Агентство «Аргентина» - Сербжинская Ирина (читаем книги .TXT) 📗
Он посмотрел на Фикуса, хмыкнул в ответ на рожу, которую тот ему состроил и вернулся к Ньялсаге.
— Уже прочитал про медальон?
— Прочитал. С его помощью Гинзога пересекает границы между мирами.
Он открыл книгу на нужной странице и ткнул пальцем в картинку.
— Вот он, фарфоровый медальон, амулет перемещения.
Ява наклонился над книгой, внимательно рассматривая рисунок:
— Если его заполучить, путь сюда для Гинзоги и ее Своры будет закрыт навсегда?
— Не только им. Уверен, я нашел бы способ не только Гинзоге, но и всем остальным дорогу сюда закрыть раз и навсегда!
Ява уселся на диван и положил ноги на низкий столик. В присутствии Алины он бы на такое, конечно, не осмелился, но сейчас она находилась далеко: отвозила Соловьева к бабушке и в агентстве собиралась появиться попозже.
— Вряд ли Гинзога нам его подарит, — заметил Ява. — Медальон у нее с незапамятных времен. Читал его историю? Когда-то давно она охотилась за одним вампиром… уж не знаю, зачем он ей так понадобился, но только ведьма взялась за него всерьез!
Ньялсага кивнул:
— Да. Он откупился от Гинзоги амулетом: предложил сделку, перед которой ведьма не устояла.
Ява пожал плечами.
— Нам-то предложить ей нечего.
Ньялсага бросил в его сторону короткий взгляд, словно собирался что-то сказать, но в последний момент передумал.
Ява поднялся и направился в соседнюю комнату.
Гном Фикус, увидев его, тут же скорчил омерзительную рожу, Ява сделал вид, что не заметил: выдвинул ящик стола, взял коробку с чаем и вышел.
— Нечего, нечего… — задумчиво повторял Ньялсага, вытаскивая из кармана куртки походную книгу заклинаний. — Когда же позвонит Алина?
— Отсроченное заклинание применять будешь? — поинтересовался Ява.
— Оно самое. Ничего лучшего для ее пятиклассника я придумать не успел.
Среди груды хлама, который Бахрам упорно именовал «разные нужные вещи», Ява откопал белый пластмассовый чайник и уже потянулся за бутылкой с водой, но вдруг взглянул на листок бумаги, торчавший из-под книги и замер.
— Что это?
— Где?
— Ты дураком-то не прикидывайся. Что за сгиллу нарисовал? И зачем?
— В художники податься решил, — буркнул Ньялсага. — Может, прославлюсь, деньги большие зарабатывать стану.
Ява вытащил из-под книги листок, разгладил и внимательно вгляделся в рисунок.
— Ты добавил в сгиллу лишние элементы.
— Не придирайся. Я — художник начинающий, мог и ошибиться.
— Они прибавили ей силы. Разрушающей силы, — уточнил Ява.
Ньялсага недовольно проворчал что-то себе под нос, однако, отделаться от Явы было не так-то просто.
Он пододвинул к себе книгу и принялся осторожно переворачивать ветхие страницы.
— Аркабская сгилла, так я и предполагал, — сказал Ява, обнаружив страницу с рисунком. — Обряд колдунов-сновидцев… заговоренный меч?
Он быстро пробежал глазами строчки и перевел взгляд на Ньялсагу.
Тот отвел глаза.
— Идея-то хорошая, но сколько хлопот с этим ритуальным убийством! — вздохнул Ява. — Сначала надо убить, потом обезглавить, расчленить, вывезти на морской берег, сжечь!
Он распечатал коробку с чаем.
— А главное, в разгар обряда примчатся пожарные с сиренами и брандспойтами и все испортят! Объясняй им потом, что к чему…
Ява снова посмотрел на рисунок.
— Но сама по себе идея недурна. Я согласен. Думаю, Алина с Бахрамом тоже не откажутся. Надо бы в гараже пошарить, — деловито продолжил он. — Где-то была там канистра с бензином.
Ньялсага громко захлопнул книгу.
— Давно хотел сказать: шутки у тебя дурацкие! Обойдемся без обряда. Я сейчас запасной вариант обдумываю.
— Без расчлененки? — уточнил Ява.
— Без расчлененки!
— Жаль, а я уже настроился. Всегда мечтал, чтобы после смерти мое тело предали огню, а вокруг погребального костра рыдали бы толпы безутешных красавиц, раздирая на себе траурные одежды!
— Размечтался…
— Уж и помечтать нельзя? А что за запасной вариант?
Но тут затрезвонил телефон, да так истошно и нетерпеливо, что сразу было понятно, что звонит Алина.
Ньялсага торопливо пододвинул к себе синий ежедневник, и глазами указал Яве на дверь: в завершающую фазу отсроченного заклинания рядом с заклинателем посторонних быть не должно.
Ява кивнул и вышел.
…После всех душевных потрясений, которые испытала Алина-барракуда после исчезновения пятиклассника Соловьева, сил на воспитательную работу у нее уже не осталось.
Пятиклассник оказался жив и здоров, возвращен в целости и сохранности, и на том спасибо.
Про себя Алина отметила, конечно, не виданную ранее деликатность Явы. Он не стал шпынять ее из-за оплошности со сгиллой, не напомнил ядовито, что если б не взяла она, Алина, пятиклассника домой, а отправила, как полагается, в приют, то ничего бы не произошло. Нет, он молча вручил беглеца Алине, а сам повез гнома Фикуса в агентство.
Алина преисполнилась к Яве благодарности и мысленно пообещала сама себе, что как только выпадет свободная минутка, испечет пирожные «Мадлен» по эксклюзивному рецепту французских кондитеров. Ява — человек с тонким вкусом, и кондитерский шедевр, конечно же, оценит по достоинству.
Она закрыла за приятелем дверь, посмотрела на понурившегося пятиклассника, махнула рукой и скомандовала:
— Собирай вещи! Я закажу такси и отвезу тебя к бабушке. Она уже звонила.
— Я просто хотел показать Фикусу город… — покаянно пробубнил он.
— Умолкни, Соловьев! — самым страшным голосом приказала Алина-барракуда.
Соловьев умолк.
До дома, где проживал пятиклассник, добрались быстро и без приключений. Желтое такси подкатило прямо к подъезду, Алина и Соловьев выбрались из машины, и подошли к закрытой двери подъезда. Алина кивнул на домофон:
— Звони бабушке. Попроси ее во двор спуститься, потому что заходить к вам домой, уж извини, что-то не хочется.
Пятиклассник принялся послушно тыкать в кнопки.
Наносить визит бабушке Соловьевой и пускаться в обстоятельную беседу о внуке, Алине и вправду не хотелось. Во-первых, она предчувствовала, что разговор затянется, а, во-вторых, бабуля Соловьева, величественная седовласая дама, пожалуй, сильно удивится, увидев Алину в грязных ботинках и перепачканных глиной джинсах. Объяснять же, что учительница ее внука совсем недавно сражалась с ожившими покойниками, Алине не хотелось.
— Может, я на даче была, — пробормотала она, пытаясь отчистить пятно с куртки. — Ну что? Скоро бабушка придет?
Пятиклассник кивнул. Алина-барракуда посмотрела на него и тяжело вздохнула. Ньялсага клятвенно пообещал сотворить подходящее заклинание как можно скорее, но пока что придется воспользоваться отсроченным заклятьем, которое произнесет в нужный момент. Алина достала из кармана телефон и набрала номер Ньялсаги.
— Алина Сергеевна, — вдруг произнес Соловьев, глядя себе под ноги. — А я, когда вырасту, смогу попасть туда?
Алина-барракуда насторожилась.
— Куда?! Нету никакого «туда», не выдумывай!
— Туда, где Фикус живет. Как вы думаете, мы с ним еще увидимся?
Он поднял голову и с надеждой уставился на учительницу круглыми голубыми глазами.
Алина сдвинула брови.
— Значит, так, Соловьев, — твердо сказала она. — Слушай меня внимательно. О том, что было забудь раз и навсегда. Никаких Фикусов, никаких «туда»… чтобы я больше ничего этого не слышала, понял? Мы с тобой об этом уже говорили, но повторяю еще раз…
Но Соловьев продолжал смотреть на нее серьезным взглядом, и Алина вздохнула.
— Никуда ты попасть не сможешь и с Фикусом вы больше не увидитесь. Вы и встречаться-то не должны были, это уж получилось так…
Пятиклассник кивнул и снова уставился себе под ноги.
— А смогу я таким, как Фикус, помогать возвращаться обратно? Когда вырасту, конечно?
— Соловьев! Сколько можно тебе говорить, что… — строгим голосом начала Алина и вдруг умолкла, вспомнив слова Ньялсага о цвете ауры пятиклассника.
