Зачарованный книжник - Сташеф (Сташефф) Кристофер Зухер (читаем книги .txt) 📗
«Нет, я не та женщина, что тебя родила, — ответила добрая леди. — Но я буду твоим хранителем на то краткое время, когда мы, будем исследовать твое сознание с целью обнаружить нанесенный тебе вред».
«И зачем это нам надо?» — настаивала Финистер, хотя понимала: выбора у нее нет. Уж кто-кто, а она умела распознавать силу, когда сталкивалась с ней.
Сейчас, например, она была уверена, что эта женщина намного могущественнее ее.
Внезапно ей открылся смысл ее закона.
«Мы должны по мере возможностей исправить то зло, которое тебе причинили», — сказала добрая леди.
«Как это можно сделать?»
«Мы, просто еще раз посмотрим на все твои обиды глазами взрослого человека. И заново обсудим их уже с новой позиции», — пояснила добрая леди. И тут внезапно перед ними появилась живая картина — вначале неясная в переливах цветов и оттенков. Затем изображение установилось и стало четким, появилась возможность разглядеть маленькую семилетнюю Финни, Жалующуюся Маме на сестер. Старшие девочки, оказывается, щипали и дергали ее за волосы — конечно же, не прибегая к помощи рук. В ответ Мама грустно покачала головой и завела разговор о вине самой Финни. Она прочитала девочке лекцию на тему, как важно слушаться старших.
— Чем старше ты становишься, тем большим числом людей ты можешь командовать, — поддержал ее Папа.
— Я командую Реей, Рея — Ормой, Орма — Уми, Уми — Агнессой и так далее, по цепочке, — объясняла ей Мама. — Любая из них может приказывать тебе, и я жду безусловного послушания. Ты понимаешь меня, детка?
— Да, понимаю, — пробурчала Финни, все еще выписывая ботинком фигуры на песке. «Это нечестно!» — громко кричал внутри нее бунтовщик.
Добрая леди, наблюдавшая за этой сценой, спросила: «Сейчас ты — Главный Агент. Считаешь ли ты по-прежнему это нечестным?»
«Неважно, что я считаю. На этом стоит мир, — с горечью констатировала Финни. — И если уж выбирать, то лучше быть одним из тех, кто отдает приказы».
«Значит ли это, что в нынешней системе тебя не устраивает только лишь твое собственное место?»
«Не совсем так! Мне многое не нравится, — возразила Финни. — Как был бы прекрасен мир, где никто никому не повинуется! Но, к сожалению, это невозможно — в таком мире ничего бы не делалось из-за отсутствия координации между отдельными группами людей».
«Для этого и существует централизованное руководство», — подсказала добрая леди.
«Ну, конечно, — Финни снисходительно улыбнулась — похоже, в доводах ее оппонентки обнаружилась брешь. — Мне известен этот парадокс: лишь благодаря централизации внутри БИТА мы, анархисты, сможем уничтожить центральную власть Грамария — его правительство. Но дело в том, что, когда наша задача будет выполнена, система подчинения в БИТА отомрет сама собой».
— Не переживай, малышка, — Папа похлопал ее по плечу. — Подрастешь немного, и настанет твоя очередь командовать. Целый год ты будешь старшей девочкой в доме и сможешь приказывать всем остальным!
«Скажи, ты действительно веришь, что механизм подчинения в БИТА исчезнет? — спросила собеседница Финистер. — Но сначала подумай и ответь: что толкает тебя на борьбу с правительством Грамария — идейные цели или желание заслужить Мамину похвалу?»
Однако прежде, чем девушка успела открыть рот, изображение вновь зарябило, теряясь в водовороте цвета. Когда оно восстановилось, Финни снова увидела себя маленькой девочкой. Она нанизывала стручки бобов на нитку и изо всех сил старалась делать так, как учила Ума. Однако на этот раз рядом с ней сидела не Ума, а Мама. Она улыбалась и приговаривала:
— Очень хорошо, Финни. Разбивай их на части приблизительно в дюйм длиной. Нет, не надо точно измерять — примерно дюйм. Погоди, этого не хватит на три части, раздели пополам. Вот, умница!
«Но все было совсем не так! — закричала про себя Финни. — Тогда рядом сидела Ума и постоянно попрекала меня. Она находила тысячу ошибок! Затем появилась Мама и сказала, что Ума права, а я все делаю не так!»
«Довольно переживать, — послышался голос доброй леди. — Мы не можем переделать наше прошлое, но изменить его видение — в наших силах. Скажи-ка, ведь ты старалась и делала все не так уж плохо для восьмилетней девочки?»
«Ну да, — подтвердила Финистер. — Но где уж мне было угнаться за пятнадцатилетней Умой!»
Она замолчала, обдумывая собственные слова. Затем почувствовала растущий гнев на сестру с ее несправедливыми придирками, и на Маму тоже.
Из памяти всплыли еще десятки эпизодов: когда она мыла посуду, штопала носки, вышивала по трафарету, нянчила малыша или впервые пробовала испечь пирожки к чаю — и каждый раз Мама или кто-нибудь из старших сестер поправлял, критиковал или ругал ее.
"Ну хватит! — вырвался крик из души Финни. — Я не могу делать все безукоризненно, вы же знаете!
Ведь я всего-навсего человек — и к тому же ребенок!
Она замолчала, напуганная собственной вспышкой.
Сейчас Мама рассердится, посмотрит сурово на нее и скажет что-то неприятное.
Однако ничего такого не произошло. Вместо этого послышался голос доброй леди:
«Совершенно верно. Ты была всего лишь человеком — маленьким ребенком. Им следовало бы похвалить твои успехи и подсказать, как исправить неудачи».
"Наверное, я смогла бы научиться делать все, как следует? "
«Через какое-то время — конечно, ты бы всему научилась».
И вновь — череда картинок из былой жизни Финистер, но теперь Мама находилась рядом, наблюдала, подбадривала, давала советы. В этом нереальном прошлом малышка Финни вся светилась от радости, она чувствовала, как в ответ на Мамино одобрение счастье трепетным цветком распускается в ее душе. Хотя в реальности все происходило совсем иначе, Финистер осознавала: именно так нужно растить маленькую девочку. И еще она поняла, что она — хорошая! Гораздо лучше, чем ей внушали с детства и чем она в результате стала!
Новые переливы радуги — и вот Финни сидит в классе, слушая Маму. А та пересказывает все ужасы, которые творят король и королева: отнимают деньги у людей, затевают войны и придумывают хитрые законы, мешающие другим жить. Вслед за этим Мама говорит о БИТА (хотя в действительности эти две беседы разделял срок в год) — доблестной и самоотверженной организации, преодолевающей время и пространство, чтобы спасти население колонизированных планет от тирании ВЕТО.
Дама, которая была проводником Финистер в этом путешествии, была здесь же, девушка могла слышать ее голос:
«Ты, по-прежнему веришь, что все анархисты из БИТА доблестны и самоотверженны?»
Финни задумалась о своих начальниках — офицерах БИТА, которые вначале были для нее образцом для подражания. Это они по очереди затаскивали ее в свои постели, они купались в роскоши, недоступной простым людям (чего стоили только пышные покои Главного Агента!). Финистер припомнила также одно из своих прошлых заданий: выкрасть из замка знаменитые живописные полотна. Эти картины так и не были проданы, а осели в доме кого-то из старших офицеров.
Ответ напрашивался сам собой.
"Нет, не верю, — ответила девушка, но тут же добавила:
— Но я не думаю, что роялисты и тоталитаристы хоть сколько-нибудь лучше!"
"Я тоже, — согласилась добрая леди. — Так часто бывает: когда тускнеют идеалы, расцветает эгоизм.
Тем не менее, погляди: вот некоторые страницы из запретной книги, книги, которую от вас прятали".
И перед ними предстали крестьяне на пашне. Это было жалкое зрелище: одетые в грубые залатанные туники с жалкими обмотками на ногах люди шли за тяжелыми чугунными плугами. Все, как на подбор, низкорослые, с изможденными лицами и язвами от частых болезней и малокалорийной пищи. На фоне могучих, мускулистых быков они выглядели особенно худыми и истощенными.
Это было живое доказательство того, как тяжко живется крестьянам под властью короля!
Но вскоре картинка покрылась рябью и сменилась новой. Здесь тоже были крестьяне, но они управляли урчащими механизмами, тянувшими огромные (каждый вшестеро больше обычного) плуги. Люди, с румяными здоровыми лицами, были облачены во что-то голубое — чистое и без заплат. Финистер разглядела крепкие удобные башмаки у них на ногах, и ноги эти жали на педали, а не брели по щиколотку в черной земле.
