Три этажа сверху (СИ) - Ковалевская Александра Викентьевна (книги онлайн читать бесплатно txt) 📗
Влад Карнадут подобрался достаточно близко, чтобы разглядеть первобытных гигантов. Вожак стада, это была самка с коричневой шерстью и светлым загривком, высоко подняла переднюю ногу, и Карнадут, следивший за мамонтами сзади, разглядел пальцевые подушечки с трещинами на ступне матриарха и удивился. Самка с силой надавила на лёд. Она не в первый раз проделывала это: лёд ушёл вниз, сверху проступила вода, и мамонты стали подходить и окунать толстые у основания мохнатые хоботы в воду.
Матриарх напилась первая, отодвинулась от полыньи, а потом развернулась и посмотрела на крадущегося за деревьями человека.
Карнадут замер.
Мамонты перестали пить и молча наблюдали.
Карнадут стоял, держа перед собой камышовые стебли, словно букет, и обонял сухой их запах, и надеялся, что его собственный запах не раздражит животных. Он услышал скрип снега за спиной, и понял по звуку шагов, что за ним крадётся Матвей. Но не позволил себе оглянуться, потому что одновременно мамонтиха с коричневой шерстью в четыре гигантские подвижки, слишком стремительные для такой огромной туши, придвинулась к нему и остановилась: мохнатым лбом вперёд, настороженно шевеля хоботом. Хобот осторожно потянулся к человеку. Карнадут тихо переливисто свистнул, вытянул руку и слегка пощекотал камышовым пучком ноздри огромного животного.
Матриарх чуть отпрянула, качнув тяжёлыми бивнями, и показалось, всё пришло в движение: двинулся воздух, заскрипел и подался снег, ощутимее стал запах, дрогнула шкура на боках животного, повели головами его сородичи.
Но вот всё успокоилось.
Мамонт, как будто поразмыслив, снова протянул хобот к человеку. Владислав опять коснулся сухостоем голых ноздрей животного, влажно черневших из-под шерсти хобота, и опять осторожно присвистнул. Другие мамонты смотрели на это со стороны.
Матриарх позволила пощекотать себе ноздри. Фыркнула и отступила.
Из-за её длинношерстного бока вышел детёныш, покрытый свежим и чуть кучерявым рыжим мехом, и тоже протянул хобот к Владу. Малыш был метра полтора в холке, широкий в боках, круглолобый, на крепких ножках. Он моментально обвил камышовый пучок хоботом, вытянул его из ладони Карнадута и положил в рот. Влад тихо высвистывал и старался не спугнуть животных нечаянным жестом. Молодой мамонт вытолкнул из пасти камыш, уронив его на лёд. Он позволил коснуться своего тёплого хобота рукой, а старый мамонт, возможно, это была его мать, своим хоботом потрогала руку человека и подтолкнула детёныша прочь.
Мамонты отвернулись от человека и стали удаляться, шествуя вдоль берега.
Матвей присеменил к Владу и виновато заглянул в глаза:
— Я проснулся, а никого нет, только твои следы, и их заметает снегом. Я побежал за тобой! Какие огромные! Мамонты!.. — выдохнул мальчик. И признался, опустив густые светлые ресницы:
— Я описался, когда они подошли…
— Ещё бы! — ответил Карнадут и натянул Матвею ушанку на глаза. Ругать мальчишку не хотелось.
Вдруг в стаде мамонтов закричал мамонтёнок и заревели, захрюкали взрослые животные. Они столпились тесным кругом и Влад понял: что-то случилось возле полыньи, в которой парни оставили рыболовные сети… Что-то с мамонтёнком, рыжим и лохматым весёлым детёнышем…
В повороте массивных тел мамонтов чувствовалась тревога и озабоченность. Они взмахивали хоботами и качали лобастыми головами, а мамонтёнок кричал.
Влад присел и тяжёлой ладонью принудил присесть Матвея:
— Наверное, малыш запутался в наших сетях. Уходим быстро.
— И не поможем мамонтёнку? — на глаза Матвея навернулись слёзы.
— Ты как это представляешь? Если мамонты оставят его и отойдут, возможно, нам удастся что-нибудь сделать для него. Не уверен. Он весит килограмм пятьсот, и бивни у него вполне серьёзные. Иногда убить легче, чем спасти.
— Мы — убийцы! — с чувством подхватил Матвей, рыдая. — Мы спасать не можем, а только убивать! Я не буду есть мамонтёнка, и всем расскажу — никто не будет есть!
Мать-мамонтиха взревела и помчалась на них.
Матвей из положения сидя на корточках плюхнулся в снег и лицо его побелело. Влад схватил мальчишку за воротник и за пояс и потащил, как тряпичного, пытаясь взобраться на крутой высокий берег. Он не успел; матриарх поднялась на задние ноги и, взмахнув передними ногами перед собой, ударом бивня сшибла Карнадута с Матвеем со склона и ребята покатились вниз, под ноги мамонту.
Они упали, а над ними ревела взбешённая мамонтиха. Она просунула хобот меж ног Матвея и ему под грудь, подняла мальчика и швырнула в сторону полыньи, где кричал и бился в сети мамонтёнок. Матвей пролетел порядочное расстояние и упал в глубокий снег, распластавшись на нём, как лягушка. Мамонтиха повернула огромную тяжёлую голову и Влад, лежавший ничком, почувствовал, как его мягко накрыло сверху, и в ужасе заскулил, поняв, что мамонт трогает его огромной ступней с пальцами и подушечками. Тут же он почувствовал хобот и бивень под собой, и горизонт качнулся. Мамонтиха швырнула Карнадута, комендант зарылся лицом в снег, а когда поднялся на четвереньки, его чувствительно пнули под зад, но это было уже не так страшно. То же самое случилось с Матвеем: матриарх снова толкнула его, когда мальчик попытался выпрямиться в полный рост. И тогда Влад пошёл на четвереньках, шепнув Матвею: «Делай, как я!» Мамонтиха перестала понукать их, и они кое-как дошли под её конвоем до полыньи, загребая руками по снегу, и увидели рыжего мамонтёнка, беспомощно застрявшего среди раскрошенного льда и обвешанного сетью. По его густому меху прыгала рыба, вывернувшаяся из рыболовной снасти. Мамонтёнок, спеленатый сетью, не мог выбраться из ледяного крошева. Взрослые сородичи — то один, то другой, — протягивали ему хобот, и он хватался за хобот, но пятнадцатиметровая сеть крепко спутала его и держала в полынье. Обезумевшая мать мамонтёнка подняла Матвея и затолкала его в полынью, и прихлопнула сверху хоботом так, что мальчик по горло погрузился в ледяную воду.
Карнадут чувствовал, что ещё немного — и он сойдёт с ума. Он схватил пригоршней снег и снегом протёр лицо. Сделалось легче. Он просипел:
— Нож, Матвей! Нож с тобой? Режь сеть!
Мальчик запустил пальцы в шерсть мамонтёнка, смотрел, не отрываясь, на Влада поверх широкой спины животного, и видел, как открывается твёрдый рот под усиками, что-то велит ему, Матюше. Видел отросшую по щекам жидкую бородку, и не узнавал Боксёра, которого впервые встретил не таким — моложе, добрее, задумчивее. Кто этот дядя? Почему он стоит на четвереньках, плачет, на нём нет шапки и ветер шевелит волосы с набившимся в них снегом? Он главный в их семье, он решает всё или почти всё, что не решает Алина, и это он бросил Матвея в прорубь и хочет, чтобы Матвей резал сеть и спас мамонтёнка?
С подбородка мальчика стекала вода, колотый лёд забился в горловину куртки между одеждой и посиневшей тонкой шеей и вид этих кусков льда на коже ребёнка сводил с ума Карнадута.
Мамонтёнок плакал и ревел, скручивая хобот, и уже не пробовал освободиться от сети, окончательно запутавшись в ней, и не пытался избавиться от двуногого зверя, вцепившегося в его бок.
Карнадут сообразил, что мальчишке не по силам разрезать сеть, даже если у Матвея нож с собой. Неизвестно, кто точил ему нож, а снастью парням служила новая лавсановая сеть со спортивной площадки, теперь ещё и вымоченная в воде, которую непросто разрезать. Оглядываясь на мамонтов, Владислав на четвереньках пробежал те несколько метров до проруби, которые разделяли его и Матвея, и принялся кромсать сеть своим ножом. Мамонты ему не мешали, только время от времени трубили громкими голосами над головой, заставляя вздрагивать и вжимать голову в плечи.
Он понял, что все усилия бесполезны. Ещё немного, и в воде от переохлаждения погибнет Матвей. Мамонтёнка не спасти, он запутался в снастях с головой и не выберется из полыньи, — он обречён. Тогда Влад навалился на мамонтёнка, дотянулся до Матвея и втащил мальчика на широкую спину животного. Чтобы сделать это, Владу пришлось прижаться к боку рыжего мамонтёнка коленями и он почувствовал биение сердца животного. Терять уже было нечего, Влад выхватил длинную шпагу-заточку из ножен и с усилием вогнал её по самую рукоять в то место на шкуре мамонтёнка, под которым ощутил жизнь большого сердца.
