Легенда о Чудограде. Книга первая. Властитель магии. Часть вторая. Союз пяти мужей (СИ) - Шихматова Елена
Похоже, о последствиях они мало думали.
Возможно.
И что же с ней делать? Оставить все, как есть?
Нет, крепость представляет собой опасность, она не призрак и сквозь предметы не пройдет, поэтому, если она налетит на кого-то или что-то, то она может запросто убить человека или разрушить строение. К счастью, я нашел в глубинах памяти моих предков, что с этим делать. Фантомная нить окутывает крепость как упаковочная лента подарочную коробку, если развязать бант, то лента легко снимается, также и здесь.
И коробка раскроется? Рассыпется?
Да, можно и так сказать.
А как же тот мужчина?
С ним ничего не случится, крепость фактически растает. Другой разговор, окажется ли он там, когда я буду разрушать крепость, ведь он вполне мог уже выбраться оттуда.
Спустя час, когда они возвращались с ручья в глубине острова, они увидели фантомную крепость, скользнув в закатных лучах вдоль горизонта, она быстро скрылась из виду.
Похоже, у тебя появился питомец, — пошутила Амалия.
О, я уверен, это ты привлекаешь его.
Вот еще! — фыркнула Амалия, по Дан, покачав головой, возразил.
Ты забываешь о своей силе, а точнее о силе заклинания, которое является частью тебя.
Мне это не нравится. Кто наложил это заклятие? И самое главное, когда она сработает?
Будем надеяться, что никогда. А наложить его вполне мог какой-нибудь безумный волшебник, иначе я не знаю, зачем кому-то было нужно неуправляемое и неконтролируемое перемещение во времени. Если только этот кто-то надеялся на одно, а получил не совсем то, что хотел.
В любом случае, мы оба — заложники своей магии крови, а значит, крепость может лететь как за мной, так и за тобой.
Она вполне могла оказаться в поле нашего зрения случайно, хотя, если она чувствует магию крови, что все-таки твою: она ведь сама заложница времени, а ты — ее шанс вернуться в прошлое.
Ты ведь говорил, что этот процесс неуправляем.
Не управляем, а вдруг повезет?
Наутро они тронулись в путь, едва выйдя на дорогу, они увидели плывущую вдалеке крепость. Как привязанная она следовала за ними, плавно скользя над песками. Шедшие по дороге люди, которые ближе к полудню стали попадаться им все чаще, опасливо таращились на полупрозрачную сероватую крепость. Четверо ее обитателей накануне вечером решились покинуть ее, но вернуться в свое укрытие они не смогли — крепость сорвалась с места почти сразу, как они вышли наружу. И, почти не сговариваясь, все четверо направились в сторону Амарахаба.
К вечеру Дан и Амалия пришли в небольшой городок, ворота его не охранялись, а едва зайдя внутрь, молодые люди попали в настоящий сумасшедший дом. Местные жители, словно посходив с ума, носились туда и сюда, словно у каждого их них появилась срочная необходимость решить все дела, накопившиеся за неделю, и они явно не знали, с чего начать. Ближе к центру стал нарастать шум, с городской площади доносились крики и громкие отрывистые восклицания. Свернув на очередную улицу, Дан и Амалия увидели, как люди через одного держатся за голову, как будто что-то вызвало у всех них резкую и сильную боль. Часть людей недоуменно озиралась по сторонам, некоторые обессиленно садились прямо на землю, облокачиваясь спиной о стены зданий.
Что с тобой? — спросил Дан, поднимая на ноги молоденького паренька, у которого, судя по всему, закружилась голова, он опустился на колени и уперся руками о землю, низко опустив голову и отрывисто дыша.
Взглянув в глаза юноши, Дан обратил внимание на его бегающий, мало что воспринимающий взгляд.
Похоже, это действие какого-то заклинания, — сказал он Амалии и, усадив паренька у стены ближайшего к ним здания, еще раз спросил. — Что с тобой? Ты слышишь меня?
Да, — прошептал юноша, удивленно озираясь по сторонам, — а где я?
В каком смысле? — не понял Дан.
Это не мой город.
Не твой? Может, ты просто не был в этой части города? Хотя о чем это я! Это поселение и городом-то назвать сложно.
Юноша почти пришел в себя, потому говорил вполне трезво и, вполне отдавая себе отчет, твердо заявил.
Я знаю свой город как свои пять пальцев, это не мой город.
Допустим, а откуда ты?
Из Кхабада.
Ну да, это не Кхабад. Как же ты здесь оказался?
Я… не знаю. Последнее, что я помню, это вспышку, меня отбросило сторону, и голова жутко заболела, словно по ней со всей силой ударили киянкой, сейчас тоже больно, но уже не так.
Сходное чувство испытывали все окружающие, похоже, они все были не местные и сейчас, также, как и паренек, удивленно озирались по сторонам. Меж тем шум с площади возрастал, словно там ожил рой пчел и стал возмущаться тому, что их потревожили, и к тому же ограбили.
Посиди пока здесь, — посоветовал юноше Данислав, — тебе нужно прийти в себя.
Сам же он, взяв Амалию за руку, направился к центру города. Похоже, там и правда, собрались все местные жители, взоры которых были устремлены на внутренний двор храма, где собралось человек пятнадцать в длинных ярко красных одеждах — о том, что это именно храм, Дан и Амалия догадались по многочисленным изображениям человека с серебряными волосами на стенах.
Чтобы там ни произошло, но это похоже, объединило два социальных класса, — прокомментировала Амалия, невольно подивившись тому, что на площади присутствовали как рабы, так и господа.
Меж тем люди то хором, то в разнобой кричали примерно одно и то же: «Долой!», «Слуга Алины!», «Казнить слуг Алины!», «Лишить сана!».
А что происходит? — стараясь перекричать этот нестройный хор, громко спросил Дан у стоящей с краю горстки рабов — двух женщин с четырьмя детьми и трех мужчин.
Вопрос порядком удивил их.
Мы не местные, — пояснил Дан, только пришли в город.
Кивнув в знак понимания, старший мужчина пояснил или, скорее, прокричал в ответ.
Служители храма оказались колдунами.
Не все, — добавил второй, — но они не выдают своих!
Колдуны?! — наигранно испугался Дан. — Откуда они? Разве такое вообще возможно?
Возможно, господин!
А что именно они сделали?
Телега служителей наехала на повозку городской стражи, завязался спор, а потом кто-то толкнул одного из служителей, он ударился о телегу, и тут такое началось!.. Человек засветился, словно загорелся заживо — я сам это видел, а потом от него все стало отлетать, как-будто все предметы ничего не весили.
Стоящие рядом люди заоборачивались — оказывается, они стояли рядом с очевидцем событий, ведь по большей части люди не знали толком, что произошло, только то, что служитель или служители колдовали, а значит, оказались лицемерными лжецами, заявляя о своей любви к Алину, на самом деле служа Алине. Где-где, а в Союзе иначе решить не могли.
Один из стражников, — продолжал мужчина, — зацепился за телегу, она тоже отлетела, но недалеко. Встав на ноги стражник метнул меч в стоящего неподалеку другого служителя, таким ударом его должно было пронзить насквозь! Должно было, но вместо этого от того служителя тоже все полетело в стороны, но он хоть, по крайней мере, не светился!
И что было потом? — спросил кто-то из стоящих рядом людей.
А потом люди стали призывать к ответу приспешников Алины, потому что они все там — приспешники Алины: те двое убежали во двор храма, остальные служители вышли из здания на улицу, но своих они не выдают.
Некоторые, стоящие рядом, стали выспрашивать подробней о произошедшем, но Дану и Амалии услышанного было достаточно. В одном месте оказалось сразу два волшебника, и вот она, реакция на них простых жителей, молодые люди невольно подумали о том, что в их мире, за рекой, сейчас происходит то же самое, но увы, этот этап в развитии общества уже было не отменить, теперь его можно было только прожить, каким бы тяжелым и трудным он ни оказался.
Крики с центральной площади привлекли прибывших в этот городок не по своей воле жителей Кхабада, они заполняли улицы, прилегающие к площади, в свою очередь они пытались выяснить не только информацию о том, что происходит, но и о том, где они. Вдруг во внутреннем дворе храма образовалась яркая вспышка, она стремительно пробежала через всю площадь, захватив, как минимум метров сто расстояния и повалив на землю не одну сотню людей. Едва почувствовал опасность, Дан обхватил рукой Амалию и создал вокруг них невидимый защитный барьер. Никто не заметил этого, так как все оказались на земле, а точнее друг на друге, что было немудрено, при такой-то тесноте, поэтому сейчас все пытались подняться, а не подметить: кто упал, как и они, а кто устоял на ногах. Отовсюду доносились крики, возмущения, стоны или даже просто вопли, не то от страха, не то от пережитого потрясения, на площади царила суматоха, грозящая перерасти в панику, в то время как выходы с площади заняли прибывшие из Кхабада люди, образовав живые заторы — началась давка. Сделав себя и Амалию невидимыми, Дан поднялся в воздух, сверху наблюдать за происходящим было вообще жутковато.
