Академия Полуночи (СИ) - Риа Юлия (читать книги бесплатно полностью .TXT) 📗
— Папа подарил. Точнее, собирался подарить на зимние праздники. Но кто ж так плохо прячет подарки? — искренне удивилась Тиамат. — Хочешь подержать? Только осторожно. Она еще маленькая.
Мне в ладони опустился меховой комок, теплый и пушистый. Холодный нос скользнул вдоль большого пальца, уткнулся в запястье.
— Ты ведь не уйдешь к Силлерторнам? — спросила девочка тихо. Я посмотрела на нее с удивлением. — Ты светлая, а светлые всегда уходят в царство. Никто не выбирает тьму, если внутри его живет солнце.
— Не каждому солнцу нужно чистое небо. Мое светит даже во тьме. А возможно, тьма и есть мое солнце.
Тиамат нахмурилась, обдумывая услышанное, а после прищурилась, становясь еще больше похожей на Виларда.
— Обещаешь, что не уйдешь?
— Обещаю.
Вилард не ошибся, сказав, что время до зимних праздников пролетит быстро. Поначалу я чувствовала себя неуверенно в чужом доме, но очень скоро это чувство вытеснило волной заботы и доброжелательности, которая накрывала меня всякий раз при общении с северянами.
Едва слабость отступила, я начала осваивать простейшие заклинания светлых. Вместе с Лорной мы запирались в зимнем саду, в котором благодаря ее силе даже сейчас все цвело и пахло. В окружении зелени мы проводили по нескольку часов. Лорна обучала меня азам чародейства, пыталась дотянуться до моей искры — той крупицы силы, что отличает ведьм от колдунов и чародеек от заклинателей. Пока без особых успехов, но мы обе не теряли надежды.
Благодаря Эвелин я узнавала поместье Морроубранов, знакомилась с его прошлым, рассматривала портреты членов рода. И с жадностью слушала истории о детстве Хэйдена. Иногда к нам присоединялась Лорна и рассказывала о времени, когда сила Хэйдена еще не проявилась и он жил с Силлерторнами.
Удивительно, но я не ощущала напряжения между женщинами. Они обе искренне любили Хэйдена и не пытались выяснить, кто же его настоящая мать. Слушая их рассказы, я все больше понимала ценности севера. Неважно, из какой ты семьи, — важно, кто ты на самом деле, каким тебя создали покровители и к чему тянется твоя душа. А близкие — они не для того, чтобы осуждать или разочаровываться, а чтобы поддерживать и развивать лучшее в каждом.
Иногда ко мне прибегала Тиамат, которая, узнав про Эвис, принялась дрессировать Бину. Маленькой ведьме хотелось, чтобы ее подопечная научилась общаться топотом. И наблюдая за ними, я со щемящей тоской вспоминала мою зеленую проныру.
Жизнь в доме Морроубранов неслась стремительно и ярко, словно срывающийся со скалы водопад, в струях которого притаилась радуга. Люди, еще неделю назад бывшие мне чужими, вдруг стали родными и близкими, словно настоящая семья. Шумная, временами чудная, но уже очень любимая. Вместе с ними я ожидала возвращения Хэйдена, надеясь совсем скоро очутиться в самых желанных на свете объятиях. Но за день до его прибытия на пороге замка появился нежданный гость.
ГЛАВА 47
Я знала, кого увижу в гостиной. Знала и потому не могла заставить себя толкнуть тяжелую дверь. Стояла у порога, разглядывая искусную резьбу, и пыталась подавить бьющее по нервам волнение. Тщетно. Страх целовал меня в затылок, скользил ледяными пальцами вдоль позвоночника и украдкой, будто играя, сдавливал сердце. Оно то заходилось испуганным ритмом, то спотыкалось и ударялось о ребра.
Однако медлить больше нельзя. Шумно выдохнув через нос, я на секунду сжала кулаки и уверенно толкнула дверь.
Гостья сидела на софе. В элегантном, расшитом кружевом платье — слишком легком для этого края. Черные волосы привычно забраны в высокую прическу. Белые пальцы, унизанные старинными перстнями, расслабленно поглаживают ручного питона. Идеальная осанка, грациозный разворот плеч, внимательный взгляд.
На секунду меня охватила растерянность. Показалось, будто и не было этих месяцев в академии, а я так и не вырвалась из почти захлопнувшейся ловушки… словно я по-прежнему в поместье Мак-Моров.
— Яркой луны, Лангария.
Мой голос прозвучал так же растерянно. Почти жалко.
Вместо ответа матушка кивнула. Величественно и с достоинством — так, как умеет только она.
— Присядь, Илэйн.
Выверенным жестом мне указали на свободное кресло, и я, не в силах противиться, села.
Мы обе не спешили заговаривать. Лангария не сводила с меня внимательного взгляда. Под ним, как миллион раз прежде, я почувствовала себя провинившейся — Недоделком, разочарованием семьи… Недостойной. Мне не нравилось это чувство. Если бы только могла, я бы выкорчевала его из сердца, как старый пень из пролеска. Но, боюсь, оно успело прорасти во мне слишком глубоко.
— Ты слабая, — наконец заговорила Лангария. Первая же фраза ранила иглой. — Слабая… но истинная дочь рода Мак-Мора.
Догадки, ранее бесплодные, обрели форму. И вместо вопроса с моих губ сорвалось обвинительное:
— Вы знали!
Лангария удивленно изогнула бровь.
— Знала ли я? Илэйн, ты забываешься, — мелодично, но осуждающе произнесла матушка. — Моя ведьмина крупица позволяет мне слышать звезды. В первый раз именно они подсказали мне выйти замуж за изумруда. И я послушалась, ради Эварика отказавшись от выгодной партии. Второй раз звезды заговорили со мной, когда я носила тебя.
Пальцы, покоящиеся на коленях, непроизвольно сжались. Все внутри меня напряглось, точно готовясь к удару. И он последовал.
— Они нашептали мне о лунном затмении. О звезде перемен, что воссияет так ярко, как никогда прежде, и о том, как много сможет изменить дитя, рожденное в такую ночь.
Ногти впились в кожу ладоней. Сильно, до боли, до крови… Но я едва это ощутила.
Лангария видела каждую эмоцию, которую я тщетно пыталась скрыть. Видела, но продолжала вырывать камни в основе моей веры.
— Я знала, на что иду, когда решила привести тебя в этот мир раньше срока. Еще до того, как ты издала первый крик, я уже знала, что ты чуждая.
— Нет!
Перед глазами заплясали цветные пятна. И в них, точно тени, взвились две сотканные из тумана нити. Я будто заново видела, как одну из них с силой вырвали и изуродовали вторую. Как, лишенная пары, она затрепыхалась в агонии, как тянулась срастить поврежденные волокна. Мозаика сложилась. Нить Ардена, его одержимость, влияние на Кигана… все это случилось из-за Лангарии? Из-за ее решения?
Понимание навалилось тяжелым обухом. В ушах зазвенело, взор поплыл. Мне так хотелось, чтобы я ошиблась, чтобы неправильно поняла услышанное. Но внимательный, колючий взгляд не оставлял возможности усомниться: каждое прозвучавшее слово — правда.
— Почему? — выдохнула я, с трудом глотая горький ком. — Чем я не угодила вам, еще даже не родившись?
— Дело не в тебе, Илэйн. Дело в нас, — спокойно ответила Лангария. — В той нелепой войне, что длится уже слишком долго. Ее нужно остановить.
— Но при чем тут я?
— При том, что войны, длящиеся поколениями, нельзя прекратить в одночасье. Невозможно вытравить из сердец ненависть, подписав мирный договор. Нужно менять представления друг о друге. И ты, Илэйн, стала той, кто сделал первый шаг. Рожденная под звездой перемен, ты вызывала их в каждом, кого касалась. Не осознавая того, ты дарила свет душам темных.
— Я едва не погибла! — выкрикнула, вскакивая с кресла.
Сердце в груди билось болезненно быстро. Слезы душили.
— Но ведь не погибла, — заметила Лангария и одарила меня неодобрительным взглядом. — Сядь, Илэйн. Ты артиэлла и обязана уметь сдерживать эмоции.
Громкость ее голоса не изменилась, даже интонация и та осталась прежней, но осуждение прозвучало слишком отчетливо. Невидимой пощечиной оно ударило меня по лицу. Колени подогнулись, и я, не устояв, упала обратно в кресло.
— Вы рискнули не только моей жизнью, но и жизнью Ардена, Кигана. Мэл наверняка для вас ничего не значит, но наследник Шантаров, жених Мойры… неужели он тоже лишь пешка в вашей партии?
— Звезды не говорят всего, Илэйн. Они только указывают путь, по которому мы можем пройти. Этот — единственный, способный положить конец затянувшемуся противостоянию.
