Дикие карты (сборник) - Снодграсс Мелинда М. (книги без регистрации .TXT) 📗
Теперь уже почти никто на этих улицах не носил маски, и многочисленные глаза вызывающе таращились на него с перевернутых лиц или уродливых голов. «Твои новые братья и сестры», — сказал он себе. Тузам доставались заголовки газет и ток-шоу, а уродам и калекам — Джокертаун. Джокертаун и джунгли Вьетнама, если Сиси была права.
Но больше всего Фортунато сейчас хотелось оказаться в квартире Леноры и заняться с ней любовью. Только на этот раз он даст себе волю — плевать, если от этого он станет слабым, как новорожденный котенок, — и все снова встанет на свои места. Если не считать того, что рано или поздно убийца нанесет следующий удар. Вьетнам был на другом краю света, а убийца — совсем рядом, может быть, даже в этом самом квартале.
Он остановился, поднял глаза и понял, что подсознание привело его прямо к переулку, в котором, как ему сказали, нашли Эрику.
Фортунато вспомнил о том, что говорила Сиси: употребить свои способности на благо тех, кто рядом с тобой.
Когда Ленора вытряхнула его из его тела, он видел недоступные ему прежде вещи — вихри и сплетения энергии, названия которым он не знал. Если ему удастся снова выйти из своего тела, может быть, он заметит что-нибудь такое, чего не обнаружили копы.
Пьяница в долгополом грязном пальто уставился на него: длинные висячие уши, как у таксы, и черный мокрый нос. Фортунато не стал ничего ему говорить, просто закрыл глаза и попытался восстановить это ощущение в памяти.
С таким же успехом он мог бы пытаться силой мысли вознести себя на луну. Ему не обойтись без Леноры, но приводить ее сюда он боялся. Интересно, получится у него сделать это у нее в квартире, а потом перелететь сюда? Сможет он продержаться так долго? И что произойдет с его физическим телом, если сможет?
Чересчур много вопросов. Он позвонил ей из таксофона и сказал, куда подойти.
— У тебя есть пистолет? — спросил он.
— Да. С тех самых пор, как… ну, ты понимаешь.
— Захвати его с собой.
— Фортунато? У тебя неприятности?
— Пока нет, — сказал он.
К тому времени, когда они с Ленорой вернулись обратно в тот переулок, за ними уже успела собраться целая толпа. Все они были в обносках, которыми снабжала их Армия спасения: в мешковатых штанах, рваных и грязных фланелевых рубахах, пиджаках в жирных пятнах. Одна приземистая пожилая женщина походила на начавшую оплывать статую из музея восковых фигур. Справа от нее рядом с помойкой стоял мальчик-подросток и вибрировал. Когда тон вибрации достигал определенной высоты, помойные бачки со звоном стукались друг об друга, как тарелки в каком-то безумном оркестре, и женщина поворачивалась и со злостью пинала их. Уродства всех остальных были менее явными: у одного мужчины на кончиках пальцев были щупальца, у другой девушки лицо обрамляли гребни загрубелой кожи.
Ленора вцепилась в руку Фортунато.
— Что теперь?
Он поцеловал ее. Из толпы уродов тут же послышались смешки, и девушка попыталась отстраниться, но мужчина был настойчив: он разжал языком ее сомкнутые губы, его руки скользнули ей за спину, и в конце концов она начала тяжело дышать, а он почувствовал энергию, пробуждающуюся у основания его позвоночника. Подняв глаза, Фортунато впился взглядом в лицо человека-таксы. Переполнявшая его энергия хлынула в глаза и голос, и он сказал, спокойно и властно:
— Уходи.
Человек-собака развернулся и потрусил прочь из переулка. Одному за другим Фортунато велел уйти и всем остальным, потом сказал:
— Давай. — И направил руку девушки к себе в штаны. — Делай то же самое, что делала в прошлый раз.
Его руки скользнули Леноре под свитер, медленно добрались до груди. Возбуждение охватывало его все больше и больше, и он закрыл глаза, и привалился к кирпичной стене. Через считаные секунды Фортунато уже готов был кончить, а его астральное тело рвалось наружу, как воздушный шар на длинной нитке. И тогда он выскользнул из своей оболочки, словно на ходу выскочил из машины.
Каждый кирпичик, каждый брошенный фантик обрел вдруг невиданную четкость. Фортунато сосредоточился, и шум дорожного движения стал замедляться и отдаляться, пока в конце концов не стал почти совсем неслышным.
Эрику нашли на пороге одного из домов дальше по переулку, с отрубленными руками и ногами, сложенными у нее на коленях, как дрова, и почти перерезанным горлом. Он видел пятна ее крови, впитавшиеся глубоко в бетон, но все еще еле уловимо испускающие ее жизненные флюиды. Дерево порога до сих пор хранило частицы ее духов и длинную пепельную волосину.
Невнятный шорох улицы превратился в вибрацию, столь низкую, что Фортунато чувствовал отдельные волновые пики, проходящие сквозь него. Теперь он мог даже различить вмятину, оставленную телом Эрики на бетонном крыльце, и почти неуловимые отпечатки ее туфель на асфальте. А за ними — следы ее убийцы.
Они вели от улицы к телу Эрики и обратно, а на обочине тротуара заканчивались у отпечатков колес машины. Он понятия не имел, что это за машина, но видел следы ее шин: жирные, черные и волокнистые, как будто ее гоняли целый день.
Фортунато на миг замер и оглянулся на свое физическое тело, застывшее в объятиях Леноры. Потом пошел по следам машины на улицу, перешел Вторую авеню, свернул на юг по Деланси. Он чувствовал, что мало-помалу слабеет, зрение затуманивается, а городской шум начинает задевать границы слуха. Он сосредоточился сильнее, выкачивая из своего физического тела последние резервы силы.
Машина повернула на север, на Боуэри, и остановилась перед убогим серым складом. Фортунато из последних сил дотащился до тротуара и увидел следы, ведущие из машины к входной двери в строение. Он проследовал по ним вверх по лестнице, чувствуя, что его словно держит какая-то гигантская эластичная лента, причем уже растянутая до предела. Следы обрывались у входа на чердак, и Фортунато понял, что выложился до дна.
Уличный шум ударил в уши, и его стремительно понесло назад тем же путем, каким он пришел сюда, неумолимо увлекая обратно в физическую оболочку. Блаженствующий и обессиленный, как будто до изнеможения занимался сексом, он погрузился в свое тело, как ныряльщик — в бассейн. Ленора едва не упала под внезапно навалившейся тяжестью потерявшего сознание партнера.
— Нет, — сказала Ленора и откатилась от него. — Я не могу.
У нее были лиловые синяки под глазами, а все тело обмякло от изнеможения. Фортунато удивился, как это она умудрилась посадить его в такси и втащить по лестнице в свою квартиру.
— Я не понимаю, — сказал он.
— Ты накапливаешь заряд, а потом секс сжигает его. Понимаешь? Энергия, шакти. Тантрическая магия возвращает эту энергию тебе обратно. Не только твою, но и ту, что отдаю тебе я.
— Значит, когда ты кончаешь, ты отдаешь мне эту шакти.
— Верно.
— И ты отдала мне все, что у тебя было.
— Вот именно. Я выжата, как лимон.
Фортунато потянулся к телефону.
— Что ты делаешь?
— Я знаю, где убийца, — сказал он, набирая номер. — Если ты не можешь дать мне силу, чтобы поймать его, придется взять ее в другом месте. — Прозвучало это не очень красиво, но он слишком устал, чтобы беспокоиться еще и об этом. Его мозг распирало от сознания силы, и он ощущал, как эта сила меняет его, овладевает им.
Послышались длинные гудки, потом трубку взяла Миранда. Он прикрыл микрофон ладонью и повернулся к Леноре.
— Поможешь?
Она прикрыла глаза, и на ее губах промелькнуло что-то очень похожее на улыбку.
— Думаю, у шлюхи должно хватить ума не ревновать.
— У гейши, — поправил Фортунато.
— Ладно, — кивнула Ленора. — Я покажу ей, что делать.
Каждый из них хорошенько заправился кокаином, а потом еще каким-то убойным вьетнамским зельем. Ленора пообещала, что оно должно помочь им настроиться друг на друга. Миранда, высокая, черноволосая, соблазнительная, была самой опытной из его женщин. Она медленно разделась, оставшись в чулках с поясом и черном лифчике, таком тонюсеньком, что он мог различить темные овалы ее сосков.