Мать Лжи - Дункан Дэйв (книги хорошего качества TXT) 📗
Мелчитте встал.
— Мой господин добр. — Он перешагнул через скамью и направился к двери.
— Когда вернешься, приведи с собой пленника. — Марно ухмыльнулся, и Фабии стало не по себе.
Она заметила, как странно на него посмотрели Дантио и Гвинетта, и вспомнила слова Фелиса о сюрпризе, который приготовил для них Кавотти.
Марно забросил в зубастую пасть круглый зеленый фрукт и спросил:
— Какие у вас планы?
— У нас нет планов, есть лишь желания, — ответил Дантио. — Во-первых, я должен освободить мэйнисток, которых похитил Стралг. Отправившись завоевывать Флоренгию, он не обратил ни малейшего внимания на протесты Старейшей и забрал с собой дюжину прорицательниц. Нам известно, что большинство из них погибли, но оставшимся в живых следует сообщить, что договор нарушен и их страдания закончились. Если мы сумеем их освободить, Кулак ослепнет.
Однако предложение Дантио не вызвало у Кавотти энтузиазма.
— Да, нам это поможет в долгосрочной перспективе. Я согласен, надо освободить несчастных женщин, но прежде всего стоит обдумать, как использовать изменившуюся ситуацию. Гвинетта, можно ли сообщить прорицательницам эту важную новость?
Они втроем принялись обсуждать, как связаться с прорицательницами. Ваэльс улыбался. Орлад хмурился.
— Армия охотно сражается только в том случае, — громче произнес Кавотти, — если есть уверенность хотя бы в небольшом численном преимуществе. Рано или поздно я сумею загнать Стралга в угол, соберу все свои резервы и раздавлю его. Я пришел сюда, поскольку Веритано стал уязвимым. Стралг ошибся в расчетах или сам надеялся заманить меня в ловушку. В любом случае, наживку я проглотил. Я планировал сжечь Веритано, рассчитывая, что он попытается вернуть город, без которого путь на другую Грань для него закрыт. Направив дополнительные силы сюда, он ослабит оборону в другом месте, упростив нам задачу. Но мы не хотим терять людей.
И теперь я узнаю, что у лорда Стралга обратного пути нет. Не только из-за сожженных мостов, но и потому, что Вигелия восстала против отродья Храга. Его братья и сестра мертвы. Он остался один. А это все меняет, нам потребуется иная стратегия. Любой зверь становится особенно опасным, когда его загоняют в угол. Что нам делать — попытаться скрыть новости от Стралга или, наоборот, поскорее его осчастливить? Надо предугадать его реакцию. Как он поступит? Будет прорываться на юг, прекратив попытки вернуться домой?
— Начнет переговоры? — предположил Дантио, но Кавотти явно спрашивал у Орлада.
Между двумя веристами возникло очевидное напряжение.
Орлад задал Фабии несколько вопросов, чтобы убедиться, правильно ли он все понял. А потом неуверенно сказал по-флоренгиански:
— Войдет в Селебру?
Кавотти кивнул огромной головой и оскалил жуткие зубы.
— Наверняка он так и сделает! Займет город и будет держать его в заложниках — а ценой освобождения станет, к примеру, заключение мира.
И как поступит Мятежник? Селебру ждет та же участь, что и Миону?
— Получается, — заговорила Фабия, — вернувшись во Флоренгию, мы обрекли Селебру на уничтожение. Мой господин, прежде всего мы бы хотели навестить отца, если он еще жив, и утешить мать. Мы просим вас о помощи. Вы нам не откажете?
И вновь Кавотти оскалился.
— Я хочу уничтожить Стралга. Все остальное не имеет значения. Ваша просьба должна быть рассмотрена с учетом того, что идет война. Я сообщу вам о своем решении, как только его приму. В этой кошмарной игре в тегаль я должен показать вам еще одну фишку, хотя и не такую существенную, как прочие.
Кавотти стоял лицом к двери, а Фабия — нет. Она обернулась на странный шум.
Командир охоты Мелчитте вернулся, толкая идущего перед ним пленника, который был выше его ростом и примерно в три раза худее. Флоренгианин со скованными руками и ногами шел, приволакивая босые ноги. Он был одет лишь в грязную набедренную повязку, такую узкую, что ее не хватило бы даже на рукав Кавотти. Фабия разгневалась: он же еще совсем мальчишка! Зачем так обращаться с ребенком?
Она повернулась, чтобы сказать об этом, но увидела ужас на лице Дантио. Фабия внимательнее посмотрела на пленника. А тот, в свою очередь, не сводил злобного взгляда с Кавотти, тщетно скрывая вполне объяснимый страх. На кого же он похож? Она видела это лицо во сне. И на одной из скульптур Бенарда. А еще она полгода провела с Салтайей Храгсдор.
— Мой господин, — молвила она, поскольку все остальные подавленно молчали, а усмешка Мятежника ей не понравилась. — Очевидно, вы захватили в плен одного из внебрачных сыновей Стралга. Однако он еще ребенок. Зачем было заковывать его в цепи?
Мятежник перевел тяжелый взгляд на Фабию.
— Надо было его проучить.
— Они меня боятся! — крикнул мальчишка.
— Раз он способен вам отвечать, то я не могу не восхищаться его мужеством, если не умом. Вы боитесь, что он сбежит? Неужели ваши боевые звери не способны выследить беглеца?
Кавотти ухмыльнулся. Фабия повернулась к мальчишке, который с изумлением глядел на нее. Она догадалась, кто он такой — неужели и он ее узнал, совсем как Бенард в их первую встречу? Теперь она поняла игру Кавотти. Охваченная яростью, Фабия вскочила на ноги и подошла к мальчику.
— Я Фабия Селебр. А как зовут тебя?
Даже сейчас, с опущенными плечами, мальчик был выше ее ростом.
— Чайз Селебр, — ответил он после недолгих раздумий.
Нет — Чайз Стралгсон! В ее видении Стралг куда-то тащил ее мать.
— Значит, ты мой сводный брат.
Он кивнул, но голову поднимать не стал, словно боялся удара.
— Ты так похожа на маму!
— Приятно слышать! А ты очень похож на своего отца. Рада с тобой познакомиться, брат Чайз! — Она поцеловала его в щеку. — А это твой старший брат Дантио.
Дантио успел прийти в себя и решил поддержать Фабию. Он подошел к юноше и обнял его.
— Рад встрече, брат Чайз. Мы не знали о твоем существовании, но не станем держать на тебя зла. Как мама?
Юный Чайз выглядел так, словно на него обрушилось небо.
— Хорошо, — пробормотал он. — Во всяком случае, так было, когда меня… похитили. Похитили эти…
— Не тычь палками в медведей, Чайз, когда сидишь с ними в клетке, — быстро сказала Фабия. — А это… наш младший брат Орландо. Но лучше называть его Орлад.
Несколько мгновений Орлад свирепо смотрел на худого юношу, а тот с ужасом взирал на вериста.
— Почему бы мне попросту не оторвать ему голову? — осведомился Орлад.
— Не рычи, — сказала Фабия. Как ни странно, Чайз вроде бы понял их слова. Быть может, отец учил его вигелианскому, как Паола учила ее флоренгианскому?
Орлад перешел на флоренгианский.
— Добро пожаловать. Чем больше братьев в семье, тем лучше. — Однако из-за стола он не встал.
— Спасибо, — ответил Чайз.
Оказавшись среди родственников, готовых стать его союзниками, он вздернул подбородок и бросил торжествующий взгляд на Кавотти. Что ж, мальчишка не лишен мужества.
— Скажите, мой господин, как получилось, что мой брат в плену? — спросила Фабия.
— Сначала объясните, как вы его узнали. — Кавотти прожил бы совсем недолго, если бы доверял первым встречным.
Фабия не собиралась говорить ему о видениях, посланных Ксаран.
— Я знала, что Стралг похитил мою мать, и теперь понимаю, зачем он это сделал. Кроме того, я знакома с братьями и сестрой Стралга, а мой брат Бенард изобразил его на мозаике. Пожалуйста, снимите с него цепи. Вы же знаете, он никуда не сбежит.
— Освободи щенка, командир охоты, — распорядился Мятежник. — Ваш отец умирает, миледи. Совет должен избрать нового дожа, а этот паскудник начал вести себя так, словно он принц крови. Едва ли старейшины настолько безумны, что выберут его самостоятельно, но Кулак может их заставить. Вот почему мы постарались лишить их такой возможности.
— Он хочет использовать меня, чтобы заманить в ловушку отца! — прорычал Чайз.
Мальчик немного все перепутал. Увы.
— У него завышенные представления о собственной значимости, — сказал Кавотти. — Стралг даже улицу не перейдет ради его спасения.
