Стальной подснежник - Арнаутова Дана "Твиллайт" (читаем книги онлайн бесплатно полностью TXT) 📗
— Так ему и надо, чтоб язык не распускал, — буркнула Ло, трогая распухшее ухо и морщась. — Нэнси, принеси-ка и вправду поесть. А если кто будет спрашивать, я никого не хочу видеть. Никого, понятно?
— Как не понять, миледи, — присела девчонка в реверансе, блеснув глазами. — Чуть-чуть обождать извольте!
Когда она выскочила за дверь, Ло вылезла из-под одеяла и нашла в комоде зеркальце на длинной ручке. Вгляделась в отражение. Хороша… Вот такой надо было вольфгардцу показаться! Губы до сих пор распухшие, глаза покраснели, ухо вздулось. Она уже и забыла, как долго у нее в детстве заживали проколы для серег. Она усмехнулась, уронив зеркало на одеяло. В душе поселилась странная холодная пустота, и теперь вспоминать о волчьих золотых глазах и мягком низком голосе было безопасно, словно Ло прикрылась этой пустотой, как панцирем. Ну, было — и прошло. Не ее это счастье, не ее судьба. Никакая страсть не стоит потери уважения к себе, а именно это было бы ценой сделанной подлости. И только ныло что-то, будто зажившая не до конца рана…
Выпив горячего бульона и съев пару пирожков, Ло отпустила девчонку и достала лист колдовской почты. Подумав, вывела сухим пером:
«Маркус, будь осторожен! Теперь я знаю, что это дорвенантец и маг. Возможно, он в столице, так что будь очень осмотрителен в словах и поступках, слышишь? Кажется, мы имеем дело с безумцем. Он потерял кого-то на войне и в Руденхольме собирался мстить, утопив северян в ущелье, — теперь ты можешь оценить его безрассудное отчаяние! А я сорвала его планы и имела наглость выжить благодаря тебе… Но ко мне здесь трудно подобраться — это несомненное достоинство моего нынешнего положения, — а ты на виду. Надеюсь, я смогу вспомнить хоть что-нибудь, способное навести на след. И еще мне от тебя кое-что нужно! Прошу, доберись до орденских списков и составь перечень всех, чьи инициалы включают двойное „С“. Это очень важно! Еще необходимо, чтобы ты встретился с родственниками Артура Бейласа. Ты ведь помнишь это рыжее несчастье? Он погиб в крепости Драконий Зуб при весьма странных обстоятельствах, и мне нужно как можно больше узнать об этом. Драгоценный, было бы прекрасно, если бы ты смог добраться до него самого, но это как получится. Маркус, я отчаянно скучаю по тебе и Мелиссе. Впрочем, не вздумай приезжать, это все только усложнит. И не верь всему, что вскоре услышишь обо мне и ярле Хёгни. Все сложно, Маркус, но мне не в чем себя упрекнуть. Береги себя и верь, что твой Подснежник желает тебе удачи. Ло».
Сложив письмо, она подошла к окну и приоткрыла тяжелую раму, из-за которой в лицо мгновенно ударил тугой ледяной ветер. Белый бумажный голубок вспорхнул с ее ладони, и Ло отстраненно вспомнила рассказ ярла. Такое же колдовское создание прилетело к вольфгардскому военачальнику, заманивая в смертельную ловушку. Но для следа этого слишком мало — магической почтой пользуются все, кто может ее себе позволить. А вот не удастся ли Маркусу вызвать дух ярла Дольги?
Ло зябко поморщилась — то ли от холода, то ли от темного предчувствия, вкрадчивым ознобом пробежавшего по телу. Слишком много смертей… И стоило бы похоронить эту историю, утопив ее в темных водах Рудена, однако пролитая кровь не растворится ни в одной реке мира. Арчи и Колин должны быть отомщены. Да и ей самой не жить спокойно, пока за спиной стоит тень убийцы.
Ло вздрогнула. Бумажный голубь уже взмыл наверх, она сама проводила его взглядом, но второй точно такой же пролетел мимо окна, тоже поднявшись в черное вечернее небо, затянутое тучами. Еще одно магическое послание? От кого? Может быть, комендант отправил донесение о случившемся утром своему начальству? Или просто сообщил, что ярл покинул крепость… Но магопочта слишком дорога для обычной служебной переписки… Ло вспомнила строки своего письма, что к ней трудно подобраться в крепости, и снова поежилась от быстрого тоскливого страха, окатившего ее, словно очередной порыв ветра, только изнутри. Безопасность вдруг показалась не такой уж и безусловной.
Столичному хлыщу от Эйнара прилетело не то чтобы зря, но сильнее, чем следовало. Может, и вовсе не стоило работать кулаками там, где хватило бы слов… Но следы вольфгардцев еще не успели остыть, а леди в очередной раз прогнала Эйнара, как нашкодившего пса, — так он сначала подумал. Потом по лестнице слетела обеспокоенная Нэнси, и Эйнар напрягся, сообразив, что у леди не просто приступ дурного настроения, за которое, после такого веселенького утра, ее трудно осудить.
Если нужен целитель — дело уже дрянь. Эйнар поднялся вслед за Лестером, честно рассказав мэтру по дороге все, что случилось между ним и женой, — там и рассказывать-то нечего было. Ну, послали его к Барготу вместе с королем и самим Пресветлым… Ничего так компания, между прочим. Понятно, почему леди вспылила на него и на короля, выдавшего ее замуж, а вот чем ей сам Владыка Воинов не угодил?
В любом случае, если бы Эйнар знал дорогу к неблагому богу, то, может, и сам бы с радостью туда пошел после сегодняшнего позора. Утбурдово дерьмо! Рагнарсон рассчитал безупречно все, кроме бешеного, совсем не женского норова леди. Наверное, самонадеянно решил, что только в Вольфгарде рождаются женщины, способные силой духа превзойти мужчину.
Вот и вышло, что плюху по самолюбию они с ярлом получили на пару — и еще неизвестно, кому пришлось хуже. Стоя у перил верхней галереи и ожидая Лестера, Эйнар успел передумать о многом, и мысли эти как одна были мерзкими.
А потом вышел мэтр и успокоил, что с леди ничего страшного. Ей нужны тепло, горячий шамьет, немного снотворного… И никакого беспокойства!
На Эйнара он при этом смотрел так, что на душе стало еще тошнее. Мол, раз уж он не может жену порадовать, пусть держится подальше, чтоб хоть не расстраивать. Эйнар молча кивнул и ушел во двор, мрачно вспоминая, что с Мари было совсем иначе. Да, иной раз и она вспыхивала, как трут, могла накричать, а потом расплакаться, но он садился рядом, обнимал жену, прижимал к себе, гладя по рыжим кудрям, и слезы сменялись улыбкой, как весеннее ненастье — солнышком. Мари не умела злиться, она только обижалась, да и то недолго. А если ей чего-то хотелось или, наоборот, не нравилось, она говорила прямо, смеясь, что мужчины — существа непонятливые, с ними надо как с детьми. Эйнар соглашался, признавая женскую мудрость, и вывернулся бы наизнанку, лишь бы выполнить любую просьбу.
Но как быть, если от тебя ничего не хотят? Ну, разве только, чтоб ты отправился к Барготу.
До Баргота он не добрался, потому что подвернулся столичный хлыщ. Разряженный, словно праздничное дерево, дворянчик изрядно перемазался в осенней грязи, ночью подмерзающей, но днем летящей из-под конских копыт так, что капли до лица достают. А уж о сбруе и плаще говорить нечего. Эйнар сам предложил бы ему гостеприимство, однако столичный гость был криклив и требователен. С комендантом королевской крепости он вел себя как с хозяином постоялого двора, подозревая, что Эйнар то ли прячет какую-то женщину, то ли помогает ей скрыться.
Дворянчик, как выяснилось, был братом ее мужа, от которого несчастная убежала с годовалым ребенком в приступе безумия. И след, по которому любящий деверь примчался сюда аж из самой столицы, обрывался ровно на дороге, потому что из ближнего Донвена женщина выехала, а до Драконьего Зуба, получается, не добралась.
Все это паршиво пахло. Эйнар мог поверить во внезапное сумасшествие, однако если беглянка без помощи и защиты смогла преодолеть такой путь, ее рассудку многие могут позавидовать. А если женщина с ребенком в осеннюю непогодь кинулась из дома, словно спасаясь от пожара, надо еще поглядеть, каково ей там жилось… В любом случае, через Драконий Зуб леди Аманда Марли не проезжала ни с сыном, ни без него, о чем Эйнар честно сказал ее деверю. Тот не поверил. Сначала предлагал деньги, потом начал грозить. Потом… Эйнара очень давно не звали грязным северянином, он уже отвык. Здесь, на границе с Невией, по другую сторону которой начинался настоящий Север, это и обидным-то не было, разве что насчет грязи… И если б не сегодняшнее утро, йотуны его забери, Эйнар бы сдержался. А так кулак сорвался сам по себе.
