Сказания Фелидии. Воины павшего феникса (СИ) - Маркелова Марина (электронную книгу бесплатно без регистрации .TXT) 📗
Но Азея после трех лет бесплодия уже не верила ни во что. Она боялась, что, не способная подарить Линварду ребенка, станет несносной обузой, и муж, в конце концов, найдет утешение в объятиях другой женщины, и ее оставит прозябать в одиночестве и медленно, бестолково стареть. Эти уничтожающие выводы стихали лишь тогда, когда Линвард был рядом и утешал ласковым словом и, доказывая, что, каким бы острым ребром не повернулась их жизнь, он не отвернется от Азеи.
Но все бесследно исчезало, когда Линвард уходил. Страшные предположения, дождавшись подходящего момента, как насекомые, вылезали наружу и принимались неистово пожирать ту радость, которой жила Азея. Злые, чужие голоса нашептывали ей истории об обманах, колючей лжи и неверности, о женской наивности, переходящей в глупость. И, что самое ужасное, эти пагубные мысли стали плодородной почвой для самого разрушительного для любви чувства — ревности.
В жизни Линварда существовало две женщины — Азея и Эльда. Любимая жена и дорогая подруга. Обе одинаково бесценные, но каждая по- своему. Когда-то обеих связывали теплые, дружеские отношения: Эльда радовалась, что требовательный Линвард наконец-то нашел ту, с которой был готов разделить жизнь. А Азее просто нравилась добрая, безобидная, доверчивая Эльда. Но после выкидыша все изменилось, Азея, не злобно, но, завидуя семейному счастью Эльды, все больше сторонилась ее и, постепенно, начала видеть соперницу.
От окончательного ревностного безумия Азею спасал сильный характер. Борясь за счастье, она терпела. Когда Линвард уходил навестить Эльду, кивала, говоря: «Конечно», а сама с грустным нетерпением ждала его возвращения. Думала, что муж не догадывается, но Линвард видел супругу со всеми ее мучениями насквозь. Замечал, как потухал ее взгляд во время разговоров об Эльде, какими резкими и порой, обидными словами она сыпала в такие моменты. Недоумевал: «Почему?» Но всегда прощал, потому что не мог иначе. Выбирать между двумя женщинами он не мог и не хотел.
Но ничего не менялось. Отчасти потому, что в жизни Азеи был один человек, который подпитывал ядом ее и без того ослабевший разум. Ниана…Дай этой женщине в руки краски, она не раздумывая залила бы черным весь мир, не оставив и царапины для проблеска света. Она не верила ни в любовь, ни в дружбу, ни в добро.
Не удивительно, что у нее почти не было друзей. Азея Ниану не поддерживала, но просто жалела эту одинокую женщину. Ниана же прилипла к ней, как пиявка и, подобно этой твари, сосала из Азеи веру в лучшее. Это она внушала, что Линвард, как и все мужчины, лжец и бабник, а Эльда — прячущаяся под личиной любящей жены, стерва, жадная до сердец чужих мужей.
В тот день Ниана снова, нежданная, пришла навестить Азею. Линварда, не переносящего ее зависть и злобу, на счастье, дома не оказалось. Высокая, худая до выпирающих костей, Ниана, как струйка, просочилась в полуприкрытую дверь и уселась за стол. Ее жидкие черные волосы были собраны в узле на затылке, впавшие светло-серые глаза, окруженные глубокими морщинами, глядели на Азею с недовольством. Будто сварливая бабушка пришла отчитывать провинившуюся внучку.
— А ты знаешь, где сейчас Линвард? — спросила Ниана после первых приветственных речей.
— Догадываюсь, — спокойно ответила Азея.
Она значила точно — Линвард, уходя, всегда ставил жену в известность, чтобы лишний раз она не трепала себя волнением. Будь то служба или встреча с друзьями.
— И ты так спокойно об этом говоришь? Твоего мужа уводят, а тебе все равно? Я не понимаю тебя, если честно, как так можно? На твоем месте, я бы давно указала на дверь этому кобелю, — Ниана говорила быстро, почти тараторила.
Азея терпела. Прогнать Ниану не позволяли правила гостеприимства, которым Азею слишком хорошо обучили в детстве. Только делали слова Нианы свое мерзкое дело, возмутилось что-то в сердце Азеи, и тихо, но уверенно, напомнила о себе тревога.
— Ниана, — вежливо обратилась Азея к гостье, — если ты пришла только затем, чтобы ругать Линварда и Эльду, я прошу тебя уйти. Мне недосуг обсуждать подобные темы.
Ниана обидчиво нахмурилась и вдруг сказала то, что Азею подкосило.
— А когда же, досуг будет? — почти прошипела она. — Когда муж тебя бросит? Попомнишь ты мои слова, когда Линвард твой в один прекрасный день не вернется. Мужчинам не нужны жены, не способные дать им детей. Такова их сущность. Держать их надо в железном кулаке. Вот так.
Ниана стиснула тонкую ладонь, изображая силу, только Азея ее не видела. Она отвернулась, уперлась руками в кухонный стол и, не желая верить, замотала головой.
Одно лишь слово лишило ее былой уверенности. В мозгу замешался жар. Ровным и сильным пульсом в висках забилась мысль: «Я испорчена. Я не нужна».
Ниана, не ожидавшая подобной реакции, проворно подскочила к склонившейся над столом Азее, нависла над ней и зашептала в ухо.
— Азея, зачем так убиваться? Он не достоин этого.
Но Азея измученно, устало прошептала:
— Уходи. Ради всех известных тебе Богов, Ниана, уходи. Не добивай.
Непокорные слезы брызнули из глаз, зубы почти до крови вцепились в мягкую губу. Внутри расплескалась пустота. И еще странное чувство в животе, под сердцем, там, где когда-то жило еще не родившееся дитя.
И вдруг, с треском и грохотом распахнулась входная дверь. Ниана испуганно попятилась на несколько шагов, а Азея вздрогнула и осторожно оглянулась. Перед женщинами возник зверь. Существо на пороге человеком назвать было не возможно.
В дверях стоял Линвард и, судя по разъяренному лицу, он слышал последние слова Нианы. При ее появлении у него итак пропадало всякое желание разговаривать, радоваться, веселиться, и потому он старательно избегал ее общества. Но сейчас, когда он увидел Азею… Свою Азею, мучимую этой…гадиной…Казалось, он едва сдерживается от того, чтобы удавить эту тварь на месте.
Глаза Линварда были залиты гневом цвета крови, мышцы от напряжения вздулись.
— Отойди от моей жены, дрянь человеческая, — прохрипел он.
Торжество сменилось ужасом на лице Нианы. Она сжалась, как облитая водой птица, впечаталась в стену и боязливо оглянулась по сторонам, ища путь к отступлению.
Линвард грозно двинулся на нее, Ниана тихо взвизгнула, отползла по стенке в угол и, понимая, что деваться ей уже некуда, приготовилась защищаться, как могла.
— Ты меня не тронешь, ты не посмеешь, — зашипела она, выставив перед собой руки, как возможную преграду.
И это еще больше взбесило Линварда. В два широких шага он оказался перед Нианой, схватил за плечи и едва ли не выбил дух из ее хилого тела.
— Заткни свой поганый рот, — он дыхнул в лицо Ниане разъедающей злобой, — что мне может помешать уничтожить тебя прямо сейчас!?
Его руки еще сильнее сжали Ниану, казалось, что еще мгновение и тонкие кости хрустнут, сломаются как сухие веточки.
— Я тебя предупреждаю, — ревел он перед ее выпученными от страха глазами, — если ты хоть на метр приблизишься к Азее, хоть слово свое поганое ей скажешь! Я тебя убью, ты поняла меня?!
Линвард снова встряхнул ее, больно ударив лопатками о стену. Ниана только сдавленно пискнула.
И тогда очнулась Азея. Страшный смысл слов об убийстве вывел ее из оцепенения, она подняла голову и слабо, вымученно, но с испугом попросила:
— Линвард, не надо.
Линвард обернулся на жену, что дало Ниане шанс. Воспользовавшись его секундным отвлечением, она вскинула руку, вцепилась длинными ногтями в скулу Линварду и рванула.
От неожиданности он вскрикнул, разжал пальцы и Ниана, не теряя драгоценных секунд, выскользнула из его смертельных объятий. Она бросилась к выходу, но, перед тем, как переступить порог, крикнула в сторону супругов:
— Я вам это припомню!
— Пошла вон! — огрызнулся ей в след Линвард, но его слова ударились в уже захлопнувшуюся дверь.
Три царапины мгновенно покраснели. Линвард с секунду рассматривал следы крови, оставшиеся на подушечках пальцев от прикосновения к ним. А потом он приблизился к Азее. Она боялась, трепетала перед страшным от гнева мужем, но отступать было некуда.
