Глаза тьмы (СИ) - Зорина Светлана (читать книги без регистрации полные .TXT) 📗

— А почему у некоторых из них звероподобный вид?

— Потому что их рост иногда увеличивают при помощи хоматина, изготовленного из животных тканей. С этим меньше проблем. А вот для выращивания «бога» требуются только человеческие ткани, причём это должны быть чистокровные валлоны с хорошим здоровьем. И желательно молодые. Для одного экземпляра «бога» нужны тела не менее двадцати человек.

— И где же их берут? — с содроганием спросила Гинта.

— Ну как — где… — вздохнул Эрлин. — Ты же знаешь, что вся наука, в том числе лечебная, всегда была в руках абеллургов. Ты сама выяснила, как изготовляли хармин… Каждый следующий «бог» получался в точности таким же, как и предыдущий. Только одно не удавалось абеллургам — волосы. У Вальхейма они были серебристо-голубые, как у меня и как у нашего с ним общего предка — Ральда. Такие волосы даже у нас, лирнов, редко встречаются. У всех же искусственно выращенных «богов» волосы были светло-пепельные, с красивым серебристым оттенком, но даже без намёка на голубизну. Приходилось их постоянно подкрашивать… Впрочем, это не проблема. Когда я назвал Айнагура мерзавцем и живодёром, он спокойно со мной согласился. Но, по-моему, он всё равно очень гордится тем, что сумел создать жизнь.

— Глупости, — сдвинул брови Аххан. — Человеку не дано создавать жизнь. Он может только зачать ребёнка. Айнагур использовал уже оплодотворённое яйцо. Каждый «бог», которого они растили, был зачат мужчиной и женщиной. И у каждого из них уже была душа, без которой не может жить и расти ни одно существо. Но если эта так называемая фионовая копия содержит наому, то она, безусловно, влияет на формирование тонкого тела «бога». Это помогает вырастить точную копию его плотного тела.

— И что же он из себя представлял, этот хоматиновый бог? — спросила Гинта.

— Внешне он как человек. И не только внешне. Он тоже ест, пьёт, спит. В общем, имеет все человеческие потребности. И все органы у него такие же, как у нас, ведь он развился из нормального зародыша, но всё же плоть его несколько иного свойства. Да и вообще это не человек. Ведь человек должен нормально расти, постепенно набираясь ума, жизненного опыта… А тут какой опыт? Его учат во сне… Вернее, в состоянии найямы. И вы, нумады, и абеллурги используете одно в то же слово. Но вы умеете вводить в такое состояние без всяких лекарств, а абеллурги без лекарств ничего не могут. Когда экземпляр почти готов, его, не отключая от приборов, «учат» всему. Он бессознательно усваивает то, что должен знать, чтобы успешно сыграть роль бога. В конце Великой Ночи его отключают от приборов, выводят из найямы и какое-то время держат на смешанном питании, то есть добавляют в пищу хоматин, постепенно сокращая дозу и доводя её до минимума. С ним общаются, как с богом, ублажают, развлекают, заодно репетируют его появление перед народом. Ему показывают тех, кого он должен «узнать» при людях — всех его бывших абельханн, абеллургов… Время от времени его вводят в найяму и внушают то, что он не может усвоить, бодрствуя. Весной, когда солнце возвращается на небосвод, он появляется перед народом. Спускается на крылатой тайпе — весьма эффектное зрелище. Крылатая тайпа — это такой примитивный летательный аппарат. Все видят, что бог вернулся, что он такой же, как и в начале предыдущего цикла. А старики помнят его таким много циклов подряд. Он «узнаёт» всех своих абеллургов, абельханн, называет их по именам. Это опять-таки доказывает, что к людям вернулся их бог, который живёт с ними на земле уже много-много лет. Он уже может расти, как нормальный человек, и есть то же, что и все люди, но поскольку он привык к хоматину, приходится периодически добавлять этот препарат ему в пищу в течение всего цикла. Гинта, ты сама знаешь, с каким отвращением Амнита вспоминает своего «божественного супруга». Можно догадаться, что он из себя представлял. Существо с внешностью красивого человека, инстинктами животного и убогой душонкой. Детство и отрочество — очень важные периоды в жизни человека. И даже внутриутробное развитие. Нафф ребёнка воспитывается ещё во чреве матери, под воздействием её нафф. Потом она развивается по мере того, как человек растёт, взрослеет. А тут что? Едва зачатое существо оторвано от матери. До подросткового возраста оно пребывает в найяме, а потом живёт среди славословия, угодничества, бесконечных развлечений. Если ему предстоит выступить перед народом, он заучивает свою речь всё в том же состояния найямы. Ведь разум его неразвит. Он не учился, как все нормальные дети. Его мозг не способен работать в полную силу, анализировать, творить. Как не способен есть грубую пищу тот, кто почти всю жизнь ел всё протёртое, измельчённое. Человек с неразвитым умом и неразвитой души — не человек. Животное… Даже хуже, поскольку животное живёт по законам природы, а человек способен извращаться. Глупость этому не помеха, даже наоборот.

— Значит, всё это началось ещё в том, валлондольском Эриндорне, — сказала Гинта. — Но ведь валлоны пришли сюда в конце Великой Ночи. Когда они успели вырастить «бога»? Или на это не требуется много времени?

— Как раз требуется. Иначе я бы не оказался на его месте. Обычно на выращивание «бога» уходило лет десять. В принципе, можно вырастить его за пять-шесть лет, но это чревато нарушениями в его организме. А меньше пяти лет просто нельзя. Валлоны привезли своего «бога» с собой. Его переправкой через горы занимался особый отряд. Потом его прятали в пещерах Улламарны. Захватив Тиннутаму… Кажется, так раньше Эриндорн назывался? Захватив город, валлоны доставили «бога» во дворец, и всё пошло по-прежнему, только на новом месте. И неизвестно, сколько бы ещё всё это продолжалось, но в прошлом цикле, в самом начале Великой Ночи, случилось неожиданное. Новый экземпляр «бога» был уничтожен… Вернее, оба экземпляра. У Айнагура на всякий случай всегда был запасной «бог». Диннар сказал, что это сделал белый колдун Махтум, который проник во дворец под видом врача Альвадора из Зиннумарны. Альвадора пригласили в Эриндорн, потому что он открыл новый способ лечения… не помню чего… Неважно. Думаю, Махтуму ничего не стоило выдать себе за врача. У вас самый посредственный колдун лечит лучше известнейших валлонских врачей. Махтум раскрыл тайну «живого бога», выяснил, где находится лаборатория, убил охранников и уничтожил оба экземпляра «бога». Вот тут-то игра Айнагура и должна была закончиться, но ему неожиданно помог один из его прихвостней. Этот Таггон пришёл с ним из Валлондола и сумел добиться права на бессмертие. Его исполнительность и готовность угодить Айнагуру любой ценой поистине достойны восхищения. Зимой Таггон с несколькими приятелями охотились в предгорьях Ингамарны.

— Дедушка, это, наверное, те восемь человек, для которых наместник просил у тебя разрешения на охоту! — вспомнила Гинта.

— Наверное, — кивнул Аххан. — Я уже сто раз пожалел, что позволил. Послушал совета моего друга, нумада Сакара из Лаутамы. Он сказал, что не стоит ссориться с валлонами по пустякам. Не так давно это вылилось в настоящую войну. В конце концов, охота зимой разрешена, а валлоны при всём их пренебрежении к чужой жизни вряд ли будут более удачливы в охоте, чем сантарийцы. Насколько я понял, мой мальчик, эта охота стала роковой и для тебя, и для твоих близких.

— Не укоряй себя, почтенный Аххан. В том, что творится зло, виноваты злые. И равнодушные. Ты не мог предугадать того, что случилось в конце прошлой зимы. И как бы это ни было жестоко и несправедливо по отношению к моим близким, то, что случилось, должно многое изменить в лучшую сторону. История Сантары и Валлондола — это история двух племён, которые когда-то были дружны, потом поссорились, а теперь должны договориться снова. Ведь сказали же боги: «Горе вам, если вы и тогда не договоритесь».

— Откуда ты знаешь, что сказали боги? — удивился старый Аххан.

— Это написано в «Книге мудрецов», которую я читал в детстве. Возможно, я найду её, когда отыщу свою родную долину. Царство горных озёр, где я жил, пока меня не похитили люди Айнагура. После разговора с ним я вспомнил почти всё, даже имена… Я должен попасть туда. Уже хотя бы потому, что тела кое-кого из моих близких остались непогребёнными. Думаю, гринги и сарваны не оставили ничего, креме костей… Но я всё равно должен там побывать. Айнагур сказал, что, уходя, его люди взорвали тоннель, по которому раньше можно было подняться к нам из Хаюганны. Я хотел слетать туда на дайвере, но, похоже, горы, заслоняющие царство озёр от всего мира, слишком высоки для моего маленького «андора». Я видел их с верхней террасы дворца. Придётся подождать, когда достроят «Ханг-I». Правда, я не уверен, что там можно посадить дайвер. Если бы я мог слетать туда на хеле, как ты, Гинта… Но божественный зверь никогда не посадит меня к себе на спину. Ведь я его обидел. Не знаю, что я почувствую, когда снова окажусь в этом месте. Оно для меня теперь навсегда осквернено смертью тех, кого я любил… Там очень красиво. Ты видела долину озёр зимой. Такой же её увидели мои предки двести лет назад, когда их туда привёл горный бог в обличье харгала. Им показалось, что перед ними дивный город с дворцами, сияющими множеством огней. Уже начиналась Великая Ночь, и если бы диурин не светился, им бы пришлось очень туго. Они и так настрадались. Они уже думали, что все погибнут, заблудившись в тёмных горах, и эта сверкающая долина показалась им обителью богов. Лирны, изгнанные из своих родовых замков, поселились в прекрасном диуриновом дворце. Знаете, он так и остался для нас загадкой. Сначала переселенцы решили, что это действительно дворец, построенный людьми, а может быть, даже самими богами. Осмотрев его получше, они поняли, что это гора со множеством пригодных для жилья пещер. Потом опять усомнились — уж больно эта гора похожа на многоэтажный замок с удачно расположенными световыми окнами и широкими коридорами. А в самой нижней пещере обнаружили кипящее озеро. Оказалось, что под горой бьёт горячий источник, который не остывает даже в самые лютые морозы. Усталые и замёрзшие беглецы сперва хорошенько выспались, расположившись возле горячего озера, а уж потом начали обустраиваться на новом месте.