Год грифона - Джонс Диана Уинн (электронные книги бесплатно .TXT) 📗
— Но, Фелим, ведь она же абсолютно тупая! — говорила Ольга.
— Вот-вот, — кивнул Лукин. — Статуя волшебника Поликанта и та умнее.
— Она только и может, что кокетничать и мило улыбаться! — подтвердила Эльда. — Нет, наверно, какой-то ум у нее есть, иначе бы она тут не училась, но я этого ума пока не заметила. А ты, Клавдия, что думаешь по этому поводу?
— Я думаю, что она просто мило улыбнулась тому, кто ее принимал, — ответила Клавдия, поразмыслив. — Волшебнику Финну, например. Он на такие штуки ужасно податлив.
— В самом деле? — спросил Фелим у Клавдии. — Так ты думаешь, она дура?
— Непроходимая, — кивнула Клавдия. — Совершенно безнадежная дура.
Советов Клавдии уже привыкли слушаться — все знали, что она слов на ветер не бросает. Фелим тяжело вздохнул и стал видеться с Мелиссой реже.
Новички прислушивались и к сплетням, что ходили по университету. Вскоре уже ни для кого не было секретом, что волшебник Коркоран одержим полетом на Луну. Эльда каждый раз усаживалась так, чтобы видеть, как Коркоран бежит в свою луноведческую лабораторию и очередной сногсшибательный галстук полощется у него за плечом.
— Как жалко, что я ничем не могу ему помочь! — говорила она, усаживаясь на задние лапы и ломая когтистые пальцы передних. — Мне так хочется, чтобы он все-таки попал на Луну! Он такой лапочка!
— Нашла бы себе лучше грифона, своего ровесника, — сказала ей Ольга.
— Так ведь нету таких! — ответила Эльда. — А потом, грифона так просто к груди не прижмешь!
Некоторое время Коркорана так и звали — «Эльдин медвежонок».
Что же касается самого Коркорана, для него эта неделя прошла как обычно — ну разве что чуть быстрее обычного. В его лаборатории проводилось так много важнейших магических экспериментов, а строительство лунного корабля продвигалось так медленно, что волшебник жалел о каждой минуте из тех четырех часов, что ему приходилось тратить на чтение лекций. Попасть на Луну само по себе не так уж просто. А ему вдобавок все никак не удавалось определить, есть ли там воздух. Между тем отдельные эксперименты показывали, что в безвоздушном пространстве такие мягкие субстанции, как человеческая плоть, имеют тенденцию портиться. По крайней мере, персики просто лопались. За эту неделю Коркоран взорвал столько персиков, что вспомнить было страшно. Наступала осень, персики дорожали. Новая партия, которую заказал Коркоран, обошлась ему вдвое дороже предыдущей. «А что, если… — думал Коркоран, стремительно шагая на лекцию к первокурсникам. — А что, если отказаться от заклинаний и просто заключить каждый персик в железный чехол? Но тогда, значит, и мне тоже понадобится железный чехол! Хорош же я буду на Луне — весь закованный в доспехи, точно этот гном!»
Тут он с размаху налетел на волшебницу Мирну, которая торопилась в противоположную сторону. И если ни тот, ни другая не ушиблись, то только благодаря защитному заклятию, которое поспешно создала Мирна. Коркоран отлетел к стене, рассыпав книги и бумаги.
— Ох, извините! — сказал он. — Снова я витаю за облаками!
Коркоран наклонился, чтобы собрать бумаги. Ему попался на глаза какой-то список студентов. Интересно, зачем он его составил? Ах, да! Очень удачно, что Мирна тут рядом, хотя и слегка ошеломленная.
— Кстати, Мирна, — сказал Коркоран, — насчет тех писем, что я просил вас разослать родителям новых студентов…
Мирна зажмурилась, чтобы не видеть Коркоранова галстука. Он был сплошь разрисован ядовито-зелеными пальмами, переплетающимися с ярко-розовыми купальщицами. А ее и так всю неделю тошнило по утрам.
— С просьбой о вспомоществовании для университета, — закончила она. — Не беспокойтесь, я все отправила. На следующий же день после заседания.
— Как?! Все-все? — переспросил Коркоран.
— Да-да, — ответила Мирна. — Мы как раз получили большую партию разумных почтовых голубей волшебника Дерка, так что с этим проблем не возникло…
Она наконец открыла глаза.
— А в чем дело? Что-то случилось? Эти птицы всегда долетают туда, куда их послали…
— Да, я знаю, — угрюмо сказал Коркоран. — Нет-нет, ничего не случилось. Все в порядке. Да-да. Я просто немножко ушибся. С вами-то все в порядке? Вот и хорошо.
И зашагал дальше. Ему было сильно не по себе. Но поскольку он, очевидно, решительно ничего не мог поделать с тем фактом, что письма уже отосланы, его тревога вскоре развеялась. Коркоран еще не успел дойти до конца коридора, как убедил себя, что родная кровь — не водица и что больше половины этих благородных семеек будут так благодарны университету за весточку о пропавших отпрысках, что денег, наверно, все равно пришлют. А к тому времени, как Коркоран дошел до аудитории, он уже забыл о письмах и думал только о лопающихся персиках.
Семинар от него особого внимания не требовал: Коркоран проводил его столько раз, что мог бы все отбарабанить, даже стоя на голове. Он собрал обычные шесть рефератов на тему «Что представляет собой магия волшебников» и продолжил разговор об общераспространенной теории магии, не переставая тем временем думать о своем. Однако даже он заметил, что его студенты неплохо продвинулись, несмотря на то, что прошла всего неделя. Все активно участвовали в дискуссии и высказывались почти разумно. Все, кроме грифонши — та сидела и молча пялилась на Коркорана. Ну, что ж поделаешь. Так уж всегда бывает — в каждой группе непременно окажется молчун. Хотя Коркоран думал, что это будет та тощая девушка, Клавдия, а не грифонша. По правде говоря, от пристального взгляда оранжевых глаз грифонши у волшебника мурашки ползали по спине. В какой-то момент, приводя пример пассивной защитной магии, Коркоран помянул плюшевого медвежонка, и почему-то все, даже грифонша, разразились хохотом. Волшебник так и не понял почему. Однако, судя по всему, группа была дружная. Они даже не попытались возразить, когда Коркоран снова дал им ту же самую тему для реферата. Он всегда так делал, чтобы лишний раз не напрягаться. А студентам не повредит — пусть еще подумают. И Коркоран, очень довольный, убежал к себе в лабораторию прятать персики в пушечные ядра.
Студенты его тем временем вышли во двор и вместе с прочими первокурсниками потянулись в Северную лабораторию, где вскоре послышались величественные шаги волшебника Вермахта. Волшебник Вермахт взошел на кафедру, огладил свою бородку и окинул презрительным взглядом всех присутствующих, включая Лукина и Рёскина.
— Надеюсь, сегодня никаких ям, рева и обезьян не будет, — изрек Вермахт. Всю прошедшую неделю он говорил это на каждом занятии, иногда даже по два раза на дню.
Фелим нахмурился, Ольга сердито хмыкнула, Рёскин с Лукином скрипнули зубами, а Эльда громко щелкнула клювом. Клавдия же просто вздохнула. Прочие студенты, как обычно, заерзали и зашептались. Всем казалось, будто Вермахт говорит это уже не первый год.
— Достаньте тетради, — распорядился Вермахт. — Сегодня вам потребуются линейки — под первым крупным заголовком нужно начертить схему.
Линеек ни у кого не было. Но студенты кое-как обошлись краями парт — это было проще, чем нарываться на очередной скандал. Пока что им удавалось обходиться без скандалов благодаря тому, что все вели себя тише воды ниже травы. Однако Лукин сидел белый от гнева, а Рёскин был весь пунцовый. Гном даже начал бормотать: «Угнетатель!» еще до того, как верхняя колба часов опустела и тяжелые шаги Вермахта затихли вдалеке.
— Обыкновенное хамство, вот как это называется! — в сердцах бросил Лукин, когда они вышли во двор. — Лично у меня уходит столько сил на то, чтобы держать себя в руках, что на саму учебу меня уже не хватает!
Ольга погладила его по руке и повела через двор пить кофе. Ольга пила кофе литрами. Она говорила, что чувствует себя хорошо, только если в ее жилах течет кофе вместо крови.
— А во второй половине дня нам опять придется слушать этого урода! — печально добавил Лукин.
Прикосновение Ольги его утешило, но не совсем.
— Да, а до того еще обед, — заметила Клавдия. — А здешние обеды, пожалуй, даже хуже Вермахта.
