Тысяча Имен - Векслер Джанго (читать книги онлайн бесплатно полностью без TXT) 📗
Винтер глянула налево, направо, и на краткий миг ей показалось, что она способна увидеть и оценить картину боя глазами полковника Вальниха. Только один хандарайский батальон сохранял боевое построение, готовый в любую секунду дать убийственный залп из всех мушкетов — именно в том месте, где наступали первый и второй батальон ворданаев. На флангах угроза кавалерийской атаки вынудила аскеров занять оборонительную позицию в каре, и первые залпы они потратили, пытаясь отогнать всадников Зададим Жару. На долю третьего и четвертого батальона достанется куда меньше мушкетного огня, а если аскеры сейчас рискнут перестроиться, атака ворданаев застигнет их в момент перестроения и, вполне вероятно, увенчается успехом.
Вот только Винтер от этого легче не было. Лес мушкетов маячил прямо перед ней, и ему, казалось, нет конца. Первая шеренга противника припала на колено, открывая второй шеренге линию огня. Не верилось, что после этого залпа хоть кто–то уцелеет, не говоря уж о том, чтобы пойти в атаку… но барабаны за спиной Винтер все так же отбивали неумолимую дробь, и этот ритм толкал ее вперед, как толкает стрелки часовой механизм.
Мушкетный залп обрушился на ворданайскую цепь, словно удар молнии, — тысяча дул полыхнула разом и почти мгновенно скрылась за густой пеленой порохового дыма. Пули свистели и чиркали, пролетая над головой, со всех сторон раздавались крики и проклятия. На миг Винтер почудилось, что следующий шаг ей предстоит сделать в полном одиночестве, что все остальные искромсаны смертоносным огнем противника, хотя на самом деле первая шеренга, насколько она могла увидеть, потеряла не больше дюжины солдат. Одни без единого звука оседали наземь, другие, закричав, валились навзничь или падали на колени и ползли прочь. Огибая их, цепь все так же двигалась вперед, подгоняемая безжалостным боем барабанов.
Где–то там впереди, в клубах дыма, хандараи перезаряжали мушкеты. Винтер гадала, как скоро они с этим справятся. И что будет потом, когда ворданаи подойдут вплотную к позициям противника, когда промахнуться по ним станет почти невозможно.
— Сомкнуть ряды! — кричал Фолсом, и Графф подхватывал его крик:
— Сомкнуть ряды!
Бобби! Его голоса Винтер так и не услышала. Она лихорадочно оглянулась, но шеренги уже сомкнулись, и разглядеть, на месте ли он, было невозможно.
Барабаны захлебнулись дробной трелью, смолкли на миг и принялись отбивать уже другой ритм. Прежде чем осознать эту перемену, Винтер механически сделала шаг вперед, и ей пришлось попятиться, чтобы занять место в строю. Ноги у нее горели, как будто их окунули в масло, а затем подожгли.
— Готовьсь!
Винтер сомневалась, что выкрикнула это вслух, а не мысленно, но команда эхом разнеслась по всему строю и была исполнена. Вместе со всей первой шеренгой Винтер припала на колено, хоть у нее и не было мушкета, который полагалось взять на плечо. Пара мушкетных дул из второй шеренги взвилась и замерла над ее головой.
— Целься! — Это Винтер уже кричала вместе со всеми, в такт бою барабанов.
— Пли!
Мир полыхнул ослепительной белизной, как будто у самых ног ударила молния, и миг спустя Винтер окутали серые клубы дыма. Густой едкий запах пороха хлынул в ноздри и плотно забил череп.
— Примкнуть штыки!
Барабаны наверняка пробили и эту команду, но Винтер уже не могла их расслышать. Крик «Примкнуть штыки!» пронесся по цепи, передаваясь от одного офицера к другому, и трехгранные длинные лезвия, выскочив из чехлов, со щелчком встали на место.
И тогда наконец стал слышен бой барабанов — гулкий частый бой, который обозначал наипростейшую команду. Винтер закричала, срывая голос и не слыша собственного крика:
— В атаку!
Приказ потонул в реве множества глоток, гортанном крике, который перерос в оглушительный вой. Солдаты бегом бросились вперед, выставив перед собой мушкеты с примкнутыми штыками, словно копья; клубы порохового дыма вздымались вокруг них. Винтер тоже побежала, не сразу вспомнив, что надо обнажить шпагу, которая болталась у пояса. Она получила ее на интендантском складе — в конце концов, лейтенантам положено их носить, — и сейчас рукоять, скользкая на ощупь, так и норовила вывернуться из непривычных к ней пальцев девушки. Новенький клинок еще отливал фабричным глянцем.
«Что за дурь. — успела подумать Винтер, — в мушкетную перестрелку — со шпагой…»
Вырвавшись из пелены дыма, порожденного их собственным залпом, ворданаи тотчас оказались на открытой местности. Впереди маячили силуэты брошенных аскерами пушек, а за ними смутно виднелись грозные очертания вражеского строя, точно так же окутанного дымом. Вдоль этого строя замелькали вспышки мушкетных выстрелов — разрозненных выстрелов, а не слитного залпа. Винтер услышала зловещий посвист пуль, увидела, как то там, то сям падают замертво люди, — но и этого уже было недостаточно, чтобы остановить атаку. После долгого изнурительного марша Первый колониальный полк наконец добрался до врага, и никто не мог отнять у него добычу.
Она ждала лобового столкновения, ждала, что два строя сойдутся в рукопашной, кромсая друг друга штыками в кровавой свалке, — но этого не случилось. К тому времени, когда до вражеских позиций оставалось полтора десятка ярдов, аскеры дрогнули. Вначале по одному, по два, а затем все разом они развернулись и бросились бежать. В один миг безупречные бурые шеренги превратились в беспорядочную толпу мечущихся, кричащих, толкающихся людей, среди которых надрывались офицеры, безуспешно пытаясь восстановить порядок.
Ворданаи обрушились на тех, кто оказался недостаточно проворен или замешкался, пытаясь протолкаться через сотоварищей. Винтер остановилась, пошатываясь, по–прежнему стискивая в руке нелепо поднятую шпагу, и синяя волна наступающих хлынула мимо нее, вперед. Она смотрела, как одна за другой падали фигуры в бурых мундирах, — кого–то проткнули насквозь штыком, кого–то закололи, когда он пытался отползти, кому–то размозжили голову кулаком либо прикладом мушкета. За считаные минуты на позиции остались только убитые и раненые, а волна атакующих вырвалась из дымовой завесы и скатилась с холма, преследуя бегущих в панике хандараев.
Кто–то схватил Винтер за плечо. Она развернулась, все так же со шпагой в руке, и Граффу пришлось отскочить, чтобы не лишиться уха.
— Сэр! — Голос его показался Винтер странно далеким, дребезжащим. — Сэр, как вы?
В затуманенном мозгу Винтер понемногу забрезжил свет. Она помотала головой, пытаясь избавиться от оцепенения, затем перехватила встревоженный взгляд Граффа и, подняв руку, проговорила:
— В порядке. Все в порядке.
Графф расплылся в ухмылке и похлопал ее по плечу.
— Мы победили!
Победили? Винтер, моргая, огляделась. Трупы в бурых мундирах густо устилали землю, среди них кое–где виднелись синие пятна. Силуэты умолкших вражеских пушек маячили в дыму, словно остовы далеких развалин.
— Серомордые знают толк в выправке, но пороха нюхали мало, — с довольным видом прибавил Графф.
— Бобби! — спохватилась Винтер. Всевышний обожает иронию. — Ты не видел Бобби?
Графф помотал головой.
— Я был на другом фланге. Могу поспорить, что он вместе со всеми погнался за хандараями. Ох уж эти юнцы, не знают удержу!
Винтер вперила взгляд в завесу дыма, в том направлении, откуда началась атака. Склон, по которому поднимались ворданаи, был усеян телами мертвых и умирающих. Проследив за ее взглядом, Графф неловко переступил с ноги на ногу.
— Пойдем, — сказал он. — Надо бы перестроиться. Вдруг это еще не все.
Графф ошибался — все закончилось. Первому и второму батальонам, насколько могла понять Винтер, пришлось куда солоней, чем прочим. На флангах хандараи, застигнутые атакой в бесполезных для такого случая каре, обратились в бегство после первого же залпа. Всадники Зададим Жару, преследуя их, щедро окропили клинки вражеской кровью, и аскеры целыми ротами бросали оружие, единодушно сдаваясь в плен. Уцелевшие — среди которых, по словам пленных, был и сам генерал Хтоба — бежали без единой остановки до самых городских ворот. Полковник отправил вслед кавалерию с наказом потрепать беглецов как следует, а всему прочему личному составу поручил собирать раненых и готовить к погребению убитых.
