Безупречный элемент (СИ) - Северная Ирина (бесплатная библиотека электронных книг TXT) 📗
Сигнал смартфона, возвестивший о полученном текстовом сообщении, отвлек от размышлений.
Три слова «Сейчас в холле» заставили взбудоражено забегать по комнатам, делая сразу сто дел — яростно водить щеткой по волосам, снова пытаясь их урезонить, обуваться, приплясывая, и надевать куртку.
Переводя дыхание, девушка проверила, взяла ли смартфон, подхватила свою сумочку, разыскала в кармане мятные пастилки и, затолкав одну в рот, спустилась в холл.
Вагнер уже ждал ее, за ним она проследовала на парковку Цитадели. Там он молча, указал ей на темно-синий кроссовер BMW, который она до этого не видела, придержал для нее дверь, и сам сел за руль. Он все еще молчал и даже не смотрел на нее, а Фреда ждала, пока они покинут пределы Цитадели и ничего не спрашивала.
Сегодня не только машина другая, но и сам Вагнер был совсем не такой, как всегда. В джинсах и короткой кожаной куртке с неизменным, повязанным с элегантной небрежностью шарфом (сегодня полосатым от Missoni, а не клетчатым от Burberry, как обычно) он выглядел словно бы моложе, если такое понятие вообще применимо к вампиру, застывшему в возрасте обращения.
Однако к огорчению Фреды, он оставался молчаливым и отстраненным. Даже больше, чем прежде, когда она еще сравнивала его с Големом. Этот вампир, нежданно-негаданно переставший быть для нее монстром из сказок, и так не отличался многословием и искрометной приветливостью, а сегодня являл собой просто образец холодной отчужденности.
Фреде стало так невыносимо тоскливо, когда в ответ на ее осторожные взгляды не последовало вообще никакой реакции — он просто не обращал на нее внимания.
И это было как-то чересчур.
Несколько часов назад он смотрел на нее так, будто хотел проглотить целиком, целовал, как в последний день существования мира, а сейчас вез неизвестно куда, не трудясь даже слова сказать. Разочарованная, она тихонько шмыгнула носом, нахмурилась и, скрестив руки на груди, отвернулась от Вагнера.
Стекла в этой машине были не затемненные, что тоже не вполне обычно, но Фреда больше не старалась понять, где именно расположена Цитадель и просто равнодушно, без всякого интереса и ни во что не вникая, смотрела в окно. Минуя особенно шумные и многолюдные сегодня улицы Праги в праздничном освещении, они выехали на Розвадовское шоссе и двинулись на запад от города на предельно допустимой скорости, храня прежнее обоюдное молчание.
— Ничего так и не скажешь? — не выдержала Фреда, когда они проехали Рудну. Вагнер долго не отвечал.
— Прости, но я не знаю что нужно, или что я должен говорить сейчас, — отозвался он.
— Могу я узнать, куда мы едем?
— Формально мы едем к тебе.
— Ну, конечно, теперь-то все ясней ясного! — проворчала Фреда. — И чего я вообще спрашиваю Вашу таинственную магическую светлость, когда и так все понятно.
— Даже понимая природу твоего сарказма, я пока больше ничего не могу пояснить, — в голосе Рейна послышались нотки, за которые Фреда ухватилась, как за спасительную ниточку — теплые, терпеливые, с проскальзывающей ответной иронией. — Насколько я успел понять, ты лучше воспринимаешь, когда убеждаешься во всем сама. Потерпи, осталось недолго, и мы приедем на место, а там все увидишь.
Он бросил на спутницу короткий взгляд, заметил, как она снова недовольно нахохлилась и затеребила пряди непослушных, находившихся сегодня в очаровательном беспорядке волос. Быстрым движением, в котором чувствовалось раздражение, она пропустила пряди сквозь пальцы и отвела их назад, открывая маленькое ухо. Вагнер снова уставился на дорогу.
— Фреда, наклонись ко мне, — сказал он вдруг очень серьезно.
Она недоверчиво покосилась на него, и нехотя наклонилась к Рейну.
— Ближе, — велел он, не отрывая глаз от дороги и придерживаясь прежней скорости.
Фред пожала плечами и придвинулась еще. Когда ее волосы коснулись его лица, он шепнул:
— Еще чуть ближе.
Она послушалась, и в следующее мгновение Рейн быстро повернулся и поцеловал ее в ушко, на миг скользнув в него языком.
Маленький гейзер зародился где-то внутри, вырвался из самых глубин ее чувственности, обдал жаром, вызывая неконтролируемую дрожь возбуждения. Фреда не отпрянула, подчинившись импульсу, она отогнула шарф на шее Вагнера и приникла губами к местечку за его ухом. Ежик коротких волос щекотал лицо, она закрыла глаза, на мгновение уткнулась носом в шею Рейна, вдыхая его запах, скользнула губами по четко очерченной скуле, к твердому подбородку и медленно отстранилась, чуточку не добравшись до приоткрытых в нетерпении, ждущих ее губ.
— М-мм… с тобой шутки плохи, милая, — хрипло проговорил Рейн, невольно подавшись навстречу ее теплым губам, — так можно и не доехать…
Пряча улыбку, вызванную непостижимым восторгом, Фреда подумала, что же действительно она творит — дразнит семисотлетнего вампира-мага, который везет ее неизвестно куда.
Это игра? Или уже нет?
…Внедорожник несся вперед на головокружительной скорости. Когда они проезжали мимо городков и поселков, за окном мелькали фонари и светящиеся окна домов, повсюду запускали фейерверки, звучала музыка, затем они снова ехали мимо темных полей и лесов, пока не свернули с трассы на неширокую второстепенную дорогу. Машина мчалась по Высочине — краю, где среди старых замков и крепостей, холмов, долин и лесов протекала полноводная Сазава.
Доехав до развилки, Вагнер притормозил и свернул на проселочную дорогу, обсаженную по бокам деревьями. Вскоре впереди показались редкие огни фонарей, и они въехали в маленький населенный пункт: здание фермы в стороне на пригорке, десятка три домов, дорога, она же единственная, чистая и пустая улица в поселке. Фреда смотрела на мирный пейзаж, на свет в окнах домов и замирала от охватившего ее покоя, реального и свободного, как легкий ветерок.
На улице никого не видно: жители отмечали праздник в стенах своих домов.
— Где мы? — тихо спросила она, пока машина, тихо шурша по дорожному покрытию, подъезжала к окраине поселка.
— Деревенька Жит рыбник. Двадцать семь населенных домов, семь пустующих, магазин с крошечным кафе, ферма и где-то семь десятков жителей, — спокойно отозвался Рейн.
— А почему называется так Жит рыбник — Живой пруд? — поинтересовалась Фреда.
— Сейчас всё увидишь.
Впереди, на отшибе чуть поодаль от остальных домов, на фоне ночного неба возвышалась старая пожарная колокольня: широкое кирпичное основание высотой в два этажа и такой же высоты деревянный верх башенкой, где в открытых с четырех сторон проемах четко виден контур неподвижного колокола под остроконечной крышей. Они подъехали к колокольне, и рядом с ней Фреда увидела заросший кустарником одноэтажный дом с закрытыми ставнями окнами. Чуть поодаль за домом блестели воды не успевшего покрыться льдом небольшого озера. Лес подступал к озеру, оставляя свободный доступ к берегу только со стороны поселка, а прямо от колокольни к озеру вела широкая тропа с глубокими колеями от колес.
Вагнер завел машину в заросли возле домика и остановился. Посмотрев в окно, сказал:
— Эта старая колокольня — всё, что осталось от пожарной станции, которая обслуживала несколько окрестных деревень еще с начала прошлого века. Воду пожарные брали из этого пруда. Отчасти потому его и называют Живой, спасающий жизни. А еще ходит байка, что в этом пруде полно рыбы и какую не запусти, она начинает здесь усиленно плодиться и размножаться.
Фреда перевела удивленный взгляд на Вагнера и произнесла:
— Как странно и чудно слышать от тебя такую… простую житейскую историю. Но даже ее ты умудряешься рассказывать абсолютно менторским тоном. Ты это знаешь?
— Догадываюсь, — отозвался Вагнер и нарочито строго скомандовал, — приехали, выходи.
Усмехнувшись, Фреда выпрыгнула из машины. Она вдохнула чистейший, пахнущий морозцем и лесом воздух, и от восторга чуть не запрыгала на месте.
Вагнер вытащил из багажника какую-то коробку, подхватывая ее одной рукой.
— Пойдем, — бросил он, направляясь по узкой, ведущей к дому дорожке, поросшей мерзлой травой. Вокруг было темно и тихо, некоторая отдаленность дома от прочих строений, невысокий деревянный забор с основанием из природного камня и густой кустарник усиливали ощущение обособленности.
