Гончие преисподней - Чекалов Денис Александрович (первая книга .txt) 📗
Гоблинов здесь почти не было; дети леса, они предпочитали рощи городам, а вечернее небо – серым балкам над головой. Только один или два лесовика неторопливо возились у стойки, пробуя местный эль.
Опрокинув кружку, один из них смотрел на другого, словно спрашивая: «Ты думаешь об этом то же, что и я?» – и они заказывали еще по одной, другого сорта.
Люди здесь не походили на тех, кого обычно встретишь в таверне. И это отличие заключалось не в их облике, не в одежде и даже не в том, как они себя вели. Наверное, впервые в жизни горожане пришли сюда не за выпивкой, не за досужими сплетнями, а просто для того, чтобы побыть друг с другом, ощутить рядом родственное тепло.
Я знал, это ненадолго, лишь пока действует магия волшебного Орба. И отчего-то мне казалось, что люди вокруг в глубине души тоже все понимают.
Но пока они радовались – и не хотели ничего портить.
Несколько парочек сидели даже не в углах, а за центральными столиками – в таких позах, какие обычно никто бы не смог позволить себе в этом маленьком консервативном городке.
Они целовались и тискали друг друга прямо у всех на глазах, но те, кто их окружал, были слишком заняты своими собственными спутниками, чтобы обращать внимание на других.
– Посмотри сюда, – негромко сказала Френки.
За боковым столиком, у окна, сидел комендант форпоста. Он потягивал из зеленого стакана прозрачный яблочный сидр и задумчиво смотрел на людей, что по-прежнему веселились на городской площади.
Вид Стендельса был настолько типичен для подобной таверны, что сложно было сразу понять: офицер здесь такой один. Общая радость, кажется, совсем не затронула его, словно не он несколько часов назад весело отплясывал с гоблинами лесные танцы.
– У него нет пары, – тихо произнесла Франсуаз.
– Так бывает, – согласился я. – Есть люди, которые остаются одни даже на празднике любви.
– Посиди с ним, – предложила девушка. – Слишком уж он печально выглядит. Мне все равно надо принять ванну после того, что произошло в лесу. А если ты пойдешь со мной, я опять брякну что-нибудь романтическое, и уж тогда мне придется с горя утопиться. Давай.
Я мог бы возразить, что Стендельс охотно предпочтет моей компании любую из пышногрудых красоток, что покачивали ножками у стойки бара. Но я понимал также – ни одна из них, даже под действием колдовства, не пойдет на такой подвиг человеколюбия.
– Спускайся, когда закончишь, – произнес я и направился к коменданту.
Я не понял, заметил ли он мое появление, поэтому присел к его столику, не дожидаясь, пока он меня пригласит.
– Они не открыли бочки, – сказал комендант, не поворачивая головы.
– Кто? – спросил я.
– Люди на площади. Они выкатили четыре бочонка эля, но так и не раскупорили ни одного из них. Я смотрю на них уже больше часа…
Он посмотрел на дно своего стакана – то ли для разнообразия, то ли ожидал, что искаженное отражение в сидре подтвердит его слова.
– Здесь никто не пьет, – сказал Стендельс, делая хороший глоток. – Даже вон те гоблины – видите?
Офицер указал на пару, сидевшую у стойки.
– Им просто интересно попробовать все сорта эля… Уверен, они до утра останутся трезвыми. Хорошую стекляшку вы разбили в форпосте, Майкл. Наш священник объяснил мне, как она действует.
Он нырнул в стакан, глубоко, прямо носом, и мне показалось, что сейчас за зелеными стенками скроются даже его прижатые к голове уши.
– На меня почему-то нет.
Стендельс потянулся к бутылке, опутанной несколькими слоями паутины.
– Немного повеселился, еще там, на стене, потом все прошло. Не знаете, отчего это?
Я знал, но не хотелось ему говорить.
– Мне уже тридцать шесть, – продолжал офицер. – Самое время жениться, завести семью. Как-то не срастается.
Сложно было решить, что развязывало язык этого человека, который явно не привык откровенничать с первым встречным. Волшебство Орба – или гораздо более простая магия, прячущаяся в бутылке.
Или он просто знал, что эльфы никогда не болтают.
Он обнял стакан обеими руками и посмотрел в потолок.
– Знаете, мне было двадцать восемь, когда я понял, что неудачник. Какая нескладная фраза… Наверное, у меня уже язык заплетается. Нет, все было хорошо. Я стал помощником мэра, получил темно-синюю мантию и серебряный знак в форме оливковой ветви. И укроп всегда рос хорошо…
Стендельс поднес стакан ко рту, усмехнулся и вновь опустил его.
– Но у меня никогда ничего не было, Майкл. Ни крошки. Ни крупицы того, чем я мог бы дорожить сам. Я всегда хорошо учился, но никогда не любил учение.
Мне прочили прекрасную карьеру. Так и случилось. К черту…
Он залпом осушил свой стакан и даже не поморщился.
Хотя вряд ли привык пить.
– Быть главным по укропу в маленьком городке, которого даже нет на большинстве карт. Впрочем… Что это я? Главный по укропу даже в столице Каганата хоб-гоблинов – неудачник. Ответьте, Мдйкл.
Стендельс поставил стакан краешком на стол и удерживал его в таком положении, глядя мне прямо в глаза.
– Почему я всегда добивался того, чего хотел, а под конец оказался полным ничтожеством?
– Мило напиваетесь? – спросила Френки, останавливаясь возле нашего столика.
Мой собеседник перевел на нее глаза, и его лицо снова исказила гримаса. Он принялся наливать себе новый стакан.
– Только я, дорогая леди, – отвечал он, – только я…
ГЛАВА 10
– Приятный вечер, не правда ли? – спросил древний демон.
– Неужто? – притворно удивился я, делая глоток из высокого бокала.
Исповедь Стендельса пробудила у меня жажду.
– А где ваш пенек?
Я сидел на открытой террасе позади таверны. Высокое каменное здание заглушало голоса людей, что распевали песни на площади. Поблизости никого не было, все предпочитали развлекаться в компании друзей, а не просиживать штаны на деревянной лавке вдали от всех.
– Он ни к чему, если здесь есть где присесть, – отвечал Надзиратель. – Кстати, я очень рад, что вам удалось выбраться из Нидаара. Примите еще раз мои искренние извинения. Но я ничем не мог помочь вам, пока вы находились в царстве серых теней.
– Вот как?
Я посмотрел бокал на свет.
Что-то я стал сильно напоминать Стендельса. Волшебство Орба на меня тоже не действовало.
– Вот когда я сейчас беседую с вами – со стороны не кажется, что я спятил и веду диалог с ликером? А впрочем, нет, вы уже говорили. Все думают, будто я просто напиваюсь в гордом одиночестве. Кстати, где Френки?
– Беседует с вашим другом, комендантом. Мне кажется, она его жалеет.
– Жалость унижает человека больше, чем самые веские причины, которыми она может быть вызвана… Не боитесь, что Франсуаз сейчас выйдет и прервет наш милый тет-а-тет?
– Этого не случится.
Демон снова по-стариковски улыбнулся.
– Я позаботился о том, чтобы ей хватило занятий. Один из немногих фокусов, на которые я способен даже в Верхнем мире.
Он притворно смутился.
– Конечно, можно сказать, что я покушаюсь на ее свободу воли. Но, в конце концов, вы нарушили законы Мироздания ради нее, так? Значит, ваша подруга может кое-чем и поступиться для вас.
Его голос вновь посерьезнел.
– Еще раз простите меня, Майкл, что я не смог помочь вам.
– Да? – спросил я. – Что-то я не уверен. Разве не вы послали того уродца, который выдавал себя за призрака Нидаара?
– Этого горлопана?
Лицо демона приняло недовольное выражение, но я не смог бы поклясться, что оно отражает его истинные чувства.
– Он имел наглость сказать, будто у меня геморрой от пенька. Да, я все слышал. Мог бы и показаться там во всей красе, да что толку. Если б я мог вам помочь, мне не пришло бы в голову устраивать маскарад. Или вы думаете, что я боялся гнева Стражей?
Надзиратель неодобрительно покачал головой.
– Вне Нидаара они так же бессильны, как и я в их мире. Эти уродцы мне не указ. К тому же вы сами знаете, что создатель тени прячется здесь, в Верхнем мире. Я же живу в аду.
