Не выпускайте чудовищ из шкафа (СИ) - Демина Карина (бесплатные онлайн книги читаем полные версии txt, fb2) 📗
- А потом?
- А потом однажды я оказалась не в лесу. В лагере. Тоже лес, только другой. Колючая проволока. Вышки. Люди. Очень худые люди, которые скоро умрут. Я это знала. А еще, что ничего не могу для них сделать. Списки… были списки. Я приезжала в этот лагерь в составе комиссии, которая… - она замолчала.
А я дожевала котлету и облизала пальцы.
- Это не твои воспоминания.
- Не мои. Говорю же, дар пророка сродни ментальному. Что-то там с информационным полем связано… есть теоретические выкладки, что мы на самом деле не видим, а пользуемся готовым, существующим где-то вовне, в этом самом информационном поле. Но я не настолько умна, чтобы понять теорию. Однако я видела. Видела, как их сортируют. Людей. И одни умрут. Другие будут работать, пока не умрут. Третьи… третьи послужат материалом. Я ничего не делала сама. Находились те, кто делал. Моя задача была смотреть. Запоминать. Передавать… информацию. Подниматься выше. Чем выше должность, тем больше информации. А люди… люди тогда везде умирали.
Слабая отговорка.
Зато кое-что становится понятным.
- Он был…
- Шпионом. Разведчиком. Еще до начала войны внедрили.
А значит, кто-то подозревал, что война все-таки случится? Но подозрений оказалось недостаточно, чтобы предотвратить.
- Он играл студента, который бежал из Империи… социал-радикала. Даже дело состряпали. И взрыв был, в котором его обвинили. Остальные, кто участвовал, полегли. Их просто не брали живьем. А он вот сбежал. Там его и подобрала германская разведка. Сперва он учился. Потом… потом, сумел зацепиться в исследованиях. О превосходстве арийской расы. Да… он был умен. Исполнителен. И его проверяли, не раз и не два. Несколько ментальных сканирований.
И значит, крыша у Сапожника не просто протекает. Она у него изначально дырявая, как старое решето.
- Он их прошел. Его готовили и к такому. Блоки ставили на глубокое сканирование, да и коррекцию личности в целом провели. Вот и прошел проверку. После начались обработки. Мягкие. На укрепление лояльности. В какой-то момент он просто потерялся. Поверил, что… во все это. Что это правильно. И так, как нужно. Он и работал вполне искренне. Пока связной не разбудил спящие закладки.
И потекшая крыша стала трещать.
Что-то мне уже не по себе.
Нормальный человек такого не выдержит. В здравом уме.
- Беда в том, что он помнил. Что делал. Какие документы подписывал. Он… поднялся, если не на самый верх, то совсем близко. И да, это было нужно. Во всяком случае, он пытается верить, что было нужно.
Потому что, если нет, то только и остается, что пуля в голову.
- Но его все одно раскрыли. Когда… блоки слетели, он просто не выдержал.
Девочка подняла морду с пола и, глянув на меня, вздохнула, тяжко и совершенно по-человечески.
- В подробности он не вдавался, сама понимаешь. И гриф стоит… и будет стоять.
Я киваю.
Понятно.
Победа должна остаться чистой. Без всего этого вот дерьма.
- Он визировал списки на зачистку. В сорок четвертом немцы отступали. Но именно, что отступали. Неспешно. Они… - Софья слегка поморщилась. – Все лаборатории должны были быть уничтожены. Как и наработки. И материал. А он подменял одни приказы другими. Немцы же весьма аккуратны. И если приказано оставить и уйти, они так и делали.
Многим это спасло жизнь.
Но хватит ли, чтобы искупить вину? Даже при том, что он ведь не сам, что он просто выполнял работу, которую ему поручили.
Обе стороны поручили.
Я покачала головой. Странно, что Сапожник до сих пор вообще жив.
- Его раскрыли. Он чувствовал, что к тому идет, вот и рискнул… куда-то там пробрался. Переправил документы… материалы… точно опять же…
Секретная, чтоб вас всех, информация.
- Собирался убить себя. Но не повезло. Не успел. Его взяли.
И вправду не повезло.
Или наоборот?
- Его допрашивали. А потом стало очевидно, что счет пошел даже не на недели – на дни. И император покончил жизнь самоубийством. Но остался наследник. И те, кто надеялся задержаться у власти. Они и заговорили о мире.
Там, среди наших, ходили упорные слухи, что это гребаное императорское величество не само ушло. Что… просто всем стало очевидно, к чему все идет.
Вот и решили люди поторопить.
Ну и заодно создать возможность для переговоров. Кажется, это так называется. Сколько во всем этом правды? Лучше и не знать.
- Он стал предметом торга. Все-таки его отец – важное лицо в свите Его императорского Величества. Впрочем, Лешка не один такой был. Всех собрали, кто что-то да значил. Но ему крепко досталось. Его убивали, раз за разом, а потом вытягивали, откачивали и снова. Поэтому он и запутался. Потерялся.
- А ты его нашла.
- Или он меня.
Тут я вспомнила, что рассказывал Бекшеев.
- Софья, ты случайно… - и как о таком спрашивать? Да и глупо. Софья из дому почти не выходит, а Сапожник к нам, конечно, заглядывает иногда, но держатся они совсем не так, как любовники.
И Софья рассмеялась.
- Нет, - сказала она. – Мне он… у меня братья были. Такие вредные.
Сказала и замолчала.
Были.
- У меня тоже. И сестры.
Почему-то несмотря на нашу дружбу мы никогда не говорили о прошлом. О нарядах вот бывало. О глупостях, которые порой в газетах пишут, о… погоде, урожае или о том, что снова рыбой воняет сильнее обычного. Но не о прошлом.
- Он мне почти как… брат. Наверное, - она обняла себя. – Но карты молчат. И… ты только не спеши, ладно?
- Не буду.
- И не стреляй. Он… он скорее даст себя убить. Он и сам бы, но он дал мне слово. И сдержит, потому что принципиальный. А вот подставиться – милое дело. С радостью. Был бы случай удобный.
Дурак.
И… мы все не лучше.
- Обещаю, - тихо сказала я.
- А еще, если встретишь, скажи, что я не соврала тогда. И сейчас не буду. Я сделала расклад. И карты показали перемены к лучшему. Какое-то событие. Очень важное. И светлое. А еще испытание. И если он вздумает его провалить, я и на том свете найду.
Девочка приподнялась и ткнула мордой в Софьины колени.
- Знаешь, - я прикинула. – Я её тут пока оставлю.
Что неразумно.
И Бекшееву я обещала, что вдвоем пойдем. Но…
- Нет, - Софья покачала головой. – Я… хочу кое-что попробовать.
- Опасное?
- Возможно, - она провела пальцем по колоде. – Но если получится… все-таки должен же быть толк от провидицы?
Да.
Наверное.
Или нет?
На стол легла карта. И… я узнала её. Девушку, что лежала на берегу, а сквозь нее прорастали стебли роз.
Опять покойник.
Будто нам мало.
Глава 32. Десятка жезлов
Глава 32. Десятка жезлов
«Чтобы продлить срок службы шерстяного носка, который часто рвется в валенках, необходимо к нижней его части пришить капроновый последник или же нижнюю часть капронового чулка»
«Советы по домоводству»
Снаружи зарядил дождь. И небо потемнело. И на бортах заляпанного грязью грузовика появились мелкие крапины, будто шрапнелью побило. Красная глина, смешанная с землей, таяла под этой моросью, оползая под брюхо, где и растекалась она по камням.
Я накинула капюшон.
Куртка запасная, купленная в незапамятные времена, но все как-то случая не было надеть. И вот появился. Пахнет от нее шкафом и лавандой, которой Клара перекладывает белье от моли. И все же пылью.
Я чихнула.
Идти недалеко.
Вот свернуть на Малую Рыбацкую и до самого конца, туда, где жались друг к другу неказистые сизые домишки. И можно было спорить, что Ник-Ник снял самый затрапезный.
- Эй, - у забора я сбросила капюшон. – Есть кто дома?
Стоило бы в участок заглянуть. Может, там он?
На голос мой где-то там, вдалеке откликнулась мелкая собачонка. Истошный лай её подхватили другие, но смолкли, стоило Девочке подать голос.
- Умница, - я погладила её.
И что дальше?
