Волшебники Маджипура - Сильверберг Роберт (онлайн книга без TXT) 📗
— Возможно, это временное явление?
— Нет. Теперь он обращается только к мужчинам из своего окружения. Санибак-Тастимун, вы когда-то сказали мне, что на мне есть печать будущего величия. Вы повторили мне эти же слова, когда истолковывали мой сон в Лабиринте. Что мог означать второй трон из моего сна, если не то, что меня ждет высокое положение?
Су-сухирис слушал ее с непроницаемым видом, свойственным существам его расы.
— Когда я в Лабиринте истолковывал ваш сон, — сказал он, пристально взглянув на принцессу, — то предупредил вас, что не следует трактовать его слишком буквально. Я сказал, что в создании нового короля может быть не меньше величия, чем в том, чтобы самому носить корону. Ваш брат не был бы сегодня короналем, если бы вы не сыграли ту роль, которая была под силу только вам: убедили его. И вы и я, мы оба знаем об этом.
— И это все, что у меня будет? Знание, что я помогла Корсибару взойти на трон, и ничего более? И в моих руках не будет никакой власти, я не буду занимать никакого поста в правительстве? До самого конца жизни — скучать в безделье и утешаться когда-то сыгранной ролью?
— Мы обсуждали все это в Лабиринте, моя госпожа. Вы совершили ряд поступков, значение которых поистине не поддается оценке, и Корсибар стал королем. — Су-сухирис смотрел на нее спокойно, почти безразлично. — Я просто не знаю, госпожа, что еще сказать вам.
— Вы что, потеряли дар речи?
Санибак-Тастимун ответил ей двойной улыбкой, исполненной, как могло показаться, затаенной иронии.
— Помогите мне, Санибак-Тастимун. У меня сильный разум и крепкая воля.
Я живу не для того, чтобы быть простым украшением для кого-то или чего-то. Я чувствую, что заслуживаю места в новом правительстве. Помогите мне добиться этого.
Жест, который сделал су-сухирис в ответ на эти слова, был равносилен пожатию плечами у человека: он втянул свою длинную раздвоенную шею глубоко в грудную клетку и повернул шестипалые ладони внутрь. Его глаза, напоминающие четыре сверкающих изумруда, стали как никогда непроницаемыми.
— Госпожа, ведь королем является Корсибар, а не я. Именно он решает и осуществляет все назначения. А то, о чем вы просите, противоречит всем традициям и обычаям.
— Несомненно. Но не в большей степени, чем коронование Корсибара. Поговорите с ним. Сообщите ему о моем желании. Посоветуйте ему согласиться на это. Вы можете сказать это ему, и он послушает вас. Вы и я — два человека, к которым он прислушивается больше, чем к кому-либо на свете, но именно об этом я сама не могу его просить. Сделайте это для меня. Вы поможете мне, Санибак-Тастимун?
— Он корональ, моя госпожа. Я могу сказать ему об этом, но не могу обещать, что он согласится.
— По крайней мере, попросите его, — сказала она. — Попросите.
Волшебник вышел.
Тизмет повернулась к Мелитирре.
— Вы все слышали, — сказала она. — И что вы об этом думаете? Он поможет мне?
— И это первый из ваших союзников, как вы сказали? Поверенный ваших самых тайных помыслов? Да, он знает ваши секреты — он знает все секреты. Но союзник ли он? Мне так не кажется, госпожа.
— Он сказал, что он поговорит с Корсибаром обо мне.
— Он сказал, что он сообщит лорду Корсибару о вашем желании; и я допускаю, что он это сделает. Но я не услышала даже намека на то, что он посоветует лорду Корсибару пойти вам навстречу или же что он предпримет для этого хоть какие-то меры.
— Но ведь он прямо обещал это!
— Нет, госпожа, — возразила Мелитирра. — Вы хотели услышать в его словах обещание, но я тоже внимательно слушала его и не услышала ничего подобного. Он обещал поговорить. И все: он поговорит. Он также заявил, что ваше желание идет вразрез со всеми обычаями и традициями. Он не станет делать ничего, чтобы помочь вам, этот ваш союзник. Можете мне поверить в этом.
Тизмет долго молчала, повторяя в памяти весь свой разговор с су-сухирисом, безуспешно пытаясь найти в нем подтверждение своей уверенности в том, что она правильно поняла его содержание.
Затем она поднялась и прошлась по комнате.
— Что мне делать, Мелитирра?
— Есть и другие волшебники. Мне кажется, что этот потерян для вас, что теперь, когда Корсибар стал короналем, он целиком и полностью принадлежит ему.
— Если так, то это очень больно. Я думала, что Санибак-Тастимун предан мне не менее, чем моему брату.
— Так, возможно, было в прошлом. Но теперь все изменилось. Его преданность принадлежит короналю. Он будет служить и вам тоже, да, но не сделает того, что могло бы пойти в ущерб интересам Корсибара. — Мелитирра на несколько секунд глубоко задумалась. — Вы знаете врууна Талнапа Зелифора?
— Вы имеет в виду волшебника принца Гонивола?. Да, он был на службе у Гонивола. Но Великий адмирал известен своей скаредностью. И Талнап Зелифор уже давно рыщет по замку в поисках нового покровителя. Он обращался к одному из людей Корсибара, кажется, к графу Венте, но получил от ворот поворот, так как Вента терпеть не может вруунов. Он приходил и ко мне и спрашивал, не наймете ли вы его. Но я тоже прогнала его.
— Вы ничего не говорили мне об этом.
— Не сочла нужным, госпожа. В то время вы были глубоко очарованы колдовством Санибак-Тастимуна, так зачем было нанимать еще кого-то? Но теперь положение изменилось. Су-сухирис — это просто труба, по которой ваши тайны перетекают к вашему брату, разве вы не видите этого, госпожа?
— Возможно. Возможно. — Она взяла из шкатулки полную горсть перстней, положила на стол, снова взяла. Крепко стиснула их в кулаке.
— В любом возможном конфликте между короналем и сестрой короналя Санибак-Тастимун неизбежно примет сторону короналя, — добавила Мелитирра. — У него просто нет иного выхода. Его не привлечешь красотой, не подкупишь никакими взятками. Вам нужен свой собственный волшебник, который не станет делить свою преданность ни с кем другим.
— И вы думаете, что этот вруун тот, кто нам нужен?
— Его знания в тайном искусстве выше всяких похвал, так все говорят.
Он умеет пользоваться не только заклинаниями: кто может сказать, действительно ли заклинаниями можно сделать все, что нужно? Но в магии имеется еще многое помимо заклинаний. Врууны обладают врожденными способностями, превышающими все, что могут другие расы. А об этом ходят слухи, что он построил машину, которая позволяет ему читать прямо в душах людей. И кроме того, он знает всех и каждого и повсюду сует свой нос.
— У вруунов вовсе нет носов, — смеясь, поправила Тизмет, — только эти кошмарные клювы.
— Но вы поняли, что я имела в виду. Если вы пожелаете, я могла бы пойти к нему Возьмите его к себе на службу и предложите достаточно хорошую плату, чтобы у него не возникло соблазна продать то, что он узнает о вас, лорду Корсибару. Так идти мне к нему, госпожа?
Тизмет кивнула.
— Да, сделайте это. Наймите его. Приведите его прямо ко мне. О, Мелитирра, как я хочу быть королевой!
4
В Горном замке шел третий день веселого фестиваля, посвященного коронации. Карнавальные шествия, различные торжества и спортивные состязания — вот чем занимались все поголовно рыцари и вельможи Замка.
Своей атмосферой эти Игры ни в чем не походили на те, которые проводились в Лабиринте в дни умирания старого понтифекса. Те Игры проходили в странном, темном и таинственном гигантском подземном зале, именовавшемся Ареной понтифекса Дизимаула, и время их проведения было днями всеобщей напряженности и беспокойства, а местом проведения этих Игр — Игр коронации лорда Корсибара — явилась поросшая прекрасной травой площадь Вильдивара. Туда выходила пешеходная аллея со множеством лестниц и лесенок, известная под названием Девяносто девять ступеней, и с площади открывался изумительный вид на высшую часть Замка и гигантский плавно выгнутый сияющий сине-зеленый купол неба над ним. И по своей изначальной сути этот фестиваль был радостным — бодрое празднование начала нового пути, а не ознаменование конца старого, с барабанами, трубами, жонглерами, акробатами, ночными фейерверками, смехом, веселым изумлением, жаркими солнечными днями и потоками крепкого вина, текущими круглые сутки, днем и ночью.
