В краю молчаливого эха - Меньшов Александр (книга читать онлайн бесплатно без регистрации txt) 📗
Прутик густо покраснел.
— Ну, мы… я… не проходил эти… эти…
— Не гунди, я уже это понял.
— А, может, вы у Бобровского спросите? Зачем, мол, ему астральный янтарь?
— Спросите, — перекривлял Бор Прутика. — Было бы всё так легко и просто… Вот что, Семён, никому ни полслова. Слышал?
— А…
— Никому! — Бор положил руку на клинок.
— Понял…
Северянин погладил бороду и вдруг сказал:
— А ну-ка, расскажи, что именно ты услышал от Агафона.
— Э-э-э… Ничего не слышал.
— Тьфу ты, нелёгкая! — Бор дальше выругался на гибберлингском. — Это не проверка. Мне просто хочется понять, что услышал ты. Лично ты. Ясно?
Прутик кивнул и нерешительно начал:
— Надо… кажется… отправиться на самый стык моря и Астрала. Верно? — но Бор не отвечал. Он сощурился и продолжал глядеть на Прутика. — Где-то там и находится астральный янтарь. В вечернюю пору, в лучах заходящего солнца он начинает излучать белый цвет. Именно так, можно его и найти…
— Именно так, — повторил Бор. — Меня удивляет, что Бобровский приказал Агафону принести именно двенадцать кусков.
— Что удивляет? Количество?
— Да, — кивнул головой северянин.
— Ну… цифра, конечно, интересная… Есть же двенадцать месяцев в году… двенадцать Великомучеников…
— Это похоже на какой-то обряд. Колдовской…
— Возможно, — согласился Прутик. — Тем более янтарь требуется омыть в каких-то источниках…тут я не совсем понял каких…
— За то мне понятно, — загадочно сказал Бор.
— О! Вы знаете, я кое-что вспомнил. На алхимии нам рассказывали про обычный янтарь.
— И что?
— Из этого камня делают любовные амулеты. А белый янтарь — может избавить от всех болезней…
— Н-да! Весьма интересно! — язвительно проговорил северянин. — И что нам до всего этого?
— А-а-а… ну, ещё помню точно, что нам говорили, будто в пузырьках, которые попадаются в нём, могут находиться духи. Вернее, в них поселяются или злые, или добрые силы. Всё зависит от…
— То есть, эти пузырьки — своего рода ёмкости для духов?
— Наверное…
— Н-да! Амулеты… любовь… потусторонние силы… Н-да! Понятного мало…
Бор вздохнул и тут же направился вон из комнаты.
— Вы уходите? — испугано спросил Прутик.
— Да. А что?
— Что мне делать?
— Держать язык за зубами.
Бор остановился.
— Мы по-прежнему ждём одного человечка, — пояснил северянин.
— А Агафон?
— Причём тут этот пьянчуга! — недовольно фыркнул Бор, открывая двери…
И вот уже началась первая неделя месяца Святого Лекса, а нужного северянину человека всё ещё не было.
Четвёртый день к ряду дождило. Причём весьма обильно, земля не успевала впитывать воду. Старая слободка теперь напоминала городок посреди озера: здоровенные непроходимые лужи, чавкающая грязь, в которой утопаешь, чуть ли не по колено, и дождь… дождь… дождь… То мелкий, то затяжной, то сильный. То мряка, то изморось, то ливень.
Местные жители говорили, что это вполне типично для их края. И такая погодка теперь будет стоять аж до начала лета.
— Чего закис? — спросил вошедший в комнату Бор. — По Агнии замечтался?
Прутик нахмурился и отвернулся. Вчера он побывал у ведуньи и они в первый раз немного повздорили.
«Вот верно говорят, — про себя усмехнулся северянин, — бабы к себе постелью крепко привязывают».
— Сегодня у нас с тобой одно важное дело, — сообщил Бор.
— Какое? — без охоты в голосе спросил Прутик.
— В гости пойдём. Собирайся…
3
Погода была гнусной. Солнце не показывалось, небо заполонили серые тучи. Чтобы попасть к дому Велеслава, надо было пройти всю слободку. Пройти мимо местных людишек, делающих вид, что им нет никакого дела, до бредущих по улочке людей…
А на самом деле? — После той стычки с людьми Белого Витязя, народец испугался. Сильно испугался…
Оно, конечно, с другой стороны как бы и понятно: столь кровавые события тут редкость. Царившая в слободке патриархальность, всё же не позволяла мыслить и поступать как-то по-иному. И «столичный гость», не устоявший перед искушением жестоко отмстить обидчикам — яростно нарушил благую гладь этого болотца, зовущегося Старой слободкой.
Да, болотца! Вот если бы подобное свершил кто-то из местных, тогда сие мирно дремлющее (но только для стороннего глаза) осиное гнездо не заворошилось бы. А тут побежали к старосте, побежали к Бобровскому.
Так и слышу их слова: «Этот дикарь с Ингоса… Позор! Гнать в три шеи!»
Тьфу, на вас! Противно… Плевать я хотел на ваше болото! Плевать!
Мы с Прутиком продолжали старательно перешагивать лужи, обходить грязь. Всё кругом было пропитано влагой, сыростью. Да такой, что аж невольно пробирала дрожь.
Мне и без всего этого было тоскливо. Настроение дрянное. Хочется чего-то… А чего именно — не пойму.
Твою мать! Ну, зачем я себя обманываю? Зачем хорохорюсь перед самим же собой, мол, чихать хотел на то, что думают слободкинские? Ведь чувствую себя загнанным в угол волком. С каждым часом, даже минутой моё настроение не то чтобы портилось, оно «закипало»…
Ну да, мои взгляды на жизненные устои отличаются от местных. Но я хотя бы честен. А вот если покопаться в сём болоте, в головах слободкинцев, то тут и не такое всплывёт. И спрашивается, кто из нас будет «дикарём»?
Нет, я, конечно же, должен попытался урезонить «пробудившегося» Сверра. Пусть его натура и требует выхода эмоций, однако, контроль над собой прежде всего прочего.
Если быть честным, то мне никак не удавалось успокоиться после встречи с Сомом. И больше всего пугало странное удовольствие, которое я, не смотря на всё, получил от той схватки. Было, пожалуй, даже поприятней столкновения с бандитами на Битом тракте. И кровь до сих пор бурлила, играла… А ещё это ощущение силы… непомерной силы…
Ну, а во-вторых, надо согласиться, что я всё же не Прутик, не подобный ему книжный червь. Все эти тайные встречи, копания в мыслях иных людей, попытках разгадать чего же они на самом-то деле хотят… это всё затягивает, заставляет тебя не расслабляться, не рассусоливать сопли. Иначе…
Стой… стой… стой… Это блажь! Бор, это всё блажь! Ты просто сходишь тут с ума. В этой нихазовой Старой слободке, в этом гнилом месте!
— Очнись, приди в себя! Ты же трезво мыслящий человек. Успокойся, походи туда-сюда, и…
— Что «и»? Какое на хрен «и»? Я превращаюсь в… в… злобного медведя-шатуна! Скоро буду на людей кидаться! Вон, на Прутика, например…
— Не кинешься. Возьмёшь себя в руки, успокоишься…
И вот так споришь сам с собой, теряешь самообладание. Причём, судя по всему, уже и сторонним наблюдателям видно состояние моего «я», моего пробудившегося Сверра.
— Сторонние? Это кто? — свирепеет последний.
— Кто да кто! Семён вон косится, боится… Я интуитивно чувствую, что теряю с ним связь.
— Ну и Нихаз с ним! Что тебе до Прутика? Он сделает своё дело и «до свидания».
— Да пошёл ты! — злюсь на себя, пинаю траву.
Да, Семёна, конечно, сильно напугало столкновение с людьми Белого Витязя. И я, дурак, тоже маху дал. И ещё какого! Теперь пареньку вообще не ясно друг я, или кто-то другой. Наверное, думает, что чудовище…
Всё… стой… разошёлся… Не выспался, что ли?
Кстати, о снах! В последнее время они стали меня беспокоить.
Нет, мне не видятся кошмары, или ужасы. Просто… просто картинки во снах стали столь живы и ярки, что я порой теряюсь и не вижу границ, разделяющих сей мир и мир сновидения. Разум настолько глубоко погружается в оный, что поутру я встаю с уверенностью, будто нахожусь в действительности нового сна…
Оглядываюсь — а нет, в треклятой слободке.
Во снах, кажется, не было повторений. Все они были о разном. Я не склоняюсь считать их чем-то пророческим… Хотя… хотя…
Стоп! Арг… Да, Арг! Так или иначе, но в кое-каких снах я встречаю его знак… Странно, что это только сейчас вспомнилось.
Спрашивается, а почему Арг? Только ли от того, что он мой Покровитель?
