Хранители. Единственная (СИ) - Фрей Таня (книга жизни TXT) 📗
– Мы не можем узнать, кто так записан у Аманды? – спросил Ричард, задав первый умный вопрос за последнее время.
– Можно попробовать, – аккуратно ответил Хатбер. – Но я ничего не обещаю. Надеюсь, это понятно.
Он вдруг почувствовал, что в его руках теперь была их судьба, и лишь от его вычислений зависело, как пойдут дальнейшие дела. И к чему всё приведёт.
Про себя он знал твёрдо: он – не предатель. Хотя и сознавал, что было немало причин подозревать и его. У него был доступ к серверу, теперь он исчез. Он был на связи с недрами Штаба буквально двадцать четыре на семь, а теперь всё это слишком резко оборвалось. У него были нормальные отношения с Мирандой, а теперь она будто с цепи сорвалась и действовала непонятно, будто бы не соображая, что делала.
А могла ли она быть предателем? Могла ли она быть Связующим звеном? Он ведь е теперь совсем не знал. Что она представляла собой на самом деле?
Он видел её на Церемонии. Видел, что она была полна страха и ненависти. Он видел её на пороге её комнаты. И она его послала куда подальше. Да хоть в преисподнюю.
Искренне ли она говорила? Говорила ли действительно – она?
Энсел попытался войти в систему. Вот только она не поддавалась. Белль фыркнула, то ли недовольно, то ли сдерживая смех. Не было понятно. Да и понимать это уж точно не хотелось: другим готова занята была. Ни один пароль не подходил, защита теперь стояла убийственная. Преломить её никак не получалось.
Вздохнув, он закрыл ноутбук и развернулся к своим коллегам.
– Хорошо, – проговорил он. – Попробуем мыслить логически. Кто это может быть?
– Кто-то, принадлежащий Штабу, – предположил Грин.
– Или косвенно принадлежащий, – уклончиво сказала Мирабель. – Ну, например, кто-то из мятежников. Вы ведь то там, то не там, то снова там, как щенки.
Энсел нахмурился.
– Хочешь сказать, ты подозреваешь в этом кого-то из нас? – в лоб спросил он. Белль тут же подняла ладони вверх в сдающемся жесте.
– Что вы, я лишь выдвигаю версии, – хмыкнула она и опустила руки вниз.
– Кто бы это ни был, рано или поздно он снимет свою маску, – подытожила Джоанна. – Уверена, что это будет незабываемое зрелище.
Она замолчала, и больше никто и рта раскрыть не смел. Потому что не было ясно, что тут можно было сказать.
Действительно: им уже ничего не оставалось делать. Только лишь ждать. Ждать, когда все карты раскроются, когда выяснится, кто же их так нагло предал.
И когда они придумают этому человеку достойную расправу.
***
Москва
– Активность в социальных сетях по поводу произошедшего утихла на следующий день после события, – возвестил Князев Алине, вошедшей в кабинет. – Похоже, сыворотка работает безупречно.
– И передаётся воздушно-капельным путём, – отшутилась Глаголева, присаживаясь на стул. – Её ведь вводили не всем, а лишь пациентам больниц, верно?
– Истинная правда, – подтвердил он и взялся за какие-то бумаги. – Подозрительных сигналов так же не наблюдалось. Обстановка более-менее приутихла.
– Богомолова нашли? – изменившимся тоном поинтересовалась девушка. Алексей качнул головой.
– Нет.
Дальше разговор можно было не продолжать. Раз Виталий до сих пор был на свободе, значит, дело было плохо.
– Он может скрываться в какой-нибудь церкви, в монастыре?
– Очень в этом сомневаюсь. Дом его обыскали, следов его не нашли. За границу он не выезжал. Насчёт того, сбегал ли он из города, ничего не известно. Ясно лишь одно – он всё ещё в пределах Российской Федерации, а живой ли, мёртвый ли, в Москве ли, в Казани ли – это не известно.
Звучали эти слова вполне разумно. И, на удивление, они не могли не радовать. Всё-таки раз он всё ещё находился в стране, то с этим можно было работать. Можно было его выследить, можно было отыскать его последователей, можно было остановить его деятельность. Если постараться.
Вообще, он был сумасшедшим. Потому что смел идти против такой корпорации. Но разве уж не все фанатики безумны в той или иной мере?
А все сумасшедшие – довольно опасны. Они не знают страха и готовы идти напролом.
Глаголева устало зевнула. День задался не самый весёлый: куча работы с документацией, связанной с испытаниями, не отставала, а готова была поглотить целиком. Да и вечер уже был за окнами и на часах, но о каком вечера, о какой ночи, о каком вообще сне могла идти речь, если работа не отпускала?
– Завтра надо будет возобновить поиски, – твёрдо сказала она. – Его нельзя упустить, понимаешь? Нельзя.
– Он подорвёт нам репутацию, а заодно и правительству, – вторил ей Алексей. – Так что да, знаешь, я понимаю.
Вдруг дверь кабинета распахнулась, и вошла Маргарита с папками в руках. Подошла к столу и плюхнула на него весь принесённый материал.
– Распечатанная база всех тех, кому стёрли память, – сообщила она, вытирая пот со лба. – Не благодарите.
– И не будем, – усмехнулась Алина и подмигнула ей, подправляя свою причёску и открывая лежавшую сверху папку. – Как Кристина, готовится к школе?
Фролова улыбнулась, услышав вопрос, касавшийся её дочери.
– О да, закупаем товары. Рюкзак уже ей приглянулся, завтра приобретём. Обычный, на удивление, с цветочками. Я думала, она с какой-нибудь мультяшкой попросит, но нет.
Алексей тоже не сдержал улыбки. Рассказы о маленькой Крис всегда были здесь чем-то вроде солнечного лучика. Они давали надежду на движение вперёд. Девочка росла на их глазах, и это показывало, что с каким бы трудностями они не сталкивались, а жизнь всё равно бежит вперёд.
И жизнь ещё покажет, кто прав, а кто виноват.
В этом сомневаться было нечего.
***
Сон был. Сандра вырубилась в восемь вечера, проснулась в десять утра, только ощущения того, что она выспалась, не было.
Дом казался чересчур пустым. Если раньше, когда она оставалась одна, всегда знала, что рано или поздно вернётся мама или же придёт Маркус, если его позвать, то теперь оба варианта были проигрышными. Оба варианта отныне не существовали.
Но она хотела увидеть хотя бы второго. И это желание не улетучивалось.
Девушка сварила себе кофе, вытащила из холодильника творожок, взяла из хлебницы круассан, намазала его шоколадной пастой. Почему-то всё это настолько напоминало о потере, хоть и не вечной, двух дорогих ей людей, что чуть ли аппетит не отбивался.
Желудок недовольно заурчал, и она, не сдержав разочарованного вздоха, всё-таки отправила в рот чайную ложку.
После завтрака она отправилась чистить зубы, да так и застыла с зубной щёткой в руке, глядя на своё отражение. Несмотря на продолжительный сон, она выглядела так, будто бы не спала третьи сутки. Замученная, вымотанная. Чем? Собственными страданиями?
Она будто бы даже похудела. Вставать на весы, правда, было лениво и не особо интересно. Ну, будет она с массой пятьдесят пять, а не пятьдесят семь, и что с того?
В комнате её вдруг резко схватила головная боль. Такая, что девушка прижала руки к вискам, недовольно сморщившись. В голове будто зашелестели голоса, все они говорили что-то своё. Она разбирала лишь некоторые слова: ты лгала мне, предатель, ты себя не знаешь… Слишком много. Слишком больно всё это было слушать.
Сандра резко вскрикнула и встряхнула головой, подсел чего наступила тишина.
Она выдохнула и подошла к шкафу, невольно вздрогнув от воспоминания о том, как уже подходила к нему, а сзади слышала шаги. О том, что произошло после этих шагов.
Вот только больше она уже не могла выматывать себя этими мыслями, которые приносили ей столько боли, от которой хотелось обливаться слезами.
Именно поэтому она поехала туда, где эта боль началась, выявив в себе скрытные склонности к дикому мазохизму.
И дверь ей открыл Маркус. Сандра лишь удивилась, что он её тут ж не захлопнул у неё перед носом. С другой стороны, он довольно ясно дал понять, что он не хотел иметь с ней ничего общего вчера, а про сегодняшний день он молчал.
И всё же заговорить с ним она не решалась.
