Чары зари - Керр Катарина (чтение книг txt) 📗
— Я приду чуть позже, но не смогу задержаться слишком надолго, — Элайда захихикала, словно была навеселе. — Да ведь это и не займет много времени.
Со смешком Элайда поспешила в кухню. Перрин не пошел сразу за ней и оставался в таверне, пока не допил эль. Следовало также развеять подозрения хозяина, если они у него и появились. Затем лорд незаметно проскользнул на сеновал. Поскольку девушке требовалось скрываться, Перрин не стал брать лампу. Он нашел свои вещи в стойле, поднял их наверх по лестнице и, поминутно спотыкаясь, долго бродил в темноте, пока не разложил одеяла и не стянул с себя сапоги. Сев на одеяла, поверх кучи сена, Перрин начал задумываться: почему он вообще занимается этим. Для чего ему совращать женщин? Ни одна из них никогда не сравнится с Джил. Мысли о ней чуть не заставили его расплакаться, но через несколько минут его отвлек тихий шорох: Элайда взбиралась по лестнице. Перрин отправился встретить ее и поцеловал прежде, чем у нее появилась мысль изменить решение.
— О, боги! — ее голос выражал искреннее беспокойство. — Не понимаю, что со мной и почему я побежала за тобой.
— С тобой все в порядке. Давай ляжем, и я покажу тебе, почему ты это сделала.
Она покорно позволила ему уложить себя на одеяла. Вначале Элайда держалась робко, но с каждым поцелуем Перрин чувствовал не только нарастающее возбуждение, но и силу, странное темное чувство, которое поднималось из глубины и наполняло его, пока не стало чем-то более требовательным, чем просто плотское влечение. Девушка постанывала у него в объятиях от каждой ласки. Наконец она поймала его руку.
— У меня нет времени снимать платье. Просто подними его, прямо сейчас. Пожалуйста!
Как только они закончили, она в последний раз поцеловала его и искренне призналась, что хотела бы остаться на всю ночь, после чего поспешила назад, к своему ревнивому мужчине. К тому времени Перрин так устал, что был рад ее уходу. Он упал на одеяла и уставился вверх, в странную тьму, которую изредка прорезал свет. Эта тьма медленно кружилась вокруг него. Когда Перрин закрыл глаза, ощущение движения осталось. Оно было таким сильным, что его затошнило, и Перрин быстро открыл глаза. Он чувствовал, как холодный пот стекает у него по спине и груди, а губы дрожат. Они похолодели, и от них отлила кровь. Он хотел было встать и пойти попросить помощи в таверне, но понял, что ему не удастся спуститься с лестницы, не сломав себе шею. Перрин мог только лежать, тискать пальцами солому и молиться о том, чтобы не умереть.
Его охватила паника. Она ударила, как штормовая волна по причалу. Перрин вспомнил мастера двеомера, который забрал Джил, — как тот насмехался над ним, а затем добавил одно последнее оскорбление. Он сказал, что Перрин должен прекратить воровать женщин и лошадей, иначе это убьет его. Тогда Перрин предположил, что парень имел в виду какого-нибудь разъяренного мужа или любовника, но теперь все понял. Что-то пошло не так. Что-то очень серьезное, а он не знал, что именно. А мастер двеомера? Интересно, он знает? И поможет ли ему, если знает? Маловероятно, судя по злым словам, которые тот страшный человек бросал ему в лицо. Мысли Перрина путались, они кружили и кружили у него в голове, пока наконец он не заснул, погрузившись во тьму без сновидений.
Примерно за два часа до полудня на следующий день, когда баржу привязали к причалу на реке, Джил наконец впервые увидела дан Дэверри. Он находился примерно в полумиле к северу. Она долго смотрела на массивные стены, на город, раскинувшийся на семи холмах. Даже с такого расстояния Джил могла рассмотреть крыши королевского дворца. Высоко над башнями плыли и бились на ветру золотистые знамена трона крылатого дракона.
— Впечатляющий вид, не правда ли? — спросил Саламандр. — Давай выведем коней на твердую землю и поедем верхом. Подожди, пока не увидишь ворота.
Ворота достигали двенадцати футов в высоту и двадцати в ширину и были украшены резными панелями с переплетающимися узорами. Железную обшивку тоже украшали ряды переплетающихся спиралей и розочек. Толщина стен составляла футов двадцать. Джил с Саламандром прошли по внутреннему коридору и с другой стороны обнаружили еще одни ворота, украшенные так же изысканно, как и первые. За ними находилась широкая площадь, где вокруг мраморного фонтана, сделанного в форме крылатого дракона, росли дубы. Оттуда расходились узкие улочки, они как будто кружили между домов и поднимались в гору или петляли внизу между лавок и таверн; на западе они спускались к озеру. Куда бы ни посмотрела Джил, везде сновали люди. Они спешили по каким-то своим делам. То и дело попадались великолепно одетые всадники из королевской стражи.
Саламандр отвел свою спутницу на постоялый двор — трехэтажный брох, который стоял среди зеленого сада. Джил посмотрела на крышу, покрытую прекрасной черепицей, и увидела, что в окна вставлено стекло.
— Мы не можем здесь остановиться! Это будет стоить целое состояние!
— Джил, моя экономная дикая голубка! — Гертсин в притворной грусти покачал головой. — Если это так, то я заработаю целое состояние, чтобы оплатить наш номер. Терпеть не могу дешевые гостиницы. В них воняет, а по матрасам ползает всякая живность. Если бы я хотел спать на полу, то родился бы гончей.
— Есть много приличных постоялых дворов подешевле этого.
— Зачем дрожать над несколькими серебряными монетами? Кроме того, мы здесь должны кое с кем встретиться.
Когда они подвели коней к воротам, им навстречу вышел полный молодой человек. Он оценивающе посмотрел на расшитый шерстяной плащ Саламандра и украшенную золотом сбрую, затем поклонился.
— Этот серебряный кинжал с вами, господин?
— Со мной. Мой телохранитель. У вас найдется номер на втором этаже?
— Да. Я сейчас позову мальчика заняться вашими лошадьми, господин.
— Вначале мы хотим принять ванну.
Когда Джил последовала за Саламандром в зал, пол которого устилали бардекианские ковры, а на стенах висели серебряные подставки для факелов, то увидела высокого человека в клетчатых бриггах господина благородного происхождения, который расхаживал возле очага. Его облик заставил ее сердце сжаться, потому что Блейн так походил на ее Родри.
— Это же гвербрет Блейн! — воскликнула она.
— Конечно. Именно он встречается с нами здесь.
— Он не знает о… ну, о Перрине?
— Конечно, нет! Неужели ты думаешь, что я не уважаю твою честь? Предоставь это мне.
Когда они подошли, Блейн увидел их и двинулся навстречу. Саламандр вежливо поклонился ему, но Блейн едва ответил на поклон. Он схватил руку Джил и крепко сжал ее.
— Рад видеть тебя, Джил! Хотя я радовался бы гораздо больше, если бы Родри был с тобой, — он огляделся по сторонам, поймал взгляд владельца гостиницы, который так и разинул рот при виде необычного зрелища: гвербрет приветствует серебряного кинжала, как старого друга. — Эй, хозяин! Отнеси графин своего лучшего меда к ним в номер! И блюдо холодных мясных закусок.
Номер оправдал худшие подозрения Джил насчет возможной стоимости. Пол, устланный коврами, мебель из отполированного дерева, сплошь украшенного изящной резьбой… Графин и тарелку с закусками, и то и другое — серебряное, — доставили практически мгновенно. Блейн вручил служанке несколько монет, в два раза превышающих по стоимости мед и закуски, и повелительным жестом отпустил ее.
— Так, — заговорил гвербрет, наливая себе полный кубок. — Лорд Мадок признался мне, гертсин, что ты умеешь не только рассказывать сказки, поэтому говори свободно. Ты знаешь, где Родри?
— Почти в Керрморе. На самом деле… — Саламандр замолчал и выглянул в окно, проверяя местоположение солнца. — …Я сказал бы, что в настоящее время он уже в Керрморе. Но почему? Этого к сожалению я не знаю, ваша светлость.
— Очевидно, никто этого не знает, будь они все неладны, — Блейн бросил взгляд на Джил. — Налей себе меда, серебряный кинжал. У тебя было долгое и трудное путешествие. Кстати, Джил, как так получилось, что вы с Родри расстались?
