Оцифрованный человек (СИ) - Ваал Малрад (читать хорошую книгу полностью txt) 📗
Последовала минутная пауза.
- Энли, я надеюсь, что ты знаешь, что делаешь, - наконец, нарушил молчание лис и кивнул тифлингессе. Жрица вскинула свой жезл, и вокруг каменной глыбы полыхнул идеально-ровный черный круг, через полминуты погасший. За это время мемориал с тремя статуями Рыцарей переливался всеми цветами радуги, усиленно сопротивляясь стремительному оттоку магии, но времени действия "Отчуждения" хватило буквально впритык, чтобы высушить магическую защиту артефакта.
Настал черед Ошлана. Лис вскинул свой посох и с силой стукнул им по земле, пробормотав себе под нос что-то неразборчивое. Прямо под мемориалом вырвались несколько каменных шипов, пробивших статуи насквозь, а потом взорвавшихся. Нас осыпало каменной крошкой, но цели мы добились. Мемориал был уничтожен.
Впервые за последние полчаса Рыцарь продемонстрировал эмоции. Он несколько секунд неотрывно смотрел на то место, где еще недавно был якорь, удерживавший его душу в смертном мире, словно прислушиваясь к чему-то, после чего неожиданно широко улыбнулся.
- Спасибо, Энли, Ошлан. И вам, юная леди, - сказал он, снимая со спины ножны с мечом и отстегивая плащ. За ним последовала та самая вороненая кольчуга с черным сюрко, которую Рыцарь, оставшийся в одной рубахе, протянул мне.
- Как я и обещал, я признаю тебя своим наследником и передаю свой доспех, Энли, - произнес он. Я без колебаний принял кольчугу.
Черная кольчуга Первородного.
Тип предмета: уникальное.
Тип брони: средняя, кольчуга.
Защита: 150.
Требования: уровень 100, сила 140, ловкость 180, обладание хотя бы одним предметом из сета Первородного.
Характеристики:
Сила +50;
Ловкость +90;
Интеллект +30;
Харизма +30.
...
Примечание: невозможно потерять; невозможно уничтожить; невозможно украсть; невозможно передать; невозможно продать.
Владелец: Энли.
- Теперь я прошу тебя исполнить мою последнюю волю, - голос Черного Меча зазвенел подобно стали. - Освободи мою душу и души моих товарищей и помоги нам обрести покой в обители Мортаниса. Покарай предателя, уничтожившего наш клан.
У меня было много вопросов. Очень много. Но что-то мне подсказывало, что сейчас ответы на них я не узнаю. Возможно, мне дадут их другие Рыцари. Или сам Нельденер. Но я докопаюсь до правды.
- Я благодарю тебя, шестой из Черных Мечей клана Первородных, - медленно проговорил я, обнажая меч и приближаясь к неподвижно стоящему мужчине. Он смотрел на меня, и в его глазах я не видел страха. Только готовность и благодарность.
Меч пронзил грудь Рыцаря насквозь, пробив сердце. Мужчина покачнулся и упал на колени. Полоска его жизни начала стремительно проседать. У каждого моба есть слабые места, удар в которые наносит огромный урон их здоровью не в числовом, а в процентном соотношении. Удар в сердце был почти равносилен смертельному, сколько бы здоровья у тебя не было.
Определенная дань реализму в этом насквозь нереальном мире.
Тело Рыцаря - нет, Черного Меча клана Первородных - начало покрываться серой полупрозрачной пленкой. Сквозь кожу проступила сеть сосудов. Жизнь, поддерживаемая магией, стремительно покидала тело мужчины.
- Спасибо, - прошептал он едва слышно, одними губами, когда серая пленка добралась до головы. Взгляд остекленел, а в следующий момент пленка разлетелась мириадами тут же исчезнувших осколоков. Мой меч выскользнул из его груди, и мертвое тело шестого из Черных Мечей клана Первородных, бывшего Черного Рыцаря, обретшего, наконец, долгожданную свободу, завалилось набок, глядя в никуда слепым взглядом. На его лице посмертной маской застыла улыбка.
***
Одна из шести рун, опоясывавших посох у самого навершия, полыхнула синим сиянием и тут же потухла. Хозяин посоха оторвался от своей книги, которую изучал в неровном свете свечи и, взглянув на руны, тяжело вздохнул.
- Началось, - пробормотал он в темноту и вернулся к изучению лежащего перед ним талмуда.
ГЛАВА ДВАДЦАТЬ ШЕСТАЯ
Багровое светило медленно приближалось к закату, окрашивая в зловещие алые оттенки некогда величественный, а теперь мертвый город, большая часть которого лежит в руинах. Относительно целым остался лишь восточный район, находившийся на некотором удалении от центра и бывший ремесленным кварталом. Но и он носил следы недавнего боя - бурые разводы засохшей крови, рытвины, горы щебня, несколько полуразрушенных строений, лишившихся части стен и крыши, а также множество выбитых окон, осколки которых в изобилии усеивают землю вокруг домов.
Когда-то этот город носил имя Дареанис. Одно из старейших поселений Фиориста, основанный еще в золотой век империи Эстромо и являвшийся одним из трех Стражей Севера, этот город долгие годы защищал северные границы ныне несуществующего королевства.
За свою многовековую историю Дареанис был свидетелем множества исторических событий. Его улочки и дома помнили, как именно отсюда основные силы некромантов под предводительством Элеаса Бесса отправились на свой последний бой в леса Шаррэн-Ха. После разгромного поражения войск Черной Книги город вернулся под контроль Эстромо и к концу существования империи вновь стал центром ее северных провинций.
Когда Эстромо пал, город невозмутимо принял эту новость, со стойкостью старого солдата перенося бесконечные переходы из рук одного правителя в руки другого. Дареанис то становился подданным новообразованного на руинах Эстромо королевства Фиорист, то провозглашался собственностью Серебрянного Союза, который просто не мог не воспользоваться ситуацией и не прибрать к рукам часть северных земель раздираемого гражданской войной соседа, а порой и заявлял о своей независимости и создании города-государства. Но в итоге город и прилегающие к нему земли присягнули на верность власти северных князей. И вновь на многие годы Страж Севера стал процветающим городом - жемчужиной, надежно укрытой панцирем мощных стен.
Так было до недавнего времени. Но теперь некогда могучий и полный жизни город медленно умирал, залитый кровью своих жителей и практически полностью уничтоженный. Смерть собрала в Дареанисе свою кровавую жатву.
Войска Серебряного Союза, прибывшие на место недавней битвы, не обнаружили ни следа виновников падения Дареаниса. Лишь трупы, разрушения и отчетливый привкус скверны, столь характерный для некромантии, витающий в воздухе и пропитавший собой магический фон города. Причем область скверны медленно, но неуклонно расширялась. Это не на шутку встревожило Церковь, которая вопреки протестам властей Серебряного Союза, ввела в некрополь, образовавшийся на месте некогда процветающего города, отряды паладинов и инквизиторов, оцепившие наиболее пострадавшие районы города в поисках источника скверны. Сюда же отовсюду стекались игроки одиночки и целые гильдии, ведомые жаждой добычи и новых квестов. Действуя сообща с НПС, они исследовали руины, время от времени упокаивая то и дело восстающую под влиянием темных эманаций нежить.
В восточном квартале, в одной из уцелевших невысоких башен, где ранее был расположен местный банк, у окна стоял молодой мужчина, облаченный в полувоенный камзол, поверх которого была накинута черная с золотой вышивкой мантия с широкими рукавами. На угловатом бледном лице, обрамленном белыми волосами, небрежно собранными в низкий хвост, ярко выделялись немного раскосые насыщенно-алые глаза. Левая бровь была рассечена тонким коротким косым шрамом, едва заметным на бледной коже мужчины. Его взгляд скользил по сновавшим внизу игрокам и НПС, время от времени задерживаясь на ком-нибудь из них. Иногда губы мужчины начитали шевелиться, будто он что-то говорил, но при этом от него не исходило ни звука, за исключением размеренного дыхания.
Человек поднял руку и потер подбородок, о чем-то напряженно размышляя и шевеля губами, словно проговаривая что-то про себя, но уже в следующий момент отвернулся от окна и опустился в кресло за массивным дубовым столом. Взгляд алых глаз сфокусировался на цепочке с прозрачным ромбовидным кристаллом, лежавшей перед ним.
