Легенда о Чудограде. Книга первая Властитель магии. Часть первая Рувир (СИ) - Шихматова Елена (читать хорошую книгу полностью TXT) 📗
— Вот ведь гады, специально спровоцировать хотели!
— И вряд ли по своей инициативе, — добавил Дан, — молодцы, что не пропустили их, действуйте также, если еще кто подобный появится.
— Конечно, господин.
Дан направился в общественный зал. По пути его догнал стражник и доложил о просьбе Оливии Томилиной принять ее, только после этого он смог вернуться к работе, погружаясь в более насущные проблемы, он старался не думать над тем, что с ним произошло. Он понимал, что теперь всем этим странностям можно дать короткий ответ: «это магия», но одно дело знать, другое дело понимать. Он не понимал своих сил, не ощущал их и пока не осознавал — то, что произошло в кабинете Лиана, заставило его испугаться самого себя. Теперь уклончивый ответ Анны: «Это долгая история!», его больше не устраивал. Едва к четырем часам ребята появились в мэрии, как Дан сразу попросил их рассказать о возрождении магии, детально и обстоятельно.
— Я объясню, но сначала мы объясним вам, кто вы.
— Мне не нравится, как это звучит, давай сначала ты все-таки расскажешь, как возродилась магия.
— Ну, магия всегда существовала в нашем мире, собственно она никуда не исчезала, но, как вы наверное знаете из легенд, она уснула вместе с царевичем Истмирры. Только уснул он не навсегда.
— Я разбудила его, — продолжила Гедовин, — и вот он, царевич Истмирры, перед тобой, — девочка указал на Драгомира, тот поклонился ему и представился.
— Меня зовут Драгомир Дэ Шор, для меня честь быть знакомым с вами лично, мой господин.
— Почему ты называешь меня господином?
— Потому что вы — властитель магии. Каждый волшебник и каждый правитель признает властителя магии.
— Почему ты так уверен, что я… то, чем ты меня называешь?
— О чем они говорят? — спросила Амалия у Гедовин.
Дан услышал ее вопрос, только сейчас поняв, что он интуитивно перешел на другой язык, язык, который он вспомнил, язык, на котором от него требовали освобождения. Пока Гедовин переводила, Анна объясняла.
— Властитель магии отвечал за сохранение целостности магических силовых полей. Дело в том, что были заклинания, которые слишком сильно или вообще непоправимо искажали поля силы. Считается, что рано или поздно линии поля восстанавливались, однако в данный момент времени это наносило ущерб природе, нарушалось равновесие, и это влекло за собой природные аномалии или исчезновение какого-либо вида животных, например. Само по себе в единичных случаях это было не так страшно, но в целом при регулярном повторении очень опасно. Еще властитель магии контролировал магических существ, они беспрекословно поклонялись ему, но в древности, когда рушилось равновесие, магические существа были не управляемы. Например, были такие существа скрежеты, которые нападали на людей. Поэтому ронвельды избрали одного человека для того, чтобы не допускать подобного в будущем.
— Кто такие эти ронвельды, как они хоть выглядят?
— Это небольшие разумные обезьянки, они живут на границе южного магического поля. Властитель магии создал неразрывную связь между ровельдами и волшебниками, так, у каждого волшебника появился свой ронвельд, который мог помочь волшебнику, а мог пожаловаться на него властителю магии.
— Постой, постой, так много информации, а на мой вопрос ты фактически не ответила. Почему Драгомир назвал меня властителем магии? Откуда такая уверенность? Потому что теперь я, почему-то, знаю этот язык? Может, его все волшебники знают? Гедовин ведь знает.
— Я его учила, — ответила за себя девочка, — и не один год. Но я поняла твой вопрос. Честно говоря, мы сами вряд ли бы сразу догадались, хотя твое присутствие, в общем, я даже не знаю, как это описать, от тебя словно исходит какая-то угроза, я и Драгомир, мы чувствуем это, потому что мы — волшебники.
Слушая ее, Данислав вспомнил, как отреагировал на него мальчик при первой встрече с ним.
— Но то, что ты — тот, кто ты есть, мы узнали от Вителлия. Откуда это было ему известно, мы не знаем, можешь спросить у него при встрече, кстати, у нас есть план, как его освободить. Поможешь нам?
— Если это в моих силах, — неуверенно сказал молодой человек.
Гедовин достала из-за пазухи сложенный вчетверо вырванный из книги листок бумаги с описанием применения и использования заклинания локальной волны.
— Вот, почитай.
Дан с минут пять смотрел на листок, читал его он только первые две минуты, все остальное время он пытался осознать, почему ему все понятно, почему эти значки и символы, заметки и указания ясны для него как простейшая арифметика? Наконец, молодой человек, отодвинул от себя листок и молча уставился в стол.
— Так, ты сможешь? — осторожно спросила Гедовин.
— Властитель магии — это что, кто-то выбирает, или…
— Это передается по наследству. Магия крови.
— Магия крови, — повторил Дан, — звучит совсем жутко. Да, я смогу.
— Отлично! — продолжала девочка. — Мы хотим применить две волны — одну создаст Драгомир, другую ты — перед храмом Истории, у волны довольно большой радиус действия, это, конечно, затронет жителей прилегающих домов, но ничего более подходящего мы не нашли. Нет, конечно, если у тебя есть какие-то мысли.
Сложив на груди руки, Дан смерил ее усталым взглядом.
— У меня нет никаких мыслей, Гедовин, и пока не может быть. Может, со стороны это и кажется здорово, но мне, вообще-то нелегко такое принять.
— Извини. Так вот, локальные волны вырубят всех на пятнадцать минут, за которые мы с помощью городской стражи освободим узников, всех, может и не получится, зато Анна вчера ночью была там и точно знает, где держат господина Нисторина и Вителлия.
— Кажется, вчера вам советовали не высовываться?
— Она была невидимой.
Дан покачал головой.
— Гедовин, и ты еще училась в закрытой школе для девочек! Ты вообще воспитателей слушала?
— Это хороший план, — согласилась с ней Амалия, — только, думаю, стражникам надо быть в обычной, гражданской одежде, во избежание возможного конфликта. Но Модесту, Гедовин и Анне лучше остаться здесь, в мэрии.
— Но там мой дядя! — возмутилась Анна, Гедовин тоже вступилась за свое право идти на штурм храма Истории.
— Я уже использовала магию и могу заставить людей не двигаться. Цокольный этаж мы ведь не будем подвергать локальной волне, а стражники там везде, в каждом промежуточном коридоре.
— Это, между прочим, тоже стало известно благодаря моему ночному походу, — подчеркнула Анна.
— Мы ценим твой вклад, — сказала ей Амалия, — ты рисковала и не зря, но сейчас, без обид, Анна, насколько я поняла, ты и Модест — не волшебники. Останьтесь здесь, пожалуйста.
Девушка понурила голову и обреченно ответила.
— Хорошо.
Модест молча кивнул. Он ничего не сказал, когда Анна заявила, что там ее дядя, и она должна помочь, ничего не добавил, а ведь там его папа. Мальчик чувствовал себя немного виноватым, на самом деле, он тоже переживал, просто он не привык выражать свои чувства к отцу. Меж тем Амалия обратилась к Гедовин.
— Сегодня приходила твоя мама, утверждала, что твой отец стал ангелом, и потому ждет тебя с распростертыми объятьями дома у твоей бабушки. Я ответила ей, что, если господин Томилин действительно встал на путь исправления и терпимости, то пусть придет сюда сам, увидится с тобой и поговорит, а уже потом, если ты того захочешь, мы готовы пересмотреть решение Лиана.
— Спасибо! — искренне поблагодарила ее девочка.
Тем временем в комнату постучали.
— Модест, ты с краю, будь добр, открой дверь, — попросил его Дан, мальчик кивнул и открыл дверь секретарю, которая держала в руках письмо.
— Извините, что отвлекаю, это только что принесли от госпожи настоятельницы города, здесь пометка срочно.
— Да, хорошо, — сказала Амалия и уже протянула руку, чтобы взять конверт, но секретарь покрепче прижала бумагу к себе.
— Простите, но тут указано «лично» господину Ингоеву.
— Дайте письмо Амалии, Юлия, я ей доверяю. Спасибо.
