Зеркало за стеклом (СИ) - Кайто Юлия (бесплатные онлайн книги читаем полные .TXT) 📗
— В чьё? — как можно более ровным голосом уточнила я, непонятно зачем оттягивая неизбежное. Надеяться на внезапную помощь было глупо. Раскрывать себя и пытаться сбежать — ещё того хуже. По всему выходило, что хоть так, хоть этак, но на болотистом кладбище сегодня станет одним постоянным «жителем» больше.
— В своё, конечно. — Он пожал плечами, взял со стола колотую с одного краешка глиняную кружку, не глядя, выплеснул в сторону её содержимое и с поклоном протянул мне. — Когда достанешь до сердца, не выдёргивай нож сразу. Расшевели немного рану и нацеди мне примерно на три четверти. Для поправки здоровья. — И зубасто улыбнулся.
Что?! Что сделать?! Может, у меня заложило ухо, и я ослышалась? Пошевелить ножом в сердце?! Он серьёзно? Пресветлый Боже и все его Хранители, пусть у сусанниной свинки вырастут крылья, и я улечу на ней домой!
— Нацедить к… — я подавилась этим словом, — крови? Ты что, вампир?!
— А ты что-то слишком уж разговорчивая, — выгнул бровь Йен. Под его взглядом я медленно занесла трясущуюся руку с ножом, вспоминая все известные мне молитвы Пресветлому.
— Не заставляй меня ждать, — вежливо попросил мой убийца. Я глубоко вздохнула…
— Чегой-то я тут, кажись, своё порося оставил. — В скрипнувшую дверь неуклюже, еле сгибая ноги, ввалился Моржова, на ходу одной рукой подтягивая портки с обвисшими, вымазанными в грязи коленками. Желание расцеловать спасителя значительно остыло, стоило только разглядеть при свете его одутловатое, заросшее жиденькой бородёнкой лицо, но на сиплый шёпот «Храни тебя Свет!» меня хватило.
— Пошёл вон! — прошипел Йен, пригнувшись, вытянув шею и по-звериному оскалившись.
— А порося?..
— Я сказал, вон!
— Эхм… Тогда я того… пойду, пойду… Порося ж до завтрева никуда не денется, чего ему деваться… — Мужик пятился к двери до тех пор, пока не упёрся в неё спиной, не сразу нашарил ручку, но в конце концов благополучно вывалился наружу. И тут же заглянул обратно сквозь небольшую щель между створкой и косяком.
— Я ж чего ещё приходил-то. Там наши собираются, прослышали, что дохляк, как есть, пойманный, сволота гниющая! Так что колышки с рогатинами несут, чтоб справедливость наладить.
Йен начал подниматься, и Моржова, охнув, попытался захлопнуть дверь, но с невероятно быстрым вампиром такой трюк не прошёл. Тот просто мгновенно возник рядом и сунул носок сапога в зазор, после чего без труда отжал дверную створку одной рукой.
— Пойдёшь и отправишь всех по домам. Делай и говори, что хочешь, но чтобы ни одного человека до утра тут не было. Кого увижу — того в этой деревне больше уже никто не увидит. Всё понятно?
Я под шумок опустила нож. Обе руки уже начали характерно поднывать после упражнений с лопатой, а у меня в голове метались панические мысли о том, как бы исхитриться остаться в живых, в прямую не ослушавшись приказа. Ударить немного ниже и распороть себе живот? Боже, ужас, даже думать о таком не хочется! Бить так, чтобы попасть в ребро, и лезвие соскользнуло? Так не попаду ведь. Может, просто сделать красивый такой широкий замах и зажать нож подмышкой? О да. В таком случае я действительно смогу «пошевелить в ране». Правда, трудновато будет объяснить озверевшему упырю, почему в предоставленную кружку не течёт долгожданная кровушка, а я стою к нему боком, согнувшись в три погибели, и не желаю менять позу.
Додуматься (если это суматошное мысленное метание можно так назвать) хоть до чего-то мне помешало возвращение Йена.
— Не дом, а проходной двор какой-то, — сквозь зубы процедил он, тем не менее, достаточно внятно, чтобы я услышала. — Весь ритуал мне испортил, пьянь босяцкая.
Дверь за Моржовой, наконец, закрылась, по ступенькам пробухали тяжёлые шаги, и всё стихло. Поросёнок в углу всхрюкнул и дёрнул копытом. Сусанна протяжно зевнула, ссыпала шелуху от семечек прямо на пол и скрылась из виду, втянувшись поглубже на печку, судя по всему, чтобы забыться зачарованным безучастным сном. Йен с размаха уселся на стул. Я вспомнила, что изображаю, и резво вскинула руку, как было. Нож при этом, правда, оказался повёрнут лезвием в противоположную сторону, так что под непроницаемым взглядом чёрных глаз я помялась и как бы между прочим развернула его обратно. Взгляд стал ну очень выразительным, правая бровь изогнулась под прямо-таки невероятным углом. Происходящее всё больше напоминало дешёвый фарс. Только вот что дешевле — сам фарс или моя жизнь в нём? Я страдальчески вздохнула.
— Положи нож и забудь всё, что произошло после того, как ты переступила порог. Ложись спать. Сейчас же.
От неожиданности я моргнула, напрочь забыв о рассеянном взгляде в никуда, но дважды себя просить не заставила. Нож вернулся на своё место на столе, а я деревянным шагом дошла до широкой лавки и улеглась на неё лицом к стене. Сна, конечно, не было ни в одном глазу, но изобразить его видимость, спрятав лицо от пытливого взгляда моего мучителя, не составило большого труда. В голове творилось что-то невообразимое. Меня попеременно бросало то в жар, то в холод, а мысли, яростно наскакивая друг на друга, складывались только в одно — бежать. Сегодня же, прямо сейчас, сию же секунду… Я лежала с закрытыми глазами, стараясь дышать ровно и глубоко, как это делают спящие. Через раз приходилось делать над собой усилие и задерживаться на вдохе, растягивая следующий за ним выдох. Бешено колотящееся сердце требовало совсем другого ритма, но я мысленно прикрикнула на него, напомнив, что, сложись всё иначе, оно бы уже остановилось навсегда. От таких перспектив вредная мышца начала сокращаться ещё быстрее, и я против воли беспокойно заворочалась.
Что-то звякнуло, неторопливые шаги тихо прошуршали от стола. Тишину резанул короткий поросячий взвизг, Сусанна всхрапнула на печи, хлопнула входная дверь, и я слепо уставилась широко раскрытыми глазами в стену перед собой. Свеча на столе потухла, резко пахнуло топлёным салом. Я выждала несколько бесконечных секунд, осторожно перевернулась на другой бок и приподнялась на локте. Йена не было. Вместе с ним исчезли поросёнок и нож.
Не получилось с человеческой кровью, сойдёт и свиная, — мрачно подумала я, искренне пожалев несчастную животинку, которая наверняка уже стала жертвой безумного кровопийцы.
Незапертая дверь поскрипывала, пропуская внутрь холодную сырость. Только сейчас я осознала, что на мне до сих пор насквозь мокрые штаны и рубашка, которые отнюдь не дают тепла. Прислушиваясь к каждому шороху с улицы, я быстро скинула одежду, по ходу дела уронив на ногу позабытый ключ от дровяника с пленным магом. Смачно выругалась шёпотом и натянула сухую рваную рубаху, в которой впервые проснулась на этой самой лавке. Мокрые тряпки затолкала под лавку, ключ впопыхах сунула под тощую подушку, и только-только успела скрючиться в прежней позе под изрядно намокшим одеялом, как дверь скрипнула протяжнее, и звуки улицы смолкли. Всё те же тихие шаги прошелестели по полу и замерли за моей спиной. Я внутренне напряглась, готовясь получить подлый удар ножом под рёбра и издать по этому поводу жуткий предсмертный вопль, но подозрительно долго ничего не происходило, так что, в конце концов, совершенно отлежав себе бок, я перевернулась и бросила взгляд из-под ресниц. Йен вытянулся прямо на полу, сунув под голову собственную скомканную куртку. Я вся обратилась в слух. Он дышал глубоко и ровно, хоть и с заметной хрипотцой, как обычный спящий человек во время болезни. Лунный свет, пробившийся из-за туч между неплотно прикрытыми ставнями, прочертил поперёк его груди бледную полосу. Под закрытыми глазами даже в темноте были смутно различимы изломы вен. В нашу первую встречу они походили на тонкие нити, теперь стали заметно толще и длиннее. Чем же на самом деле болен этот человек?..
Я с величайшей осторожностью спустила ноги со скамьи и встала. Йен во сне дёрнул головой. Я вздрогнула. Взгляд упал на стол. Там, на линялой льняной скатерти в тёмном пятне лежал нож. Достаточно ли оно тёмное, чтобы быть кровавым? Нет, скорее, это вода. Сделав своё чёрное дело, вампир наверняка вымыл его, чтобы не оставлять лишних следов. Ведь утром я должна проснуться и не помнить ничего, кроме того, что вернулась из дровяника и легла спать. А нож, заляпанный кровью, непременно вызвал бы вопросы, отвечать на которые пустивший его в ход явно не собирался.
