеффер.Позвольте! (Начинает шарить по карманам.)Погодите! Как — пятнадцать заклятий? У меня записано — четырнадцать! Заклятия святости не налагались — не было в наличии. Тут так и сказано: «Заклятия: Святость — нет».
By Храбун.Ну. Ясно дело, нет. А только там же ещё этот… Ну, который еталон…
Фальгрим.А! Зараза! Так вот куда девался вампиризм!!!
Арк Ан-Хар.Уж не хотите ли вы сказать, что эти два заклятия зациклились…
(Общий шум и смятение. Возгласы: «А ещё эксперт называется!», «А я-то думаю, чегой-то у меня так голова болит…», «…заточка… калибровка…» и «К порядку, тангары! к порядку!»)
Гассенпфеффер.К порядку, тангары!.. Гм! Так, значит, вот как обстоят дела. Немудрено, что этот ваш, ну, как его… Крим-Кромбл так повредился головой во время испытаний. Арк Ан-Хар! Вы в самом деле полагаете, что эти два заклятия зациклились одно на другом?
Арк Ан-Хар.Наука этого не исключает.
Фаларинбар.И вектор у заклятия вампиризма поменялся?
Арк Ан-Хар.Весьма возможно. Я бы даже сказал — наиболее вероятно. Я бы настоял на повторной экспертизе, но время…
Фаларинбар.Прекрасно! Вот и выход. Послушайте, если меч высасывает силы из хозяина, то в скором времени мы от хозяина избавимся! Какую бы он силу ни имел, ему это не поможет! Отдаём меч. Однозначно.
Брокк (упавшим голосом).Но как же эталон… Ведь мы не сможем повторить…
Фаларинбар.Что верно, то верно. Не сможем.
Гассенпфеффер.Что ж. Решено! Ничего не попишешь, отныне будем биться топорами. Кто «за»? Единогласно. Фаларинбар, запишите.
Фаларинбар.Уже. Кому доверим разработку топоров?
Гассенпфеффер.Не знаю, как вы, а я устал от этих споров. Подумаем об этом после.
Брокк.Вот только ключ от винных погребов прошу доверить мне.
Гассенпфеффер.Не возражаю. Позвольте на этом вопрос считать исчерпанным.
Подписи (6 шт.)
Дата
Библиотека им. Гимли бесстрашного.
Выписка из архива.
Аб., ISBN (инв. № 123-53).
«…и был тот муж Гонтье де Годфруа, что родом из провинции Бульон, отменно храбр и, такоже оружием отменно владея, собрал дружину верную числом дву-на-десять рыцарей с оруженосцами и челядью при том, и в оный год, десятый после мора от чумы, отправился походом в Палестину, где он вознамерился сыскать себе достойных дел и подвигов. И более никто и никогда не видел ни самого его, ни рыцарей его, ни челяди и не слыхал о нём. И тайна сия по сей день велика бысть».
(Сказания о походах крестовых, деяниях рыцарей и паладинов многославных, об их свершениях и подвигах в Палестине и других краях, а такоже прочих стародавних делах, монахом Жаном Авиньонским подробно оцисанные и рассказанные. С. 44.)
Старик
«Семь тридцать».
— Ум-гу…
«Семь тридцать один, хозяин. Пора вставать».
— Иди к чёрту!
Матвей повернулся на другой бок, ёжась от утренней свежести, зарылся под подушку и потянул на себя одеяло. Дом помедлил, вывел кондиционер на минимум и запустил программу завтрака. Через десять минут воздух в комнате потеплел, с кухни потянуло запахами кофе и горячего масла. Включился видеоэкран. Матвей продолжал спать. Дом вышел в сеть, скачал подборку новостей и утреннюю почту, отсортировал рекламу и отобрал сообщения, достойные внимания. Рассортировал по степени важности. Проверил прогноз погоды. День намечался облачный. Дом дал аккумуляторам команду встать на подзарядку, отменил полив растений в огороде и на клумбах и, на всякий случай, развернул дополнительную солнечную батарею.
«Семь сорок два, хозяин. Завтрак готов».
— Иди к чёрту, я сказал!!!
Дом выдержал десятисекундную паузу.
«Скоро плановый обход. Вы просили разбудить к восьми».
Ответа не было.
Столик с завтраком бесшумно выехал из кухни, подкатил к диванчику и замер там.
«Ваш завтрак, хозяин».
Матвей сел, рывком схватил с подноса чашку и с размаху швырнул её в стену. Чашка разлетелась в черепки, белые обои украсились коричневым пятном.
— Сколько раз тебе повторять, глупая железка, я просил разбудить меня не к восьми, а в восемь! В ВОСЕМЬ, чтоб тебя!..
«Я биоморф, хозяин, во мне нет железа. Вы вчера вернулись поздно, сказали, что завтра у вас обход и хорошо бы, если б я разбудил вас. Обход был намечен на восемь. Команды разбудить вас не было».
— Бли-ин! — Матвей застонал, провёл по лицу ладонью и некоторое время тупо таращился на уцелевшую в катаклизме стопку блинчиков, поверх которой таял жёлтый ломтик масла. — Ты не УДэ — «Умный дом», ты УОДэ — «Умственно отсталый дом»!!! И как только Нинка меня уговорила выбрать тебя…
«Изменение „УД“ на „УОД“ принято. Поменять код вызова?»
— О боже, конечно нет! — Матвей завернулся в простыню и прошлёпал в душ. — А то я с тобой вообще с ума сойду…
«Принято. Запустить программу уборки?»
— Не надо, я сам уберу… Что-нибудь важное пришло?
«Нет, хозяин».
— Нина?..
«Нет, хозяин».
Матвей вздохнул. Зажурчала вода.
— Завари мне кофе.
«Слушаюсь, хозяин».
Из душа Матвей вышел уже вполне в нормальном состоянии. Похмелье прошло. Кофе прогнал остатки сна. Есть, однако, не хотелось. Вчерашняя поездка к Зыковым вспоминалась смутно — хорошо ещё, что в катере есть автопилот. Настроение всё равно было ни к чёрту. Нина опять молчит… А впрочем, что ей писать? «Привет, у меня всё хорошо. Как тебе новый фильм?» Блин… Сколько можно терзаться? От её писем только больнее становится. Чёртов развод… Почти год прошёл с тех пор, как она огорошила его этим известием, собрала вещи и ушла. А он всё никак не может забыть. Правильно сказал Олег: «Совсем ты, брат, закуклился. Живёшь только прошлым и работой».
Матвей грустно усмехнулся. Скомкал на тарелке остывший блинчик.
А чем ещё жить, если будущего нет?
Нинка… Нина… Ниночка… Как ты там теперь… с ним?
Он посмотрел на часы. Половина девятого. Пора было выходить. Дом молчал — видно, и впрямь поумнел. После ухода жены Матвей цеплялся за всё, что было с ней связано, но изменил все программы Дома. Обычно жена, поселяясь в доме мужа, первым делом перестраивает всё под свои нужды и желания. Так было и тут. И когда Нина ушла, Матвей не мог отделаться от ужасного, болезненного ощущения, что жена где-то рядом, вышла на минутку и сейчас вернётся. И Дом, с его настройками, голосом, интерфейсом, распорядком дня и даже кухонным меню, не давал ему забыться ни на минуту. Матвей не выдержал и в конце второй недели стёр старое имя «Мишель» и дал Дому команду обезличить сущность.
Дом выполнил. Стало ещё хуже. Но вернуть всё обратно рука уже не поднималась. В конце концов, когда работаешь лесоводом, не так уж много времени проводишь дома…
Вернее — в Доме.
Матвей вздохнул, собрал черепки разбитой чашки, принёс швабру и ведро воды и затёр кофейную лужу. После ухода Нины он старался побольше заниматься хозяйством, работать руками. Сделал запас дров, поставил новый забор. Это отвлекало от ненужных мыслей. А с наступлением лета и вовсе навалилось много работы.
