Капкан для лешего - Исхизов Михаил Давыдович (лучшие книги TXT) 📗
- Я же говорил, что он умница, сразу все поймет. С такой личностью приятно работать. Каждого лешего тянет туда, где перина мягче и еда жирней, - опять хохотнул пузатенький, и похлопал себя по животу. От вас ничего особенного не требуется, так, ерундовый пустяк малого значения.
- И все-таки? - можно было и не спрашивать, сами все выложили бы. Но надо же что-то сказать.
- Вы нам передаете урожай лингко одного сезона а мы вас обеспечиваем самыми лучшими условиями и высококалорийным трехразовым питанием на всю жизнь. И можете больше вообще не работать. Вы будете у нас очень состоятельным и уважаемым лешим.
- Нет, это не пойдет, - не задумываясь, отказал леший. Хорошо бы конечно, пожить здесь и полежать на пуховой перине, но не такой же ценой.
- Напрасно, напрасно вы не соглашаетесь, друг мой, - приобнял лешего тощий. - Вы за свой Зповедный Лес не бойтесь. Мы понимаем, вы патриот, и ценим это. Мы многого и не просим. Нам нужен урожай одного года. Только одного. Нас устроит даже половина урожая. А все остальное, представляете себе, сколько лет впереди, все остальное будет, как и прежде, принадлежать вашему Лесу.
Четыре дня не отходили от лешего толстый и тонкий. Они водили его по местным домикам, знакомили со всеми удобствами, показывали, как бурно сливается вода в ватер клозете, как послушно включается электрический свет, кормили вкусными обедами с компотом и мороженным и спать укладывали на пуховую перину.
И все время говорили, говорили... О равенстве всех леших и равных возможностях, о гуманизме, толковали о справедливости, которая является высшей ценностью современного мира. И о том, как нарушает эту самую святую справедливость положение, при котором чудесные зерна есть только в одном Лесу, а у всех остальных таких зерен нет. При этом они постоянно клялись в уважении к Заповедному Лесу, и в том, что зерна они немедленно передадут своим самым умным ученым и те, совершенно бескорыстно, помогут затем Лесу своими исследованиями.
По их разговорам получалось, что, передав им зерна, не ущерб он причинит Лесу а, наоборот, окажет неоценимую помощь.
За четыре дня можно очень много показать и еще больше сказать. Если умело за это взяться, за четыре дня можно доказать, что еж розовый, пушистый и летает. Все-таки уговорили. Леший согласился передать зерна. Потому что речь шла только об урожае за один год. Если подумать, ущерб был не так уж и велик. И совсем глупо было отказываться от помощи здешних умных ученых.
Тогда и решили, что в полнолуние пришлют ему небольшой отряд. Леший их спрячет, поможет добыть зерна, а потом вместе с ними доставит зерна сюда. Да здесь и останется.
Едва леший переступил порог, как над головой у него раздался какой-то подозрительный шорох. Отпрыгнуть в сторону, или хотя бы отклониться, леший не успел, и на голову ему обрушилась увесистая чурка. Тут же к нему подскочили оба сервана.
- Ой, хозяин, - заверещал Калле, а может быть, это был Пелле, - как плохо получилось. Ты уж прости нас.
- Мы Филла хотели угостить, - стал объяснять второй. - А он хитрый, тебя вперед пропустил. - Ну, я тебе покажу, - погрозил он кулачком в сторону успевшего юркнуть в угол клудде.
- Больно тебе, наверно, - посочувствовал первый. - Ай-ай-ай, как нехорошо. Ты посиди, отдохни немного.
Серваны подхватили лешего под руки и подвели к широкой скамье, накрытой чистой рогожей.
- Садись... Садись...
Леший опустился на скамью и тут же раздался громкий хлопок. Это лопнул пузырь с водой аккуратно упрятанный под рогожу. Леший оказался в луже. Довольные серванты улыбались. Из угла землянки щерил зубы клудде.
- Что мне с вами делать? - грустно спросил леший. - Я ведь вас на клочки порвать могу.
- Не надо, - продолжал улыбаться Пелле (или это был Калле), - мы при исполнении.
- Пока операция не закончена, нас на клочки рвать нельзя. Нас надо любить и беречь, - поддержал его второй.
- Как у вас с полнолунием? - спросил первый. - Пора в дорогу, засиделись мы здесь, так и квалификацию потерять можно.
Второй серван собрал со стола кости и вернулся к лешему.
- Я что хотел спросить, - завел он разговор, - Нам за работу вроде бы аванс положен. В кости сыграть не на что.
- Вы это... - остановил его леший, - близко не подходите. Оба. Садитесь за стол.
Серваны уже два раза очистили лешего. Подойдут, постоят рядом, поразговаривают, а потом карманы пустые. Воры. Все выгребают, до последнего орешка. Да так ловко, что леший даже ни разу не почувствовал.
- Мы насчет аванса, - серваны послушно вернулись к столу. - Скучно, а играть не на что. Вот: - бросил кости Калле ( а может быть и Пелле), - всего пять. Я бы сейчас проиграл. Может, сыграем разок, просто так, - предложил он лешему.
- Не стану я с вами играть, - отмахнулся леший. - Знаю я вас, вы без жульничества не можете.
- Хозяин, обижаешь.
- Мы никогда себе такое не позволяем.
А мордочки у серванов веселые, довольные. Знают, что леший им все равно не поверит.
- Авансов никаких не будет. С вас еще вычесть надо. Вы что творите?!
- Что мы такое сделали? - удивился Калле. Или, может быть, это все-таки был Пелле. Кто их разберет. В конце концов, какая разница.
- Кто из медвежьей берлоги зерна взял? Я что ли? Сказано было вам, взять из дупла, чтобы они на домового подумали. А те, что в берлоге не трогать. Но вам все, что плохо лежит покоя не дает. Все испортили. Раз из дупла взяли и из берлоги, значит, кто-то третий этим занимается. Не поверят они, что сразу и домовой и водяной воровать стали. Это и ежу понятно.
- Не брали мы зерна из берлоги, хозяин, - не признался серван, что стоял справа.
- Не брали, - поддержал его второй. - Не наша это работа. Их и брать из пустой берлоги неинтересно. Если бы там медведь сидел, тогда другое дело.
- Я что ли взял? - ехидно спросил леший. - Вот за эти художества и не будет вам никому аванса.
Вихрем взметнулся с нар гвиллион и настиг у самого порога попытавшегося выскользнуть из землянки Филла. Клудде пискнул и затих в сильных руках.
- Чего ты его? - спросил леший. И приказал: - отпусти, ты ему шею сломаешь.
- Одной паршивой крысой меньше станет, - сквозь зубы прошипел горец. - Всех опозорил. Он из берлоги зерна украл, больше никто взять не мог. Для себя украл, крыса вонючая. Всех нас обмануть хотел. Такого непременно надо зарезать.
Филл изловчился и ударил гвиллиона пяткой по голени. Клудде всю жизнь босиком ходят и пятки у них покрепче дерева.
- Ой-ой, - взвыл горец. Он выпустил оборотня и ухватился за ногу. - На мелкие кусочки порублю! Сын крысы и жабы! Целый день резать буду!
Клудде метнулся к нарам, схватил нож гвиллиона и выставил его навстречу горцу. Все отростки на его физиономии шевелились, а зубки хищно скалились.
- Подойди, - предложил он гвиллиону. - Ты подойди, урод вонючий, а я посмотрю, что у тебя в животе.
Гвиллион остался на месте. Клудде был вдвое меньше горца а весил наверно и втрое меньше. Но он был юрким, ловким и вполне мог вспороть горцу живот.
- Быстро отдай мой нож! - потребовал гвиллион.
- Подойди и возьми, - предложил клудде. - Как только подойдешь, сразу получишь свой нож, - и опять хищно ощерился.
- Прекратить! - отдал команду леший.
Но противники не обратили внимание на его приказ. Они внимательно следили друг за другом, готовые к смертельной схватке. И тогда леший решился. Он, неожиданно для клудде обрушил на его голову твердый кулак. Клудде упал и выронил нож. Гвиллион тут же прыгнул на своего противника, но не достал его. Гвиллиона еще в воздухе встретил рука лешего, и он тоже тяжело рухнул на грязный пол землянки.
- Так будет лучше, - промолвил леший, вытирая руки о штаны, будто испачкал их в чем-то грязном. Потом он подобрал нож и бросил его на нары, к топору.
Серваны смотрели на него с восхищением.
