Грани судьбы (СИ) - Шепелев Алексей А. (читать книги полные .TXT) 📗
— Ты не прав, — серьёзно ответил Скаут. — Если бы все люди были такими, тогда в твоих словах был бы смысл. Но люди — разные, как разные и орки, и эльфы, и драконы. Он — человек, но и инквизиторы — тоже люди. А воин… Воин не тот, кто умеет убивать других людей. Воин — это тот, кто, когда приходит беда, встречает её лицом и с тем оружием, которое у него есть, не смотря на опасность. А убивать… Это нетрудно. Научить убивать можно кого угодно, но от этого они воинами не станут.
Ящер кивнул, выражая свою поддержку словам полуогра. Мирон собрался возразить, но не успел: вернулся Серёжка. Мальчишка хотел залезть обратно в палатку, но тут его позвал тёмный эльф. Паренёк неуверенно подошел.
— Как ты себя чувствуешь?
— Нормально…
— Ничего не болит?
— Не…
— Есть хочешь?
— Ага…
— Так садись с нами.
Серёжка хлопнул глазами и смущённо, но с затаённой радостью спросил:
— А можно?
Женька в голос хрюкнул. Вот отколол малыш. Сначала проявлял чудеса героизма, а теперь косит под домашнего мальчика, который без разрешения со двора не выходит.
Но никто маленького вампира не поддержал, а Анна-Селена бросила на него такой взгляд, словно он посмел обидеть её любимую куклу. Подросток в ответ равнодушно пожал плечами, а тёмный эльф совершенно серьёзно спросил:
— А почему же нет?
Серёжка совсем смутился. Потупил голову, переступил босыми ногами и выдавил из себя:
— Раз меня положили в палатке, значит я раненый, и мне надо лежать, да?
— Вообще-то да, — всё так же серьёзно ответил Наромарт. — Но раз ты всё равно уже встал, и у тебя ничего не болит, то давай-ка ужинать.
— Ага, — мальчишка радостно вскинул голову, большие глаза счастливо сияли. Чёрный эльф чуть сдвинулся в сторону, освобождая место между собой и Балисом. Совершенно счастливый Серёжка плюхнулся на траву, но тут же снова вскочил на ноги: приветственным свистом разразился сидевший по ту сторону костра ящер.
— Шипучка?! Быть не может!
С непривычной для его габаритов подвижностью сауриал обогнул костёр и оказался рядом с мальчишкой, показывая, что так оно и есть. Серёжка от избытка чувств прижался к холодной зелёной коже, даже не вспомнив о том, что при первой встрече планхед показался ему воплощением безобразия. Ящер в свою очередь, застыл на месте, не зная, как реагировать на такое поведение детёныша. И взрослые и маленькие сауриалы выражали свои эмоции иначе, чем люди. Шипучка не был даже уверен, что именно означает поступок Шустрёнка, не сомневался он только в одном: чувства у детёныша были самые добрые.
Ящер ещё раз прошипел что-то ободряющее, Серёжка отступил на шаг, повернулся к Балису и Наромарту и спросил:
— А та девочка… Риона… она тоже свободна?
Женька хмыкнул. Совсем тихо, про себя. В любом случае малыш не пытался играть роль героя: так претворяться просто невозможно. Серёжка был таким, каким был, значит, таким и надо его принимать. В конце концов, должны же быть на свете чудаки. Женьке всегда было немного жалко осознавать, что описанные в книгах смелость, честность и дружба — всего лишь красивая выдумка. На самом деле, конечно, каждый за себя и любой человек нужен только своим родителям, да себе самому. Что ж, теперь он будет знать, что из этого правила бывают приятные исключения.
— Вот беспокойное существо, — с одобрением пробормотал Глид.
— Здесь она, садись уж, — заверил Наромарт.
— Я тут, — откликнулась девочка.
Серёжка снова уселся, глянул через плечо на Балиса. Искорка в глазах вдруг погасла, мальчишка виновато моргнул, уголки губ поехали вниз. Морпех вдруг ясно понял: паренёк чувствует себя виноватым, что обратил внимание сначала на других, а не на него. Гаяускас усмехнулся и потрепал Серёжке вихры: какие, мол, счёты между своими. Мальчишка облегчённо перевёл дух и снова улыбнулся.
Пока Серёжка осваивался у костра, практичная Анна-Селена успела наполнить едой ещё одну миску и теперь протянула её мальчишке:
— Держи. Тушеная репа с копчёным окороком. Наверное, очень вкусно.
Девочка незаметно вздохнула: ведь вкуса пищи вампиры не чувствуют.
— Спасибо, — с чувством поблагодарил паренёк, принимая плошку. Похоже, он действительно не на шутку проголодался: сразу зачерпнул полную ложку и отправил в рот. И тут же выплюнул всё назад в миску: слишком горячей оказалась пища. Незнакомые воины рассмеялись, особенно громко хохотал молодой длинноволосый парень.
— Вот тебе и герой: пареной репой подавился. Инквизиторы-то хороши, накормить не догадались. Тут бы они всё и узнали.
— Реш! — недовольно воскликнула бледная женщина с необыкновенно красивым лицом.
Но Серёжка уже не слушал. Машинально поставив миску на землю, он вскочил и бросился обратно в палатку. Мальчишку душили слёзы.
Балис дёрнулся, было, остановить Серёжку, но в последний момент остановил свой порыв. Реакции поймать мальчишку за руку у него хватило бы, а потом-то что? Объяснять, что ничего обидного в шутке Реша нет? Так ведь на самом-то деле — есть. Глупая шутка. Но и не бить же за это юнцу морду — ещё глупее. К тому же, отношения между составлявшими компанию двумя отрядов и так были довольно натянутыми, любое обострение отношений ни к чему. Вот и остался Гаяускас сидеть на месте в надежде на то, что быстро придумает что-то разумное. Краем глаза заметил, как дёрнулся и сел обратно ящер — видимо, прокрутив в голове примерно те же мысли.
А потом поднялся Сашка и негромко, но очень раздельно сказал, обращаясь к Решу:
— Ещё раз заденешь Серёгу — будешь иметь дело со мной. Понял?
И что-то такое было в голосе и взгляде подростка, что насмешливый ответ замёрз на губах у вора. Вместо этого он невнятно пробормотал:
— Да ничего я его не задевал.
— Старшие объяснят, — казачонок кивнул на Олха и Льют, повернулся, и направился к палатке, куда забежал Серёжка.
Балис удивлённо посмотрел на Мирона. Друг ответил лёгким кивком головы. Гаяускас задумчиво потёр подбородок. До этого случая он думал, что понимает и Сашку, и Серёжку и может предсказывать их поступки. Но сейчас оба мальчика его сильно удивили.
А Женька смотрел в спину казачонку с откровенной завистью. Да, быть правильным, конечно, накладно и трудно и даже иногда смешно, но в этом есть и свои плюсы. Только правильный Сашка мог вот так встать между великовозрастным болваном и обиженным малышом и сказать: "Не трогать!" А если бы встал Женька… Да какой из него, хохмача и злыдня, защитник мелкоты? В его исполнении это выглядело бы только ещё большим издевательством над Серёжкой. Значит, маска приросла настолько сильно, что уже не сорвёшь, даже если очень захочется?
Тан Маргадуд принимал неожиданных гостей с подобающим почётом. Каждому воину досталось в волю мяса, хлеба и пива, матрас и крыша над головой. Что ещё нужно, чтобы пережить дождливую ночь? Хорошо бы, конечно, ещё и женской ласки, но тут уже не обязанность тана гостей ублажать. Служанок в замке, конечно, не так много, как хотелось бы, ну да отцам-инквизиторам они без надобности, да и легионеры морриты при младших гражданах грешить брезговали: благородство, оно, как известно, обязывает. Вот и получалось, что ночных утех жаждали лишь две дюжины наёмников.
Правда, тан, как следовало из титула, был чистокровным толком, а наёмники, что городские, что орденские — большей частью флоски, меньшей иноземцы. Но на самом деде никаких препятствий тут не было. Во-первых, в прислугах у тана флоских женщин было, наверное, побольше, чем толских. А, во-вторых, коли профессиональным спором не пахло, то и делить жителям Толы было нечего. Как говорится, заплати денежку и получи, что оплачено.
Отец Сучапарек, как Верховный Инквизитор Толы, мог бы, конечно, запретить блуд и строго проконтролировать, чтобы запрет был неукоснительно выполнен. Но сейчас ему было не до этого. Наёмники, они и есть наёмники, люди грешные, праведников из них всё одно не сделать, как ни старайся. За грехи с них боги непременно спросят, но сейчас гораздо важнее, чтобы воины перед боем ощущали кураж, были готовы разорвать противника в ошмётки, а не копили в себе мелкие обиды на то, что начальство лишило их удовольствий, почитаемых за законные. А если же какой лихой вояка границу дозволенного перейдёт, так тан ему быстро даст укорот, а инквизиторы помогут.
