Дети Судного Часа - Рудазов Александр (читать книги бесплатно полностью без регистрации .TXT) 📗
Без малейшего смущения маг пихнул Сияющее Око прямо в недра кошмарной амебы — та издала шипящий звук и начала… таять. Ее сконевое тело стремительно растворялось, как кусок снега в крутом кипятке. Десять томительных секунд… пятнадцать… и вот уже от чудовища не осталось и дыхания. Только маленькая лужица, поблескивающая в лучах Сияющего Ока.
Несмотря на гибель твари, станцию группа пересекала тихо, чуть ли не на цыпочках. Даже Моргнеуморос не брался сказать, какие из оставшихся сконевых сугробов — просто сугробы, а какие — сконевые амебы. Никому не хотелось растревожить других таких же чудовищ.
Примерно через час впереди забрезжил свет. Туннель метро вывел иномирян и их проводника на самое дно Великого Разлома. Теперь надлежало дойти до противоположного его конца и снова пробираться по катакомбам.
— Может, передохнем? — с надеждой предложила Ванесса.
— Разве что на том берегу, — пожал плечами Моргнеуморос. — И недолго. В Великом Разломе не так опасно, как в туннелях, но лучше все же тут не задерживаться.
Ванесса с сомнением огляделась по сторонам. В отличие от жутких, кишащих сконью подземелий, дно Великого Разлома выглядело удивительно мирным. Стены поднимались вверх не вертикально, а под уклоном — пожалуй, опытный скалолаз смог бы взобраться по ним даже без снаряжения. В сотне футов впереди журчала речка с очень чистой для Плонета водой.
Большой шириной речка не отличалась. Футов триста, самое большее — триста пятьдесят. Однако вброд все же не перейдешь, надо плыть.
Ванесса с намеком посмотрела на Креола, вспомнив, как на Каабаре он заставил речные воды расступиться. Однако маг явно не горел желанием вновь творить подобное чудо. Более того, он начал раздеваться, аккуратно упаковывая одежду в пространственную складку.
— Будем плыть? — задала риторический вопрос девушка.
— Я буду, — вошел в воду Креол. — А вы можете оставаться и ждать, пока Дагон не всплывет из глубин.
Ванесса родилась и выросла на берегу океана. С водой у нее всегда были хорошие отношения. Она без особого стеснения разделась до нижнего белья, не без труда упросив учителя спрятать в бездонный карман и ее одежду, после чего осторожно двинулась вглубь. Несмотря на теплую погоду, вода оказалась ледяной, пробирающей до самых костей.
Лод Гвэйдеон и Моргнеуморос поплыли следом. Эти двое не потрудились даже раздеться — мутант только сложил все вещи в непромокаемый пакет и водрузил его на макушку. Паладин же невозмутимо вошел в воду как есть, закованный в латы.
— Лод Гвэйдеон, может, вам помочь? — предложила Вон, отставая от Креола. — Тяжело, наверное, в доспехах…
— Нисколько, леди Ванесса, — спокойно ответил паладин. — Каждый в нашем Ордене превосходно плавает в полной броне на животе и на спине. Нас тренируют еще в послушничестве — и не в легком керефе, а в тяжелом железе. Вот в нем действительно с непривычки тяжеловато.
Выбравшись на сушу, Ванесса обхватила себя руками и задрожала. Она буквально чувствовала, как покрывается гусиной кожей. Креол, тоже задубевший от холода, прыгал рядышком на одной ноге — ему в ухо попала вода.
— Оде-де-де-де!.. — яростно застучала зубами девушка, хватая учителя за плечо. — Оде-де-де-де!..
— Что? — недовольно поморщился маг. — Стучи разборчивее, ученица.
— Одежду верни! — выпалила Ванесса, бесцеремонно обшаривая Креола со всех сторон. — Где у тебя волшебный карман, кенгуру чертово?!
После непродолжительной перебранки Вон выбила из Креола магически созданный костер, а приложив еще немного усилий — магически созданный завтрак. Все четверо уселись вокруг пылающего на голой земле огня, суша мокрые вещи и прихлебывая горячий шоколад. Ванесса сладко жмурилась, положив Креолу голову на плечо. Моргнеуморос выкопал со дна реки какую-то извивающуюся тварь и теперь жарил ее на костре.
— Ученица, ты уже выбрала свое будущее фельги? — лениво поинтересовался Креол.
— Пума, — твердо ответила Вон.
— Э-э-э?.. — недовольно нахмурился маг. — Почему пума?
— Можно пантеру. Или тигра. Или ягуара.
— Почему обязательно какую-нибудь кошку?
— Потому, что если мне обязательно надо превращаться в животное, то я хочу красивое животное.
— Чем тебя не устраивает волк? С него проще всего начинать.
— Почему?
— Ну как это почему? Потому, что… а не знаю, — поскреб лоб Креол. — В самом деле, почему? Хотя на самом деле волк — это не самое простое, в обезьяну еще проще.
— И какой смысл превращаться в обезьяну? — наморщила носик Ванесса. — Я не для того взбиралась на вершину эволюции, чтобы снова обрастать шерстью и лезть на дерево.
— В том-то и дело. Фельги-обезьяна для человека не очень полезно. Поэтому чаще всего выбирают крупного хищника или что-нибудь летающее.
— Я выбираю крупного хищника. Пуму.
— Пуму, пуму… — проворчал Креол. — Лучше бы все-таки волка…
— Ты серьезно хочешь, чтобы твоя будущая жена училась превращаться в волчицу? — приподняла брови Вон. — Меня на кровь в полнолуние не потянет?
— Ты метаморф, а не оборотень, — хмуро посмотрел на нее Креол. — Не потянет.
Ванесса закусила губу, с трудом удерживаясь от смешка. Теорию метаморфизма она уже давно знала наизусть, а отличия метаморфа от оборотня могла перечислить, даже поднятая среди ночи. Просто Креол каждый раз так забавно сердится…
Но если он считает, что она уже готова для освоения фельги… наверное, ей следует быть польщенной. Фельги — это начало серьезной работы. Первый, основной, а у слабых метаморфов — еще и единственный образ. Принять свое фельги метаморф способен почти мгновенно, почти не задумываясь, почти без мановых затрат.
Некоторые ухитряются проделывать этот трюк даже после смерти.
Несмотря на то что Креол потребовал, чтобы его ученица сама выбрала свое будущее фельги, на самом деле от нее здесь ничего не зависит. Она будет учиться превращаться в пуму, но далеко не факт, что ее фельги действительно окажется пумой. Фельги кроется в самом человеке — потаенное «я», животное начало. И сказать заранее, как оно будет выглядеть, чрезвычайно сложно. Это может быть как африканский слон, так и американский опоссум.
При этой мысли Ванессу передернуло. Ужасно не хочется становиться опоссумом. Да и вообще существует чертова уйма животных, которых мало кто хочет иметь своим фельги. Креол правильно сказал — каждому подавай крупного хищника или кого-нибудь летающего.
А ведь ей может попасться рыба. Насекомое. Или вообще коралловый полип.
Хотя это на самом деле вряд ли. Такие фельги встречаются крайне редко. Обличье фельги зависит от множества факторов, но обычно это что-то достаточно удобное и хорошо знакомое самому магу. Крайне редко бывает так, чтобы метаморф после первого превращения глядел в зеркало и озадаченно думал — что же это за тварь такая?
Правда, крысы — довольно частый вариант. И пауки. И змеи. И жабы. И сороки. И летучие мыши.
И очень хочется надеяться, что ей все же достанется что-нибудь приемлемое.
Выход из каньона пришлось разыскивать ужасно долго. Моргнеуморос ходил здесь раньше, но было это очень давно, и многого он уже не помнил.
Но в конце концов искомый проход был найден — и вновь потянулся длинный темный туннель. Вновь луч фонаря выхватывал роспись на стенах. Правда, теперь это были уже не просто орнаменты, но грубые изображения животных. Многие почему-то безголовые, другие — исчерченные палочками, словно их пронзили копьями. На одном рисунке огромный шестилапый зверь сидел в яме, а вокруг танцевали схематические человечки.
— Это что, первобытная живопись? — поинтересовалась Ванесса.
— Такого я раньше не видел, — пожал плечами Моргнеуморос. — Это уже после войны кто-то намалевал.
Постепенно настенных рисунков становилось больше. Появились и статуэтки — примитивные глиняные фигурки, тоже по большей части безголовые. Единственное животное, которое всегда сохраняло голову и никогда не пронзалось копьями, — крыса. Ее здесь рисовали и лепили с удивительной тщательностью.
