Жемчужное сердце (СИ) - Дынина Ирина Валерьевна "Никтовенко" (книги регистрация онлайн TXT) 📗
Вайомидис печально кивнул головой, прекрасно осознавая, что в дальней дороге с ним, скорей всего произойдет несчастный случай и Верховный дайом исчезнет точно так же, как и Ченгир-хан. Развернувшись, капитан пошел прочь, обдав Вайомидиса терпким запахом духов.
Позолоченные снаружи и самые обыкновенные изнутри, двери захлопнулись и стражники, дюжие молодцы с самыми, что ни на есть бандитскими физиономиями, а не Копьеносцы, как вначале думалось жрецу, заняли свои места на ближних подступах к его покоям, преграждая путь любому, кто решится попасть в комнаты дайомита.
Жрец стал пленником в собственном храме. Никого из младших жрецов и послушников не было видно поблизости. Вероятно, Ади-Басс позаботился о том, чтобы их изолировали точно так же, как и их наставника.
Несколько мгновений Вайомидис напряженно вслушивался, но вокруг все было тихо. Ади-Басс, скорей всего отправился во дворец, готовиться к торжественному бракосочетанию с раджассой.
Старец неторопливо отошел от закрытых дверей и несколько мгновений о чем-то напряженно раздумывал, а затем, все так же неспеша, приблизился к в вделанному в каменные стены шкафу и распахнул резные дверцы.
Легкое, смуглое тело вырвалось из темной ниши и, наполненные гневом глаза, уставились на морщинистое лицо Верховного служителя Асуры.
- Гаремная шлюха? – кривясь от отвращения, воскликнула взбешенная Рамасанти – Кто? Я? Клянусь Аджей, отец мой, этот надутый болван слишком возомнил о себе! Меня, Раму, заковать и отвести к нему в постель, словно сучку на случку? Как корову, под нож мяснику? Да он поплатится за наглость, высокородный ублюдок, недостойный лакать мочу черного верблюда!
- Тише, тише! – тихонько засмеялся дайом – Все не так уж и плохо.
- Я повешу его за яйца на площади Звезды и заставлю глотать собственное дерьмо! – не унималась кешанка – Заточить моих девушек в темницу! Как осмелился он, сын шакала и гиены, претендовать на трон и руку леди Марджены? Придется поучить его хорошим манерам! Даже вендийский павлин был не так мне омерзителен, как этот спесивый боров!
Верховный дайом только укоризненно покачал головой, выражая свое неодобрение, но девушка быстро взяла себя в руки и перестала осыпать проклятьями вероломного предателя и его грязную свору.
- Через потайной проход ты покинешь храм, Рамасанти. – проговорил жрец, перестав смеяться и вновь стал серьезным. Глаза его прищурились и походили на узкие бойницы в стенах осажденного замка – Где-то в подземелье, Ади-Басс держит твой отряд Черных стражей. Вероятно, их хорошо охраняют. Я дам тебе ключи и карту лабиринта.Такого плана нет даже у узурпатора. Остальное зависит от тебя, моя девочка.
Ади-Басс знает, что я не могу помешать ему взять в жены госпожу Марджену. Если я попробую это сделать, то он объявит раджассу сумашедшей и сам станет регентом.
- Не станет! – жестко ответила кешанка и глаза ее мстительно блеснули.
- Спеши, Рамасанти. Скоро в городе узнают о перевороте и начнется хаос. Владетельные князья и раджи не потерпят Ади-Басса на троне Вейнджана, вспыхнут беспорядки, начнется гражданская война, которой мы всячески старались избежать. Если еще и Черная жрица пробудит своего демона, то Вейнджану придет конец. От города останется пепелище, да и от всей этой части Вендии, тоже.
Рамасанти почтительно прислушивалась к словам жреца, но в любой момент была готова сорваться с места и бежать выполнять его повеления.
- Зайдешь в храм и оставишь на алтаре это – девушка протянула руку, и жрец уронил в открытую ладонь тяжелую золотую цепь, выкованную из особых колец, двойных и тройных.
- Это знак – теперь жрец больше не улыбался – Кулак сожмется и горе тому, кто посягнул на власть Асуры и посмел угрожать его слугам. Иди, дитя мое и не забудь мои слова.
Жрец сделал рукой знак, отвращающий зло и Рамасанти, склонившись перед ним, поцеловала темную, старческую руку.
Вайомидис, распахнув дверцы шкафа, в котором недавно пряталась кешанка, отодвинул резную заднюю панель и за ней сразу же открылся потайной ход. Сняв со стены маленький масляный светильник, жрец испытывающее посмотрел в темные глаза кешанки.
- Так уж случилось, дочь моя, что судьба этой страны находится в руках чужеземцев – твоих, Рамасанти, синеглазого наемника с севера, его друга туранца и – жрец тяжело вздохнул – и моих, ведь я тоже не уроженец этих земель. Я надеюсь, что наемник-киммериец сдержит свое слово. Такие люди, как он, не подвластны чёрным силам древнего зла. Из них получаются мудрые правители и могущественные полководцы. Лицо северного варвара отмечено знаками судьбы. Черной жрице никогда не удастся завладеть душой киммерийца, а это значит, что он сможет вернуть нам Гури.
Девушка вздохнула, помянув про себя Аджу и других божков своего народа. Она скрестила пальцы на счастье и нырнула в темноту туннеля. Мелькнул пышный султан белых страусиных перьев и Вайомидис закрыл шкаф, скрывая тайник от посторонних глаз.
Глава 15. Черное солнце.
Три дюжины верных сторонников Шанкар-Шармы, обряженные в белые полотняные тоги, с измазанными красной краской босыми ступнями и бритыми головами, взявшись за руки, образовали полукруг перед алтарем розово- мраморной статуи богини. Каменная женщина в драгоценных украшениях и наряде из белого же кхитайского шелка, возвышалась посреди древних руин, печальных свидетелей былой славы и власти. Толстые черные свечи горели холодным, синим пламенем, разгоняя полумрак.
Полуразрушенный купол заброшенного дворца неизвестного владыки не скрывал от десятков жадных глаз последователей Шанкар-Шармы пронзительно-синего неба и золотистого солнечного диска в его вышине.
Перед статуей богини, прекрасной и ужасной одновременно, находилось каменное ложе, холодное и серое, а у самых ног, на одной из трех мраморных ступеней, стояла золотая чаша, широкая и глубокая. Многочисленные гирлянды мелких белых цветов с багрово-красной сердцевиной, украшали пыльные стены полуразрушенного здания, придавая им некоторое оживление.
Тонкое, полупрозрачное покрывало, закрывавшее совершенное в своей красоте лицо богини, колыхалось в такт движениям, поющих священные гимны, файнагов. Бритоголовые мужчины заунывно выводящие тягучую мелодию, повторяли слова на давно забытом языке исчезнувшего народа.
Их глаза были полузакрыты, они, словно в экстазе, протягивали руки к статуе богини, расступались и вновь смыКали свои ряды. Мягкие солнечные лучи упали на плечи розового идола и, белоснежный шелк покрывала сполз на грязный пол, обнажив совершенную фигуру каменной женщины.
Это был знак к началу церемонии. Шанкар-Шарма в алом, струящемся шелковом платье, в сопровождении трех младших жрецов, миловидных и молчаливых, сверкая золотом украшений, появилась среди своих сторонников. Три женщины, в одеждах более темного оттенка, следовали за ней, не отставая ни на шаг.
На высоких грудях жрицы, спрятанных под чеканными золотыми чашечками, уютно расположился Алмаз власти. Жрица постоянно ласкала гладкие грани камня своими тонкими пальцами с длинными ногтями, выкрашенными в черный цвет. Серебро цепочки неприятно холодило кожу женщины, напоминая о том, что чистый металл, противный всяческому колдовству, не терпит прикосновения недоброй магии, но жрица не обращала внимания на столь мелкое неудобство, чувствуя себя на редкость сильной и могущественной.
Ее темные волосы, подхваченные узким золотым обручем, пышной гривой падали на смуглые плечи. Пробор на голове сверкал алой краской, а на высоком лбу, словно демоническая печать, горели три знака, символизирующие власть Сигтоны. Боль, похоть и смерть.
Полуголые барабанщики, смуглокожие и бородатые, держа в руках огромные колотушки, в иссуплении лупили по обтянутым кожей, полым внутри, обрубкам деревьев. Чадили свечи. Ледяной ветерок, прорываясь из подземной галереи, взметал тучи пыли и сухих листьев, пронзительно синело бесконечно высокое небо, с сияющим в глубине солнечным диском.
