Многоликое волшебство - Лебедев Дмитрий (читать книги без txt) 📗
Затем уже последовали ничего не значащие светские беседы, потому как, по общему согласию, большое совещание, посвященное согласованию планов, было решено перенести на завтрашний день после полудня.
Поздним вечером Руффус долго беседовал в своих покоях с Валерием. Разговор, в общем-то, не клеился. Много было сказано слов, не несших за собой никакой смысловой нагрузки. Скорее это был обмен ощущениями и рассказы о настроениях, чем что-то конструктивное. Не удавалось даже выработать какую-то общую позицию, с которой им стоило бы выйти на завтрашнее совещание. Ничего, наверное, удастся сделать это сегодня, чуть попозже. А пока надо сделать одно дело.
«Ты уверен в своих силах?»
«Думаю, что да».
«Тогда это действительно самое важное, что ты можешь сделать здесь, в Хаббаде».
Закончив завтрак, Руффус встал и, накинув на плечи меховой плащ, стал спускаться вниз. Выйдя из восточного крыла дворца, он направился через оголенный сад к Усыпальнице, но встретил у пруда сэра Ринальда в состоянии глубокой задумчивости. Тот настолько был погружен в себя, что далеко не сразу обратил внимание на стоящего поблизости Руффуса.
— А, доброе утро, принц… или маг? — как бы просыпаясь, сказал офицер. — Не знаю, как вас теперь правильнее называть.
— Называйте меня Руффус, — ответил он и добавил после секундного колебания: — По крайней мере, когда мы один на один.
— Добро, тогда для вас я буду просто Ринальд. Нам ведь придется работать вместе, так что обращаться друг к другу по имени будет, пожалуй, удобнее. Вы, знаете ли, с первого нашего знакомства мне понравились, так что, надеюсь, нам удастся сработаться.
— Спасибо. А вас, я так понял, повысили со времени нашей последней встречи?
— Да, — как-то неожиданно холодно ответил Ринальд.
— Мои поздравления.
— Спасибо, хотя, в общем-то, не с чем. Не много радости командовать войсками в такой момент. Можно, конечно, утешать себя, что в случае успеха меня еще долго не забудут, но только надо быть реалистом, шансов на это почти нет. К тому же у меня есть навязчивое ощущение, что мое назначение связано не столько с высокой оценкой моих действий и способностей, сколько с очередным сезоном охоты на ведьм внутри императорского двора. Хотя, это я уже зря…
— Готовясь к поражению — победы не одержишь, — подхватил Руффус, всем своим видом показывая, что пропустил последнюю фразу собеседника мимо ушей, и если что и слышал, то уже давно забыл об этом, — и нам на нее работать. Все будет зависеть от нас, и, по моей оценке, шансы не так уж низки.
— Будем надеяться.
— До встречи на совещании, — откланялся принц, намереваясь не слишком отвлекаться от цели.
— До встречи, — поддержал его настроение Ринальд, возвращаясь к прерванному состоянию задумчивости, близкому к медитативному.
Руффус замер, немного не дойдя до фамильного склепа. Вблизи он выглядел еще более впечатляюще, но и еще более запущенным. Он уже был в курсе слухов, что последнее время из глубины склепа стал периодически пробиваться свет, а стены при этом начинали вибрировать, некоторые даже утверждали, что пульсировать, как живые. Обратив на это внимание, люди перепугались настолько, что попытались обстрелять усыпальницу из катапульт, надеясь уничтожить ее, но не добились сколь-нибудь заметных успехов. Никаких повреждений тяжелые камни нанести не смогли и только затрудняли теперь Руффусу путь внутрь, скатившись к фундаменту.
Сосредоточив внимание, принц достаточно скоро почувствовал присутствие силы. Она, казалось, исходила от стен, истекала из окон и дверей, шла из земли. Она была везде. Игнорировать ее было невозможно, и уже не было никакой необходимости искать ее, она сама находила Руффуса. Казалось, некий пульсирующий луч света манил его к себе, притягивал. Одновременно с этим усилились и пульсации в родимом пятне на спине, но ритм их периодически сбивался, словно пытался согласоваться с чем-то внешним.
«Иди, но будь осторожен. Не отдавайся полностью на волю тому, что перед тобой предстанет. Постоянно оставляй часть своего сознания свободным для связи со мной. Очень может быть, что тебе понадобится моя помощь».
«Хорошо. Это я помню».
И Руффус пошел, поднимаясь по ступеням, с удивлением наблюдая, как камни, наваленные перед входом, сами откатывались, освобождая проход. Он вошел в склеп с ощущением внутреннего подъема, прилива сил. Поначалу его ослепил свет, разливающийся по всему помещению, но приглядевшись принц узнал внутреннюю архитектуру и убранство Временного Пристанища Эргоса, где он бывал пару раз с отцом. Все выглядело совершенно так же, с тем лишь отличием, что каждая деталь была выполнена в увеличенном масштабе, да и посмертные маски были другими. А так, те же керамические урны с прахом предков. Тот же белесый туман, стекающий по стенам. Тот же ослепительно белый луч, поднимающийся из тумана, клубящегося на полу…
Нет, не тот же. Он не разбивался у потолка на сотни разноцветных нитей, разбегающихся во всех направлениях и затухающих в отдалении, а сплетался в радужную, переливающуюся косу, описывавшую под сводом широкую дугу и уходящую неизвестно куда сквозь потолок. Да и свет, исходящий от луча, был непривычно ярким, так что стены из камня цвета слоновой кости казались в нем грязновато-желтыми. А может, они были просто слишком грязными.
Посмертные маски не казались столь же безжизненными, как во Временном Пристанище. Выражение их лиц было вполне осмысленным и живым, словно они только пережидали здесь дурные времена и готовились вернуться в мир людей.
Ощущение силы было столь мощным, что хотелось тотчас же ей завладеть, подчинить себе, чтобы ничто в мире не могло более его остановить, но Руффус чувствовал в этом западню. Он понимал, что ни в коем случае нельзя поддаваться первому порыву, потому что тот исходил не напрямую от силы.
Пульсация родимого пятна все усиливалась, синхронизируясь с пульсациями светового луча. Радужная коса потянулась к нему, но какая-то сила совершенно очевидно препятствовала этому, от чего она приняла причудливо изогнутую форму. И все же тоненький ручеек отщепился от нее и устремился к Руффусу. Тот на мгновение испуганно сжался, но контакт произошел на удивление легко и безболезненно. Теперь поток силы, истекавший из всего склепа, дробился на два неравных рукава, меньший из которых втекал в принца через родимое пятно, оживавшее все более. Возникало причудливое ощущение, словно грифон, форму которого оно имело, проснулся и пытался расправить свои крылья.
Внешний прилив силы будоражил кровь, толкал к каким-то действиям, сущность которых оставалась сокрытой от Руффуса, но ему вполне удавалось сохранять над собой полный контроль, отмечая эти изменения как бы со стороны. Спокойствия ему добавляло сознание того, что на крайний случай придет помощь от Странда.
И вдруг он услышал голос, исходящий от ожившей посмертной маски Селмения Первого. Руффус, и не без основания, полагал, что именно Селмения, хотя никогда того не видел. А может, никакие маски и не оживали, а голос раздавался напрямую в его голове, а все остальное было лишь нераспознанной иллюзией.
«День добрый, Руффус. Ты очень хорош, силен. Ты даже сумел без помощи каких-либо талисманов отобрать у меня немного сил, но мы оба знаем — это все, на что ты способен, — голос лился мягко, обволакивая сознание принца, баюкая, усыпляя. — Более я не уступлю тебе, и ты не можешь взять целиком того, что принадлежит всем моим потомкам. Считай, что полученный тобой ручеек силы — доля в наследстве. Остальное уже не отнять у твоего брата, так что добиться решающего перевеса — увы, не удалось. В поединке нам придется выступать в одной весовой категории. Не скрою, ты нравишься мне, и я очень сожалею, что ты вступил на путь, который, по всякому, лишит меня одного из потомков. Но что делать?»
«Оставь нас. Руффус, это я, Серроус. День добрый».
«З-з-здравствуй, брат», — с ощущением сомнения и неуверенности ответил Руффус.
