Лягушка-принцесса (СИ) - Анфимова Анастасия Владимировна (книга жизни .TXT) 📗
— Беги! — прикрикнул Акций, пообещав напоследок. — Если боги нам помогут, и всё получиться так, как я задумал, быть тебе тоже охранителем здоровья члена императорской семьи!
— Да хранят вас небожители, наставник! — шмыгнув носом, парень выскочил в коридор.
Задвинув массивный засов, немолодой мужчина с трудом добрался до кресла, и плюхнувшись на подложенную подушечку, откинулся на спину, гадая: как скоро он пожалеет о том, что сейчас сделал?
Несмотря на статус, возраст, размеры и роскошь внутреннего убранства, кое в чём Палатин походил на все прочие жилые здания Империи. Здесь, как и повсюду в городах, ближе всего к крыше проживали люди, занимавшие далеко не самые высокие места во дворцовой иерархии, однако же, в отличие от простых невольников, имевшие отдельную клетушку, пусть иногда и на двоих.
С самого утра, едва лучи восходящего солнца падали на покрывавшие кровлю медные листы, под ней начинала скапливаться липкая, удушливая духота. Но к этому времени подавляющая часть обитателей тамошних каморок уже приступала к своим обязанностям в расположенных гораздо ниже покоях дворца: личные слуги и служанки помогали одевать господ и приводить их в порядок, писцы вооружались листами папируса и чернилами, готовясь записать для благодарных потомков их мудрые изречения, повара гоняли кухонных рабов и готовили завтрак для разных категорий жителей Палатина, художники разводили краски, музыканты проверяли настройку инструментов, а танцовщицы повторяли заученные движения.
Обширные чердаки дворца практически пустели. Здесь оставались лишь те, кто сегодня по каким-либо причинам оказывался не в состоянии работать.
Страдальчески морщась и тяжело дыша, лежащая на тощем тюфячке рабыня сдвинула на пол засаленное, сшитое из лоскутов одеяло. Обильно выступивший пот жёг и без того исполосованную кнутом кожу на спине.
Однако, несмотря на страдания, девушка даже в мыслях не проклинала ту, которая отдала её в умелые руки палача. Хотя тому можно было бы сечь и не так усердно. А сама она очень сильно подвела свою госпожу, за что та сначала лично отхлестала её по щекам и уже только потом приказала выпороть. Невольница заплакала не столько от боли, сколько от стыда.
Хозяйка спасла её от смерти, вырвав из грязных, вонючих бараков торговцев живым товаром, пригрела, приблизила, сделав одной из личных служанок, тем самым возвысив над другими рабами, а она так сильно подвела свою благодетельницу, причём сделав это из самых лучших побуждений.
Невесёлые мысли прервал негромкий шелест прикрывавшей дверной проём занавески. Приподнявшись на локтях, обитательница комнаты глянула через плечо и увидела державшего чадящую масляную плошку невысокого, плотного паренька в светло-серой тунике с небольшой корзиной в другой руке.
— Что вам нужно, господин Зевий? — даже не делая попытки прикрыть нагое тело, проворчала она, отворачиваясь и вновь укладываясь щекой на засаленную цилиндрическую подушку.
— Господин Ференис прислал меня посмотреть на твою задницу, — на широкой, плоской, как лепёшка, физиономии гостя расплылась ехидная ухмылка. — И смазать её бальзамом.
— Не вам мой зад смазывать, господин Зевий, — не оборачиваясь, огрызнулась рабыня. — Идите отсюда!
— Не могу, — вздохнул собеседник, присаживаясь на корточки. — Её высочество первая принцесса попросила моего наставника позаботиться о твоих ранах, а он приказал мне сделать это. Сама понимаешь, не к лицу охранителю здоровья наследника престола лечить какую-то рабыню.
— Так это её высочество распорядилась? — не веря своим ушам, встрепенулась девушка, пытаясь приподняться, но тут же зашипела от боли.
— Лежи уж, — покровительственно похлопал её по ягодице молодой человек, ставя корзину на пол и выкладывая рядышком необходимые принадлежности своего ремесла: миски, кувшинчики, горшочки. — Сейчас я тебе спину протру.
Сполоснув тёплой водой губку, он аккуратно провёл ей по коже пациентки, смывая пот и кое-где выступившую кровь.
— За что тебя так отделали, Метида? — с явно прозвучавшим в голосе участием поинтересовался гость.
— Недоглядела за драгоценностями её высочества, господин Зевий, — невольно расслабившись от короткого облегчения пробормотала девушка. — У неё куда-то пропала любимая заколка с жемчугом. Мы все комнаты обыскали, но так и не нашли. Милостью её высочества я ещё легко отделалась.
— Повезло тебе, — согласился ученик лекаря, развязывая верёвку, перехватывавшую плотно прикрытую куском кожи горловину маленького горшочка. Остро запахло тиной, болотом и почему-то гнилыми абрикосами. — За такое дело могли и на кол посадить. Заколка-то, небось, подороже тебя стоит?
— Сотню таких, как я, купить можно, господин Зевий, — не удержалась от хвастовства невольница, поспешно добавив. — Да хранят небожители её высочество за доброту и снисхождение.
— Потерпи, — предупредил молодой человек. — Будет немного больно.
— Ой, спасите меня, небожители! — выгнувшись дугой, завизжала Метида. — Да чтобы вас так любили, господин Зевий!
— Молчи, дура! — рявкнул ученик целителя, локтем упираясь ей в загривок. — Сейчас полегчает, а будешь рыпаться — вообще уйду, а всем скажу, что ты лечиться отказалась, чтобы подольше не работать!
Девушка испуганно вздрогнула, прикусив губу, но уже через несколько секунд с удивлением поняла, что совсем недавно полыхавший на спине пожар сейчас лишь чуть тлеет.
— Уф! — шумно выдохнул молодой человек, вытирая рукавом туники потный лоб. — Ну и духотища здесь у вас. Хотя бы дверь открытой оставили. Может, посвежее будет.
— А вот вы, как станете уходить, господин Зевий, так занавеску и не задёргивайте, пожалуйста, во имя Ноны и Пелкса, — заискивающе улыбаясь, попросила рабыня. — Вам ничего не стоит, а мне вставать пока ещё тяжело.
— Ладно, — снисходительно ухмыляясь, проворчал собеседник, копаясь в корзине. — На вот выпей.
Снадобье оказалось горьким, с каким-то мерзким вкусом сосновых иголок и тухлятины. Во рту сразу же стало до невозможности противно. Глядя, как кривится пациентка, врачеватель, ухмыляясь, вылил из кувшинчика остатки тёплой воды в ту же миску и протянул девушке.
— Нечего морщиться. Это "Утро Диноса" больших денег стоит. От него боль стихнет, а потом и совсем заснёшь.
— Спасибо, господин Зевий, — пробормотала невольница, вновь опускаясь щекой на подушку. — Да хранят вас бессмертные боги.
Усмехаясь, гость ещё раз пробежал масляным взглядом по голым ногам и ягодицам Метиды, после чего принялся собирать разложенную по полу посуду.
Выполнив её просьбу, он оставил вход в комнату не завешенным. Только прохладнее от этого не стало, зато появилось несметное множество мух, привлечённых запахом пота и вонью снадобий. Они надоедливо жужжали, прогоняя наваливавшийся сон, садились на тело, гнусно щекоча лапками воспалённую кожу на свежих рубцах.
Не выдержав очередного издевательства, невольница взяла одеяло, намереваясь прикрыть спину от мерзких насекомых, но внезапно ясно услышала шум приближающихся шагов.
По узкому проходу между двумя рядами таких же, как у неё, каморок шли двое, то и дело обмениваясь короткими замечаниями настолько тихо, что она никак не могла узнать их по голосам.
На дощатых стенах появился тусклый отблеск слабого пламени масляного фонаря.
— Сюда, ваше высочество! — громко сказала женщина, и у рабыни ёкнуло сердце.
В узком проёме появилась госпожа Пелла Гермия Вара с бронзовым светильником, на кончике длинного носика которого трепетал желтовато-коричневый огонёк. А вслед за ней в убогое жилище одной из своих личных служанок вошла сама первая принцесса Империи Силла Тарквина Поста в длинном, почти до пят, тёмном плаще.
— Ваше высочество! — только и смогла выдохнуть девушка, и забыв о боли в исполосованной спине, резво встала на колени, уткнувшись лбом в выщербленные плахи пола.
— Был у тебя лекарь, Метида? — заботливо поинтересовалась знатная гостья.
