Летопись Третьего мира. Ч.1. Огни Ринеля (СИ) - Версон Мария (читать книги полностью .TXT) 📗
- Вот уже триста лет они проливают кровь людей, и не важно, в чем они были повинны! Любой человек, какой бы ужасный поступок он не сотворил, заслуживает жить, и имеет право на защиту и спасение! Инквизиторы и их руководители совсем забыли об истине, написанной в Святом Писании! Обесценили человеческую жизнь своими деяниями!..
- Эй, Амит, что это? - Стижиан вдруг почувствовал знакомое ощущение, но раньше чем он услышал ответ, над его головой со скоростью стрелы пролетело нечто мелкое, но сверкающее, что пробило грудь оратора, и в гробовой тишине, лишь под шум дождя, он мертвым рухнул на ступени.
Тишина затянулась не больше, чем на мгновение, а за ней последовало то, что страшнее всего:
- Настоятель убит!
- Клятые инквизиторы!
- Как вы смеете обвинять слуг Богини!
- Убийцы!
- Еретики!
И полилась кровь.
Инквизиторы дрались с горожанами, те - со стражами, они - с приезжими, а те - опять с инквизиторами.
Дождь стал лить сильнее, омывая убитых и разнося красные потеки по всему городу.
Амит и Стижиан рванули в разные стороны. Один побежал в сторону, откуда стреляли, а с учетом того, что стреляли не чем-нибудь, а негатором, отыскать путь до стрелка не составило труда. Медиум хоть и приобрел излишек веса, ловкость и рефлексы это у него не отняло: он с легкостью забрался на балкон ближайшего здания, а оттуда - на крышу, где с разбегу приложил ногой меткого стрелка.
Что-то хрустнуло, но судя по звуку это не было переломанной костью. Перевернув на спину потерявшего сознания стрелка, Амит понял, что он не из числа инквизитором, а вольный наемник. На ремне, слева, болтался небольшой мешочек, от приближения к которому у Амита начинали трястись руки и учащалось сердцебиение. Он открыл его, и увидел несколько десятков мелких кристаллов рьюджи, больше известных как негаторы, как раз такого размера и формы, чтобы их можно было прикрепить вместо наконечника для стрелы:
- О Богиня, что же вы задумали... - Сказал он, повторно ударив ворочающегося стрелка по ребрам, и спрыгнул вниз.
Стижиан, уворачиваясь от неумелых замахов и редких пуль, пробирался сквозь царящую всюду бесконечную драку, поскольку битвой это никак нельзя было назвать - все началось слишком быстро, и с такими темпами, все так же быстро должно было закончиться.
Выбежав на ступени, Стижиан увидел тело мертвого настоятеля, над которым склонился какой-то человек, в чьих руках блестело тонкое лезвие ножа:
- Эй! - Крикнул ему Стижиан, скинув капюшон. Человек посмотрел на него и замер, выронив небольшой ножичек из рук. Монах подбежал к нему и оттолкнул назад, взглянул на настоятеля - тот был мертв, переставшая течь из раны кровь - наглядное тому подтверждение. Однако... - Где стрела? - Он схватил за шкирку перепуганного неизвестного, скрывающего лицо под маской. - Где?! - Но ответа не последовало. - Зачем тебе нож, если он уже мертв, что ты собирался сделать? Эй!
Монах ударил неизвестного ему мужчину по лицу и тот тут же пришел в себя:
- Не поднимая на меня глаз, ответь, что ты хотел сделать? Отвечай! - Стижиан почувствовал, как кипит его кровь. - Ну!
- Чтобы вынуть... камень... вынуть.. из сердца... камень.. нет.. стрелы.. только камень...
Монах перевел взгляд на тело настоятеля, затем на свою жертву, а после вовсе забыл о последнем и склонился над небольшой раной в сердце, вглядываясь в неё.
- О Богиня... - Его глаза округлились. Монах вытянул руку над сердцем настоятеля и призвал предмет, оставшийся в нем.
- Стижиан! - Раздался голос Амита, который прорывался сквозь битву к ним. - Это рьюджи, слышишь!! Они убивают кристаллами рьюджи!!
Монах медленно кивнул и закрыл глаза настоятелю.
- Скольких духов, которые сейчас здесь, ты можешь заговорить?
- Не считая твоего - всех.
- Сколько их них полезны как целители? - Он сжал в руке осколок негатора.
- Треть. - Амит начал догадываться, что сейчас будет.
- Отлично. Заставь духов лечить раненных, остальных - блокируй.
- Помни о клятве. - Кинул ему Лоури, и опустился на колени, впадая в полусон. Дождь очень этому способствовал.
Стижиан всегда помнил о клятве и не собирался отнимать чью либо жизнь. Вспомнив, с каким успехом прошла его попытка призвать одну-единственную сферу, призвать пять оказалось более чем достаточно, для того чтобы прекратить сражение.
Пламя и голубое сияние слились между собой, осветив всю площадь. Люди замерли, зачарованные и испуганные возникшим перед ними светом, который скрывал от их глаз двух монахов.
Те, кто был сильно ранен, почувствовали, как перестала литься их кровь.
"Слабые духи у этой мелюзги", - рыкнул довольный собой Фузу, - "но хоть кровотечение остановят".
"Ты остальными занимайся, с целителями я как-нибудь справлюсь".
Меньше чем через минуту свет померк и растаял. Поднялись клубы пара, однако дождь все ещё продолжал идти. Город затих. Монахи пропали из виду.
- Удивительно, что, не смотря на произошедшее, поезда все равно ходят. - Сказал Амит, глядя в темноту за окном, которая буквально на глаза рассеивалась: наступало утро.
Они были уже на полпути в Кайлинн, сидели в купе, где на верхних полках дремали ещё два человека. На стол, за которым сидели оба монаха, Амит высыпал кристаллы, и Стижиан вот уже час смотрел на них, перебирал, перекладывал из руки в руку.
- Вот всегда так. - Ухмыльнулся он, прикрыв глаза рукой. - Едешь, понимаешь ли, в далекий город заказать себе новый плащ...
- Ах вот зачем ты едешь в Кайлинн...
- И по дороге мимо делом подавляешь восстание и узнаешь о какой-то невразумительной интрижке инквизиции. Если верно трактовать, можно получить ответы на многие вопросы, терзающие ум твоей фанатичной мамы.
- Она не фанатик церкви, просто любит историю... И... ты же не думал, что возродившись с новой силой, перестанешь быть монахом? Отнюдь - защищать людей, спасать их от черни, защищать от негатива - было, есть и будет твоей обязанностью всегда.
- Я и не отрицаю, просто...
- Стижиан, когда станет известно о том, что ты восстал из мертвых, никто из верующих не станет слушать россказни о спавшем в тебе духе феникса. Тебя будут почитать за святого. Может, вокруг тебя даже образуется культ, может тебе повезет, и тебя станут называть посланником Богини, а может, вознесут как нового Бога. Не забывай, воскрешение - это то, чего ни маги, ни монахи, ни даже целители до сих пор не умеют.
- А значит, войны с инквизицией мне не миновать? - Стижиан засмеялся и улегся набок, головой к окну. - Надо сначала разобраться с тем, что произошло сегодня ночью, почему убили настоятеля, почему именно этими кристаллами. Почему вообще в Осфити оказалось столько инквизиторов - я не верю, что они приехали помолиться в Одиннадцатой Церкви. Слишком много вопросов...
- Тебе и правда так хочется всем этим заниматься?
- Нет, конечно. Я хочу отыскать Тео... Уверен, он сутки напролет будет меня кормить всякими небылицами и пытать на предмет того, чему меня учила Визы. Потом он наверняка захочет узнать что случилось в Ринеле... и, наверное, крепко пожмет мне руку, когда узнает, что я в своей, кхм, прошлой жизни спотыкнулся именно о женщину, о суккубу, что б её! Хочу в Монтеру, к критши, залезть на его ветку и спать. Хочу увидеть мою розу, и твою тоже! Помню мне говорили, что она у тебя стала голубоватой, или синей...
- Бирюзовой. - Амит потихонечку засыпал, вымотанный контролем над сотней духов.
- Вот, бирюзовой... Потом я бы поехал в Орану и отыскал Амельеру. Знаешь, было бы здорово, если бы она меня ещё помнила и может даже ждала, а если нет... То я просто скажу ей, что те четыре года, которые я прожил на севере, я все время думал о ней. Да... Это было бы потрясающе.
Амит тихо засопел. Это напомнило Стижиану как они жили в келье, как прошел его последний месяц в монастыре. Тоска по сожженному дому, по людям, которые, вспоминая о тебе, уже давно просят Богиню даровать тебе вечный покой.
