В погоне за солнцем (СИ) - Элер Алиса (прочитать книгу .TXT) 📗
- Я думала, что все вы...
Голос Миринэ дрогнул и сорвался. Она отвернулась.
- Я тоже.
- Мне так жаль... Я не могла остаться, не могла не прийти на зов - и бросила вас всех. Тебя, Ленесс... Гиренда и других... Я не могу простить себя до сих пор. Ты не представляешь, какого было жить с этим. Мне стыдно, невыносимо стыдно перед вами... перед тобой... Я предала вас.
- Стыдно за что? За то, что ушла, исполняя свой долг? Или за то, что осталась жива? - нервно рассмеялся я. И, видя, что она помрачнела, уязвленная, коснулся её ладони - узкой и холодной. - Не сердись. Тебе ужасно не идет это выражение.
- Что значит "не идет"? - возмутилась она - скорее, чтобы отвлечься, чем обижаясь всерьез.
Я вскинул руки и поспешно пошел на попятный:
- Идет-идет! Но улыбка все равно идет больше.
Напряжение, дрожащее перетянутой и безнадежно фальшивящей струной, сгустившее хрустально-ясный воздух, исчезло, и лицо Миринэ озарилось прежней улыбкой.
- Как же я рада! Ты нам так нужен, Мио! Теперь все будет по-другому!
От ее светлой и нежной улыбки мне стало горько. Я не мог промолчать или солгать. Даже для того, чтобы не омрачать то обманчиво-радостное мгновение, которое вдруг упало нам в руки - и которое вот-вот окажется еще одним сном, прекрасным и жестоким.
- Не будет.
Глухо, пусто. Чуждо.
Улыбка, расцветшая на губах Миринэ, исчезла. И в коридоре, укутанным полумраком, как невесомой пепельно-розовой шалью, вдруг повеяло холодом.
- Что? - она попробовала улыбнуться, но вышло у нее это неубедительно, робко: - Мио, ты же сказитель! Драконы...
- Я знаю, - оборвал ее я.
Миринэ замолчала, смотря на меня долго и странно, будто впервые увидев. А потом негромко спросила:
- Я не понимаю, что не так. Прости.
"Что не так"? Мне ужасно хотелось рассмеяться, расхохотаться, но это было так нелепо, так неуместно, что я заставил себя успокоиться. Подобрать слова оказлось труднее.
- Миринэ... - медленно начал я, не зная, что ей сказать, как объяснить... И, когда пауза затянулась настолько, что молчать дальше было невозможно, сказал коротко и прямо, беспощадно: - Я не сказитель.
- Что за чушь! - раздраженно хлестнула она. - Хватит меня разыгрывать.
- Посмотри на меня! - резко окрикнул я, слишком легко поддаваясь чужой злости. - Разве ты не видишь, что я больше не волшебник?! Не видишь как жалок мой магический потенциал?
- Вижу, но я думала, это иллюзия...- начала она растерянно. Раздражение оставило ее, но всего на мгновение. Миринэ мотнула головой, словно отгоняя неправильную, чуждую мысль - и оборвала себя: - Нет, не верю! Опять водишь меня за нос?!
- Миринэ!
- Мио! - воскликнула она, притопнув. Ее голос взметнулся, как волна, набрав глубину, силу, но не поднявшись ни на тон, - и в неистовстве разбился о скалы мириадами солнечных брызг. - Прекрати! Сейчас не до шуток! Отвечай правду или прокляну!
- О, да, - негромко, с грустной улыбкой, проговорил я, обращаясь скорее к себе. - В проклятиях тебе нет равных.
- Хоть в чем-то я талантливее тебя.
Она по-прежнему хмурилась, но, еще мгновение назад пылавшая злостью, теперь чуть успокоилась. Не сводя, впрочем, с меня пытливого, настороженного взгляда.
- Дело не в таланте.
- А в чем? - против воли заинтересовалась она, смягчаясь. В отличие от большинства мои друзей и сокурсников, питавших к моему таланту здоровый и порой замешанный на зависти скептицизм, Миринэ всегда мне верила. Чем я порой беззастенчиво пользовался.
Вот, например, как сейчас.
- В зловредном нраве, конечно же!
- Мио!
Сложно описать, сколько было в этом крике возмущения. Я увернулся от обещанного заклинания и отбежал. Гнева Миринэ я опасался. Она была прекрасной чародейкой - тонко чувствующей льнущую к ней силу и мечтающий воплотиться ее волей мир. Учились мы одному и тому же, и она отлично знала все уловки, к чему я мог прибегнуть. Поэтому, едва уйдя от еще одного диссонанса - невидимого, всколыхнувшего верхние Грани лишь дрожью воздуха, но ударившего по струнам ветра ужасным не-созвучием - я поспешно вскинул руки:
- Сдаюсь!
Миринэ побледнела так резко, что я испугался. Эмоции, отражающиеся на ее лице, сменялись быстрее, чем я успевал их прочитать. Ужас, неверие, страх, смятение, осознание... боль.
- Так это правда? - ее тихий, едва слышимый голос прозвучал надтреснуто, сломлено. - Значит...
Она не договорила. Замолчала, оборвав себя, и порывисто шагнула ко мне. Легко, едва ощутимо, самыми кончиками пальцем коснулась щеки, заглянула в глаза. И, проведя тыльной стороной ладони по лицу, прошептала:
- За что?
Бескрайнее море, плескавшееся в ее глазах, тревожно потемнело.
...Провела - и замерла, не отнимая руки.
Я осторожно взял ее ладонь в свою.
- Не сейчас, Миринэ.
Еще один взгляд - долгий, пронзительный - и она отвернулась. Отошла на несколько шагов, зябко охватила себя за плечи.
- "Не сказитель"... - прошептала Миринэ, и вновь порывисто обернулась. Платье захлестнулось вокруг бурливым водоворотом. В глазах - темнота предгрозового моря. - Мы обречены.
- Но есть и другие...
- Нет! - оборвала она меня. - Никого нет. Мы ищем уже второе десятилетие. Сказителей нет, ни одного. Это - конец.
- Быть не может. Как вы... - и, осекшись, быстро заговорил, ослепленный неожиданной догадкой: - Те розыскные листы, они ваши? Вы искали меня?
- Розыскные листы? Я не понимаю, о чем ты.
- Неважно! - оборвал ее я, не желая вдаваться в объяснения. Не угадал. - Тогда как вы искали?
- Мы пели зов. Даже если бы сами elli-e не услышали, Она позвала бы их.
- Я её не слышал.
- Ты больше не сказитель, - резко и зло бросила она. И осеклась, увидев, как я бессильно сжал кулаки: - Прости, я...
- Двадцать лет... - взяв себя в руки, начал я, уйдя от слишком болезненной для меня темы. - Двадцать лет! Вы так долго знаете о пробуждении драконов и никому ничего не сказали?
- А что нам было говорить? То, в чем даже у нас нет уверенности, только догадки? Если бы мы могли сами услышать Песнь... но Сумеречные не дадут нам ступить и шагу.
- Разве у вас не перемирие?
- Да, перемирие, - раздраженно согласилась Миринэ, отвернувшись. Бессмысленно, бесцельно сделала два шага. Остановилась - и, не оборачиваясь, с горечью пояснила: - Мы не трогаем их, а они - нас. Сумеречные не верят никому из Зарерожденных. Что мешает нам отправить на Жемчужные Берега кого-то, подговоренного лордом-хранителем Перевала? Только честное слово, а оно уже давно обесценено ложью. Предатель среди нас уже есть, с нас - ответный удар.
- Предатель от Сумеречных? - неверяще переспросил я. - Среди вас?
- Верно, что в Час драконов никому нельзя верить.
- Как бы то ни было, - настойчиво повторил я, нарушив тяжелую, давящую, повисшую между нами тишину. - Известите других. Лазурную Гавань, Холмы, Вольные Степи... Вместе вы найдете сказителя.
Она только покачала головой.
- Не найдем, Мио. Не стоит обманываться.
- Вы, как всегда, решительны и готовы к действию, - съязвил я, задетый ее последней фразой. О чем тут же пожалел.
Миринэ стремительно обернулась. Волосы взметнулись темно-каштановой волной, растрепав безупречную прическу.
- Осторожнее в словах. Помните, с кем Вы говорите, elli-e taelis.
- Миринэ, - быстро начал я, не давая перебить себя и надеясь, что она выслушает, - вы напрасно опускаете руки. Сейчас нельзя ждать. У нас так мало времени, чтобы успеть, и так мало шансов. Еще не поздно, просто не может быть поздно! Поверь мне.
- Что мне сказать о твоем приходе? - сумрачно взглянув на меня, спросила Миринэ. Холодно, спокойно. Равнодушно. Как с чужим.
