Стальной подснежник - Арнаутова Дана "Твиллайт" (читаем книги онлайн бесплатно полностью TXT) 📗
— Свечи… — ломким тихим голосом попросила его жена, и Эйнар торопливо задул почти все, оставив пару самых дальних, едва рассеивающих мрак.
Все равно ему не нужен был свет, чтобы видеть ее, — каждая линия лица и тела стояла перед глазами, будто прорисованная во тьме светлым отблеском.
Расстегивая мундир, он вдруг с ужасом подумал, что йотуновы два года воздержания могут сыграть злую шутку. И еще неизвестно, что леди знает о мужчинах и их потребностях. Это ведь не деревенская девица! Понятно, что на войне трудно остаться наивным целомудренным цветочком, но смогла же она отстоять свое право на белое платье, значит…
Думать дальше было слишком не по себе. Эйнар просто сел рядом, обняв ее за плечи, потянулся губами к виску, коснувшись теплой ароматной кожи, кончиками пальцев осторожно погладил щеку, услышав порывистый вздох. Шепнул, словно их кто-то мог услышать, давно рвущееся наружу, глупое и безотчетное:
— Моя светлая альва…
Вот так, да. Не смертоносная Снежная Невеста, выжигающая сердца поцелуем, а волшебная дева, случайно или попущением богов доставшаяся в жены смертному. Хрупкое чудо, способное исчезнуть, если только счастливчик окажется груб или непочтителен… Но он ведь такой глупости не сделает?
Он гладил ее со всей возможной бережностью и нежностью, чутко вслушиваясь в дыхание, ловя каждый едва заметный отклик. И уже не думал о возможной неудаче, потому что опозориться по-настоящему мужчина в постели может только одним — отпустить свою женщину недовольной. Даже если женщина только сегодня станет ею.
Поэтому — не торопиться… Будет время и для страсти, но только если сейчас он выдержит, не набросится на нее, не оттолкнет грубостью и поспешностью, безразличием к ее страхам и стеснению. Вот так, моя хорошая, не страшно ведь?
«Не страшно», — подтверждали губы леди, отзываясь на его поцелуи. «Не страшно», — соглашались нежные руки, сначала застенчиво, потом все увереннее исследующие его тело. «Не страшно», — отзывалась она вся жаром кожи, быстрым дыханием и тихими, едва слышными всхлипами.
А боялся он зря. Все получилось. Немного быстро, но сейчас это было только к лучшему — в ее первую ночь не время проявлять чудеса мужской выносливости. Обнимая мягкое тело, расслабившееся в его объятиях, Эйнар изнемогал от нежности. И снова и снова целовал узкие горячие губы, прикрытые глаза, влажные от слез щеки, шепча какие-то ласковые глупости. Он и сам не знал, что все еще помнит их, что способен вот так раскрыться навстречу, не боясь быть смешным и доверчивым.
— Потом будет лучше, — пообещал он с виноватой благодарностью. — Это только первый раз так…
— Я знаю, — откликнулась его жена, укладываясь рядом удобнее. — Мне говорили…
Вздохнув, она положила голову ему на плечо, и Эйнар замер, боясь спугнуть, только рука так правильно оказалась на ее спине, что сама собой потянулась погладить, и снова по тихому удовлетворенному вздоху он понял, что все сделал как надо. А еще — что женщины в постели делятся не на аристократок и простолюдинок, а на довольных и недовольных; все остальные различия — к йотунам.
Лавиния вдруг насмешливо фыркнула, и он настороженно приподнял голову, заглядывая ей в лицо.
— Я подумала, — совершенно разнеженным голосом сказала она, — что у нас все неправильно! Знаете, милорд, меня всегда учили, что порядочная девушка знакомится с мужчиной, соглашается выйти за него, целуется, потом свадьба, а потом дети. Ну, иногда поцелуи только после свадьбы, если девушка воистину порядочная! А у нас что?
— И что же у нас? — поддержал неизвестную еще игру Эйнар.
— Сначала я обзавелась детьми, потом случился поцелуй, а со свадьбой вообще вышло удивительное безобразие! Вы негодяй, милорд супруг мой, и разрушитель традици-и-оу-у…
Она бы возмущалась гораздо убедительнее, если бы на последнем слове не зевнула так сладко и не прильнула к нему, горячая, дурманно пахнущая и едва не мурлычащая.
— Я не хотел, — усмехнулся Эйнар, укрывая ее одеялом. — Не беспокойтесь, миледи, теперь все будет правильно.
…Он проснулся под утро, словно кто-то толкнул. Вздрогнул, но тут же напомнил себе, что вставать рано нет нужды. Дорога с обеих сторон будет пуста до самой весны, разве что кто-то случайный проедет, но на это есть караулы. А у него — несколько дней ожидания нового коменданта, потом сдать дела и собираться. И новая жизнь… С женщиной, что спит рядом, подложив узкую ладошку под щеку, разомлевшая, теплая, умилительно посапывающая. Неожиданное счастье, что он сначала — дурень такой — принял за наказание. Но теперь Эйнар благодарил богов, что вытерпел клятые два года, ни разу не уступив требовавшему сбросить напряжение телу. Да, это не было бы изменой в глазах людей, но сам бы он знал, что испачкался, взяв кого-то в постель не по любви, а лишь из животной жажды. Может быть, глупо. Может быть, даже не по-мужски — от него-то никто никогда не ждал целомудрия. Но оно того стоило. Не считая юношеских забав до встречи с Мари, у него в жизни всегда была только одна женщина — жена. Других просто быть не могло. Сначала — рядом с нею, потом — потому что она заслужила чистую память о себе.
А сейчас он был рад, что пришел ко второй женщине в своей жизни чистым, не способным испачкать ее даже в мыслях или случайным грязным воспоминанием. И был уверен, что она ответит тем же, просто потому что иначе быть не может.
Он лежал в полумраке и слушал ее дыхание, а в окно струился слабый белесый свет — там шел снег. Крупные хлопья пролетали мимо, плавно опускаясь на двор, и Эйнар, хоть не видел его, знал, что мягкая белая пелена укрывает Драконий Зуб, как огромное одеяло. Ложится на крыши, камень двора и ветки вяза. Но также он знал, что будет весна, и вяз зазеленеет вновь, пусть и одной половиной, упрямо утверждая торжество жизни. А в горах, стоит сойти снегу, расцветут фейелы, хрупкие, но стойкие, похожие на спящую рядом женщину. Его Подснежник, стальной, но с любящим живым сердцем, которому он больше никогда не позволит замерзнуть.
