Наследник епископа - Куртц Кэтрин Ирен (читать хорошую книгу полностью .txt) 📗
Когда он подошел к внешней двери, у него пересохло во рту, и он нервно прокашлялся, пропуская вперед Дункана, чтобы тот объявил о его приходе. Когда они втроем приблизились, стражники встали по стойке «смирно» и хотели отсалютовать королю, но Келсон знаком остановил их, расправляя складки тяжелой придворной мантии. Он сменил большую корону на простой легкий золотой обруч, и, когда Дункан остановился перед дверью, нервно посмотрел на тень, отбрасываемую им в свете факела. Риченда встала у него за спиной.
«Вы уверены, что готовы пройти через это, Сир?» — пробормотал Дункан, взявшись за шелковый шнурок дверного колокольчика и глядя на него.
Неловко сглотнув, Келсон кивнул, в его мозгу мелькнуло ощущение неприятной обязанности, но тут Дункан дернул за шнурок, отозвавшийся звоном колокольчика за дверью. Епископ-Дерини снова посмотрел на него в знак дружеской поддержки и сочувствия, и повернулся к открытой служанкой двери. Девушка изумленно уставилась на его фиолетовую сутану.
«Дитя мое, король желает видеть Леди Сидану,» — спокойно сказал Дункан. — “Мы можем войти?»
Слегка разволновавшись, и от его ранга, и просто от того, что он был мужчиной, девушка сделала реверанс и отошла в сторону, давая им войти, одновременно делая еще один реверанс королю, которого впервые увидела так близко. Когда она закрыла за ними дверь, в дверях смежной комнаты появилась герцогиня Мерод, заулыбавшаяся, когда она узнала вошедших.
«Племянник,» — сказала она, подходя к ним и делая реверанс, — “очень рада тебя видеть. И Вас, епископ Дункан… Риченда ! Ах, Риченда, как хорошо что Вы приехали на Рождество! Аларик мне ничего не сказал о Вашем приезде.»
Когда две женщины радостно обнялись, даже Келсон смог слегка улыбнуться и, бормоча приветствия, подставил щеку для поцелуя Мерод. Он всегда удивлялся очень маленькому росту Мерод. Ее макушка была на уровне его подбородка. Он посмотрел на ее фигуру в темно-зеленом платье, и его глаза остановились на ее немного пополневшему животу.
«Ну да, у нас, наконец, будет еще один маленький,» — небрежно сказала она, заметив его взгляд. — “Она должна родиться весной.»
«Она? » — улыбаясь, спросила Риченда.
«Да, откуда Вы знаете, что это девочка?» — спросил Келсон.
«Ну, у нас уже есть три мальчика, так что на этот раз, я надеюсь, это должна быть девочка.,» — ответила Мерод. — “Правда, я не хотела бы, чтобы ей досталась судьба некоторых принцесс.» — Она обвела всех троих проницательным взглядом. — “Будет королевская свадьба? Вы пришли, чтобы сказать ей об этом?»
Закусив губу, Келсон кивнул. — “Боюсь, что так, тетушка. И я… думаю, что будет лучше, если меня будет сопровождать только отец Дункан.»
«Конечно, Сир,» — пробормотала Мерод, неожиданно холодно. — «Она в солярии.»
Гордо подняв голову, она повела короля и епископа через комнату. Она сама выглядела королевой. Ее длинные волосы, убранные на затылке под сетку, были черными, как и у всех Халдейнов, а лицо — белым и гладким. Когда она остановилась у входа в солярий и обернулась, чтобы пропустить его, она выглядела вряд ли старше своей королевской подопечной, которая обернулась к двери и застыла, стоя у широкого окна на другой стороне комнаты.
«Добрый день, миледи,» — сказал безучастно Келсон.
При звуке его голоса Сидана побледнела и отвернулась, глядя на падающий за окном снег, явно испуганная, это было заметно даже стоявшему у двери Келсону. Свет предзакатного солнца, пробиваясь через окно, отбрасывал красноватые блики на ее длинных каштановых волосах, а ее бледно-голубое платье казалось фиолетовым.
«Сир, лорд Лльювелл тоже здесь, навещая свою сестру,» — предупредила Келсона Мерод, останавливая его за плечо, когда он направился к девушке. — “Сегодня все-таки Рождество,» — добавила она несколько раздраженно, когда он отвел от нее свой взгляд. — “Никто не говорил, что они не могут видеть друг друга, и он здесь только на час. Мне не надо было разрешать ему приходить?»
Вздохнув, Келсон помотал головой и пошел к окну, пока не увидел Лльювелла, непреклонного и возмущенного, сидевшего в дальнем конце комнаты. Он надеялся, что меарского принца не будет во время этого разговора, но, может быть, так будет даже лучше. Сидане будет проще согласиться, если ему удастся привлечь Лльювелла на свою сторону.
Но, как только их глаза встретились, Лльювелл вскочил, в глазах его сверкал вызов, рука сама по себе потянулась к поясу за оружием, которого там не было. На мгновение Сидана напомнила Келсону испуганную пойманную птицу.
«Да нет, тетя, в этом нет никакого вреда,» — ответил Келсон. — “То, что я хочу сказать, касается и леди Сиданы, и лорда Лльювелла. Тем не менее, я должен предупредить Вас, Лльювелл: я хочу поговорить цивилизованно и аргументированно. Все попытки помешать этому будут пресечены. Вы поняли?»
Лльювелл несколько мгновений просто стоял, ненавидяще глядя на него, правая рука сжималась и разжималась на том месте, где должна была бы находиться рукоятка его кинжала, и Келсон задумался, не придется ли ему и Дункану иметь дело с физическим сопротивлением. Он почувствовал, как Дункан напрягся в готовности рядом с ним, и понял, что Дункану пришла в голову та же самая мысль. Но Сидана спасла Лльювелла от неосмотрительных действий, схватив его за руку и слегка покачав головой.
«Пусть так, брат,» — прошептала она. — “Я не хочу, чтобы ты пострадал из-за меня. Если он хочет, он будет говорить со мной. Ты ничего не сможешь сделать, чтобы помешать этому.»
«Ваша сестра очень мудра, Лльювелл,» — согласилась Мерод. — «Вам придется принять это. Не заставляйте меня сожалеть, что я разрешила Вам придти.»
Лльювелл медленно перевел на Келсона угрюмый пристальный взгляд и опустил руки, с явным усилием заставляя свое тело расслабиться. Келсон холодно кивнул в ответ. Лльювелл еще несколько мгновений продолжал смотреть на него, потом уронил голову и прошептал Сидане что-то, чего никто больше не смог расслышать. Затем принц повернулся к королевскому посетителю сестры спиной и уставился в окно. Даже Сидана выглядела смущенной от его неприкрытой грубости и беспокойно заломила руки, глядя на короля.
«Тетя, пожалуйста, идите поприветствуйте герцогиню Риченду,» — сказал Келсон, обращаясь к Мерод и не отрывая взгляда от Сиданы. — “Отец Дункан и я разберемся сами.»
Когда Мерод сделал реверанс и ушла, закрыв за собой дверь, Келсон постарался не подать вида, что заметил испуганное выражение побледневшего лица Сиданы, и только молча сделал Дункану знак идти к окну впереди него. При их приближении Лльювелл медленно повернулся, а Сидана отшатнулась, прижавшись спиной к брату, он обнял ее за плечи, и они оба вжались в угол оконной ниши, словно ища убежища.
«Пожалуйста, садитесь, оба,» — спокойно сказал Келсон, указывая на кушетку позади них и усаживаясь сам, вместе с Дунканом слева от него. “Совершенно незачем усложнять уже имеющиеся проблемы. Я не собираюсь угрожать никому из вас, но должен кое-что сказать. Садитесь!» — повторил он, когда ни один из них не шелохнулся. — “Я бы предпочел не тянуть шею, глядя на вас снизу вверх.»
Побледнев еще сильнее, Сидана опустилась на кушетку, спина ее была неестественно прямой, а руки сжаты в кулаки, которые она пыталась спрятать в складках своей юбки. Лльювелл, садясь рядом с ней, тоже выглядел испуганным, но он изо всех сил старался скрыть это за фасадом бравады. Внезапно Келсон осознал в каком виде он предстал перед ними: в короне, в королевской мантии и с епископом-Дерини рядом с ним. Переводя взгляд с одного на другого, он постарался немного смягчить выражение лица, но знал, что должен быть тверд. Он был рад присутствию Дункана.
«Я получил ответ Вашей матери,» — сказал он обоим пленникам, неуклюже положив руки на бедра. — “Посланец от нее прибыл сегодня утром.»
Сидана тихонько ахнула, на мгновение прикрыв глаза. Ее брат побагровел.
«Она все еще бросает тебе вызов, не так ли?» — ликовал Лльювелл. — “Она будет воевать с тобой!»
