Зачарованный книжник - Сташеф (Сташефф) Кристофер Зухер (читаем книги .txt) 📗
«Вот, посмотри! Здесь земля и машины принадлежат государству, — сказала добрая леди. — И все же люди сыты, здоровы и хорошо одеты!»
«Это не правда!» — закричала Финистер, хотя и чувствовала, что ее собеседница не лжет. Не зная, что еще возразить, она добавила: «И потом, они вовсе не роскошествуют!»
«Эти люди — грамотны и имеют книги, — разъясняла добрая леди Финистер. — В свободное время они читают, играют на музыкальных инструментах, изготавливают себе украшения, ухаживают за своими садиками. Разве им нужно что-то еще?»
Финистер вспомнила свое изначальное бескорыстие, когда она была готова презреть всяческие удовольствия во благо Дела. А также свое разочарование при виде тех дорогих безделиц, которыми окружало себя ее начальство. «Да, нужно! Каждому нужно еще кое-что!»
«Например, вот это?» — спросила собеседница Финистер, и перед ними предстала новая картина: люди в ярких одеждах таскали какие-то приспособления по лужайкам перед своими домиками. Домики стояли в ряд, довольно обособленно, но все же образуя улицы, с большим количеством деревьев. Перед каждым домом стояли странного вида механизмы, другие такие же проезжали по улицам. Внутри находились люди — из этого Финистер сделала вывод, что непонятные механизмы — телеги. Домики все были разноцветные, перед ними на плитах мостовых резвились дети. Одни катались на хитрых штуковинах с колесами или же скользили по улице на специальных башмаках, тоже с колесами. Другие играли в мяч или рисовали на мостовой цветным мелом.
У Финистер закружилась голова от такого многообразия. «Так много всего! Слишком много для человека!» — воскликнула она, потрясенная. Заложенный в характере дух противоречия не позволял ей признать поражение. Наконец она нашлась: «Здесь слишком мало пространства. Этим людям не хватает земли!»
«Может быть, — согласилась ее спутница. — Зато это их собственная земля. Правда, многим из них пришлось занять кучу денег на ее покупку, и теперь они всю жизнь будут работать, чтобы вернуть долг. Но они свободны и живут на своей земле. Эти люди — граждане демократического государств, и не самые бедные. А есть и другие — намного богаче их».
«Они все — рабы, денег», — сказала Финистер, впрочем, без особой уверенности в голосе. Добрая леди не стала ей возражать, за что Финни была ей благодарна.
Совершенно очевидно, что Мама с Папой лгали ей, также как и вожди БИТА. По меньшей мере, недоговаривали, утаивали те факты, которые шли вразрез с их идеями.
Но если она сейчас отречется от Мамы с Папой, то что же у нее останется?
Финистер подняла взгляд и вновь увидела себя, уже постарше, в классной комнате. Мама говорила им о необходимости воли к победе. Ведь им предстоит долгая и трудная борьба против короля и королевы, у которых — и богатство, и войска.
«Побеждать — это не единственная цель в жизни», — проговорила добрая леди.
«А что же еще? — удивилась Финистер. — Жизнь — это борьба. Посади двух людей в комнату, и вот уже налицо конфликт, драка за власть! Если ты не побеждаешь, то вынужден покоряться!»
«Это не так, — возразила ее оппонентка. — Соревнование — всего лишь одна из форм взаимодействия людей, есть еще и сотрудничество. Всему своя пора: время состязаться и время помогать друг другу».
Финистер молчала, обдумывая эту мысль. А тем временем в классной комнате Мама продолжала лекцию.
Она рассказывала, что у короля и королевы имеются специальные люди, которые, подобно Финни и ее семье, умеют читать чужие мысли. Девочка возненавидела их всей душой — еще бы, ведь они должны сражаться на их стороне! Мама окрестила этих королевских приспешников метким словечком — «предатели».
"Вот так они разделили тебя с близкими по духу людьми, — сказала женщина. — Не являясь сами эсперами, они нуждались в таковых, чтоб противопоставить их тем пси, которые приняли покровительство Короны.
Это и понятно — вас растили как орудие борьбы".
«А разве король с королевой не для того же воспитывали своих эсперов?» — уязвленная, спросила Финистер.
«Мы, вообще этим не занимаемся, — ответила добрая леди. — Видишь ли, мы не берем новорожденных детей на воспитание, как это делают анархисты. Эсперы получают от нас приглашение, уже будучи взрослыми или почти взрослыми».
Финистер с тревогой отметила это «мы», но продолжала внимательно слушать.
«Королевские колдуны набирают взрослых эсперов, которые имеют желание жить среди себе подобных и при этом преданы Короне, — пояснила дама. — Нередко их приходится спасать от злобы и зависти соседей, но попадаются и одиночки, изгнанные земляками и вынужденные ютиться в лесах или горах. Среди этих людей мы можем вербовать себе сторонников — и некоторые встают в наши ряды. Но никогда мы не берем несмышленых детей с целью внушать им какие-то идеи. Хотя, пожалуй, это самый легкий путь: ведь детский разум такой пластичный и легко поддается внушению».
Финистер молчала. Она разглядывала картинку из своего прошлого, выискивая возражения.
«Так значит, вы не даете прибежища подкидышам?» — спросила она наконец.
"Корона содержит много домов для подкидышей, — возразила добрая леди. — Но туда берут не только детей-эсперов. В конце концов, это нехорошо для них самих — расти изолированно от остальных сверстников.
Да и не так уж их много собирается в одном приходе".
«В доме Мамы и Папы их всегда хватало!»
«Неужели ты и впрямь считаешь, что они находили всех своих подкидышей на пороге дома?» — удивилась собеседница Финистер.
ГЛАВА ДВАДЦАТЬ ВТОРАЯ
«Ну а что тут такого? — растерянно проговорила Финистер, застигнутая врасплох вопросом. — Два ребенка в год? Не так уж много!»
«Это они вам так говорили, — вздохнула добрая леди. — Но, уверяю тебя, их слова весьма далеки от правды. На самом деле бедных детей свозили на ваш хутор со всего Грамария. И хуже всего, что большинство из них вовсе не было подкидышами».
Финистер оцепенела.
"Что вы хотите сказать? Объяснитесь, — потребовала она, чувствуя, как напрягся каждый ее нерв.
«Именно то, что ты, скорее всего, не являешься брошенной сиротой, — последовал безжалостный ответ, хотя в голосе собеседницы и слышалось сожаление. — Конечно, среди вас случались найденыши, но крайне редко. Знаешь ли, я заглянула в сознание анархистов, приносивших младенцев, а также в сознание людей, в чьем доме ты воспитывалась, и узнала ужасную вещь: большинство детей попросту похитили, как только у них обнаружились пси-способности».
Отчаянный вопль боли и гнева разорвал реальность, в которой пребывала Финистер, на части. Мир, казалось, сошел с ума и взорвался сонмом цветных пятен, мигавших в темноте. Наконец, спустя несколько минут, это безумие окончилось. Зрение вернулось к Финни, и девушка поняла, что кричала она сама. Задыхающаяся и враз ослабевшая, она потребовала:
«Доказательства! Мне нужны доказательства!»
И Финистер получила их. Благодаря доброй леди девушка увидела мир как бы глазами Мамы. Вот та принимает ребенка из рук мужчины, изо рта у него идет пар — на дворе студеная зима. Слышен его простуженный голос:
— Вряд ли ее родители будут тосковать — у них еще дюжина таких сопляков, младший и вовсе сосунок. А эта штучка, представляешь, пыталась всех оттолкнуть от материнской груди с помощью сознания.
Картина перед глазами Финни поплыла. Затем резкость восстановилась, и девушка увидела маленький домик. Скромное жилище, залитый солнцем палисадник — все было чистеньким и ухоженным. Хозяйка дома собирала в саду бобы, а рядом в колыбели дремал младенец. Внезапно какой-то звук в доме привлек внимание женщины, и она поспешила, туда, оставив спящего ребенка без присмотра.
Изображение укрупнилось, стала лучше видна колыбелька и воровато оглядывавшийся мужчина подле нее.
Жесткие руки выхватили младенца из постели и прижали к запыленному камзолу. Затем фокус снова изменился, колыбель пропала, вместо нее появилась дорога, по которой бежал мужчина с ребенком на руках. Он явно спешил укрыться в тени деревьев. Там похититель замедлил свой бег, оглянулся на покинутый дом, над которым раздавался отчаянный материнский крик.
