Неуловимый Хабба Хэн. История, рассказанная сэром Максом из Ехо - Фрай Макс (книга бесплатный формат TXT) 📗

Я не был уверен, что правильно его понял, но углубляться в эти дебри не стал и поспешно перевел разговор на тему, которая интересовала меня больше прочих.

– Вы лучше скажите человеческим языком, что мне теперь делать? Гулять по городу, пока не встречу вашего приятеля еще раз? Или отправляться в изгнание? Или...

– Еще не набегался? – изумился шеф. – Я-то, честно говоря, очень рассчитывал, что теперь ты наконец соизволишь вернуться на службу.

Я ушам своим не поверил.

– А что, уже можно?

– Неправильно формулируешь. Не можно, а нужно. Вообще-то, ходить на службу – это твоя основная обязанность, – заявил Джуффин.

Как ни в чем не бывало, заметьте.

– То есть уже все хорошо? – я по-прежнему не мог поверить в свое счастье. – Я уже не опасен?

– Еще как опасен, – заверил меня Джуффин. – Как и я сам. И все мы. Или ты до сих пор полагаешь, будто, скажем, твой друг Лонли-Локли – самое безобидное существо во Вселенной?

– Да уж пожалуй, нет, – я невольно ухмыльнулся. ~ И это, как видишь, совершенно не мешает мне держать его на службе. А если, предположим, завтра сэр Шурф утратит контроль над собой и натворит дел, мне придется с ним разбираться. И рука не дрогнет, потому что я твердо знаю, что он – не жертва обстоятельств, а могущественный человек, который в силах совладать с собой. Может – значит обязан. Понимаешь, о чем я толкую?

Я отрицательно помотал головой. Не то чтобы я действительно не понимал, но хотел послушать дальше.

– Не прикидывайся, сэр Макс. Все ты понимаешь. Можешь – значит обязан. Теперь это правило и тебя касается. Ни в какое изгнание я тебя не отправлю; более того, сам захочешь – не отпущу, раньше надо было думать. Но если будешь и дальше бесчинствовать – во сне или наяву, мне все равно, – добро пожаловать в Холоми.

– Ну ничего себе! – только и мог вымолвить я.

Сказать, что я удивился, изумился, был потрясен, – непростительное преуменьшение. От таких речей шефа я натурально охренел.

– Ну а как ты думал? – пожал плечами Джуффин. – К слову, большинство мятежных Магистров, на которых я имел честь охотиться в Смутные Времена, творили свои вошедшие в историю безобразия вовсе не потому, что это было частью их хитроумных стратегических планов. Ребята просто не могли держать себя в руках. Лучшие из них, вроде Лойсо, могли, но не хотели. А многие попросту не умели, что совершенно не освобождало их от ответственности. Тебе еще повезло, у тебя были время и шанс научиться. Редкий, изумительный шанс. Все-таки твоя удача – это нечто.

Я молчал, совершенно раздавленный его выступлением.

– Ничего-ничего, – утешил меня Джуффин. – Это тебе только кажется, что дело пахнет этим, как его? Ну, ты все время твердишь, что дело им пахнет, когда чуешь неприятности...

– Керосином, – подсказал я.

– Вот-вот. Тебе только кажется, что дело пахнет керосином. На практике жизнь твоя станет немного трудней и гораздо интересней, только и всего. Тебе еще понравится, гарантирую!

– Ну, в случае чего, в Холоми вы меня уже отправляли [26] , – я невольно улыбнулся. – Там отлично кормят и дают выспаться. Не так плохо, как...

– Не так плохо, как тебе хотелось бы, – ехидно вставил шеф. – А теперь, когда тебе наконец надоело лить слезы над своей загубленной жизнью, – угощение для героя! Ты честно его заслужил.

И он поставил на стол кувшин с камрой. Напиток благоухал так, что я сразу понял: в ход были пущены таинственные зерна, которые растут на какой-то немыслимой границе «между этим и тем». Или всем и еще чем-нибудь. Или... Впрочем, ладно. Кардамон – он и есть кардамон, его запах ни с чем не перепутаешь. Там, где я родился и вырос, его можно купить практически в любой лавке. Отличная приправа для кофе и камры, но на почетное звание чуда, пожалуй, все-таки не тянет.

Но я взял себя в руки и не стал выбалтывать шефу эту маленькую и бесполезную, в сущности, тайну. Решил, что мне достанет мужества продолжать знать страшную правду о зернах Хаббы Хэна в одиночку. Это, надо понимать, был шаг в правильном направлении. Махонький такой, почти незаметный глазу шажок. Но все-таки.

Покинув Управление Полного Порядка, я отправился в дом сэра Шурфа. Не для задушевных разговоров, как можно было бы подумать, а забрать Кобины лохмотья. Возиться с ними мне было лень, да и недосуг, но я напомнил себе, что обещал вернуть хлам владельцу, а всякая договоренность должна быть исполнена. Даже такая дурацкая.

Встречаться со мной Коба то ли не рискнул, то ли не нашел времени, то ли просто не захотел. Прислал в «Душистые хрестики», куда я удалился для вечерней медитации на тему «Как мне жить дальше», какого-то оборванца, который забрал тряпки, а взамен сунул сверток с моей одеждой и увесистый кошелек. Ну да, как же. Шесть корон мелочью, моя доля нищенского заработка. Страшенные деньги. Старость моя, надо понимать, уже обеспечена, если что.

Но выпендриваться и говорить все это вслух я не стал, а просто вежливо кивнул и выдал курьеру завалявшуюся в кармане новенькую блестящую корону – на чай. Он ушел, окрыленный удачей, а я остался. Поужинал, перечитал свои давешние записи, порадовался, что они по-прежнему кажутся мне чрезвычайно меткими и разумными, а не бредом психопата, как следовало бы ожидать. Расплатился с трактирщиком и пошел домой – проживать свою распрекрасную жизнь, предмет зависти старых придворных чиновников и золотой молодежи, – как в омут с головой.

Чтобы не утомлять вас россказнями о своих головокружительных достижениях на ниве самодисциплины, замечу только, что хвастаться мне, возможно, особо нечем, но в Холоми меня так и не посадили – повода не нашлось. Хотя сама по себе эта мысль чрезвычайно нравилась сэру Джуффину Халли: шеф питает слабость к оригинальным идеям.

Но я больше не угробил во сне ни единого живого существа. И даже не спалил повторно «Джубатыкский фонтан», хотя, конечно, это был один из самых великих соблазнов в моей жизни. Наяву дела обстояли не столь блестяще; как вы могли заметить, я и сейчас довольно легко выхожу из себя, и то, что последние годы моей жизни, мягко говоря, не были безмятежными, – не оправдание. Но только я сам в курсе, как часто мне удается вовремя затормозить, и это, по правде сказать, удивительно.