Небесные корабли (СИ) - Соловьёва Кира Александровна (лучшие книги читать онлайн TXT) 📗
- Затем, что помимо обычного безумства мой пытливый ум требует чего-нибудь такого мощного, просчитанного и благородного, - отшутился Эльва. И тут же, пока Альнар не выдвинула очередной вопрос, осведомился: - Так ты готова? Это займет около получаса. Тебе позволено отвлекаться, беседовать с Его Величеством, употреблять чай с бутербродами - словом, делать все, что заблагорассудится, но только в пределах этой комнаты. И, если не трудно, постарайся не отходить от меня. В итоговой части я прописал прямое касание, и мне нужно...
- Господин Тиез, - официальным тоном перебила его девушка. - Я не такая глупая, как вы себе вообразили, и выполню все указанные вами требования. Все, уже замираю. Ваше Величество, подайте мне бутерброд.
Сэтлео с готовностью передал ей поднос, принесенный расторопным слугой. Старжий сержант изящно, с легкой опаской взяла ломоть ржаного хлеба, отломила крохотный кусочек и отправила в рот.
Некромант убедился, что по ее вине опасности не возникнет, и сомкнул веки. Под ними тут же образовалась первородная черная пустота с редким вкраплением звезд, нарисованных воображением. Как известно, воображение - это страшная вещь, и оно умеет разбавлять любые картины чем-то личным, различимым лишь для своего хозяина.
Рисунок из цепи символов - некротических, общих и стихийных, - для Эльвы был трудноват. Честно признаться, парень редко разменивался на масштабные работы - поэтому действительно исключил из нынешней острые углы. Все центральные потоки, а также поверхностные линии, были замкнуты очень аккуратно. Слова накладывались на них, как стихи - на музыку, но мелодичности и нежности им недоставало. Некромант бормотал выверенные фразы едва слышно, на грани восприятия - и, получая опору в его сознании, эти фразы исчезали из свитка. Первым робкое мерцание зеленых рун обнаружил Сэтлео, а потом Альнар негромко попросила не шелестеть - мол, шелест сбивает с толку. Подросток виновато улыбнулся и пояснил, что заставить чужую магию рождаться в тишине он не может.
Когда со свитка исчезли все руны, Эльва потянулся к девушке и накрыл ее глаза ладонями. Пальцы закололо, как если бы парень окунул их в сугроб.
- Rerra na kharra sea lenna, - закончил он.
Старший сержант не шелохнулась. Под ладонями стало влажно.
- Убери, - попросила девушка, неестественно выпрямившись. - На секундочку.
Некромант повиновался, с любопытством разглядывая свое творение. Белесая пленка пропала, и зрачки Альнар, погруженные в густую зелень радужек, медленно скользнули влево.
Старший сержант вздрогнула, моргнула и посмотрела на парня.
- Значит, вот, как ты выглядишь.
- Ага, - рассмеялся Эльва. - Похож на идиота, правда?
Фасалетрэ Эштаралье сидел на дереве, время от времени с тоской поглядывая на голодного, упрямого, истекающего слюной вурдалака. Кладбищенская тварь привязалась к нему в Старом Герцогстве, наивно посчитав, что ей положено вкушать высших демонов на завтрак, обед и ужин, и бывший пленник пещеры уже тысячу раз проклял себя за то, что вообще сунулся на выжженные драконом земли.
Он убивал вурдалака трижды, и трижды чертово существо приходило в норму, подбирая куски чужих тел в целях восстановления своего. В конце концов, добравшись до восточного берега Герцогства, Летрэ плюнул на диковинного сопровождающего и решил отдохнуть. Перехватил обеими руками гитару, оперся спиной о ствол раскидистой осины с обманчиво тонкими и хрупкими ветками, умиротворенно вздохнул и вознамерился пару часов поспать - но вурдалак, почуяв смену настроения жертвы, поднял слепую морду к небу и коротко, глухо взвыл.
Демон пронаблюдал, как ожившие трупы, принявшие этот вой за сигнал, выбираются из могил. Зрелище было отвратительное, но ему понравилось. О способности вурдалаков руководить другой нежитью, в основном - низкоуровневой, Летрэ слышал, но по глупости своей не верил. Испытывать перед ними страх тем более не стоило.
Он перебрал струны, выбирая мелодию, и мрачно усмехнулся. Несмотря на старательно изображаемое безразличие, демон любил музыкальные уроки Мильта. Бессмертный амайе, с его выразительным, уверенным, эмоциональным голосом - впрочем, только в песнях, - произвел на Летрэ немалое впечатление. Признаваться бывший пленник пещеры не собирался, однако материал усвоил и худо-бедно, подстраиваясь под собственное, уже сутки как простуженное, горло, пропел:
-Я сижу, прикасаясь пальцами
к неподвижной твоей руке.
Мы пришли в этот мир скитальцами
по небесной большой реке.
Ты погиб на границе сущего,
я вознес для тебя курган.
Лучше смерть, чем вот эта жгущая
боль в открывшихся дырах ран.
Я стою у границ отчаянья,
в одночасье утратив свет.
В мире нет никого печальнее.
Ни в одном живом мире нет.
И дорога уводит дальняя
в неизвестность и пустоту,
на свидание со страданием,
по прямому пути в беду.
Компания мертвецов внимала его песне молча. Демон даже невольно возгордился и отвесил шутливый поклон, слушая недовольный ропот вместо аплодисментов.
Вурдалаку его веселье не впечатлило, и он повторил фокус со своим долгим, пробирающим до костей воем. Трупы приободрились и пошли на штурм, а Фасалетрэ Эштаралье принялся отпихивать их ногами. Подошвы дешевых, но дорогих сердцу ботинок - после месяца в пещере научишься ценить еще и не такие мелочи, - противно чавкали, нанося удары прогнившей, синеватой плоти. Потом скрипнули, героически преодолевая сжатие чужих зубов, и... порвались. Вслед откушенному фрагменту выделанной кожи размоталась, будто флаг, испачканная портянка.
- Ну, все, - с ненавистью процедил демон. И, крыльями раскинув руки, совершил глубокий прыжок назад.
Наполовину босая нога легко вошла в землю, соединилась с энергетической жилой под Старым Герцогством - слабой, но действующей. Мощно пнув пустоту прямо перед собой, Летрэ вызвал волну паники во вражеском войске: мертвецы слепо заметались туда-сюда, жутко топоча и роняя ошметки тел, а при столкновении - вообще разбиваясь. Оторванные конечности падали, не переставая шевелиться.
Вурдалак попробовал призвать младших сородичей к порядку. Не смог, потому что под нижнюю челюсть, вдумчиво ощупывая внутреннюю часть рта, вошли острые, как нож, пальцы и вырвали изрядный кусок. Тварь захрипела, отшатнулась, взмахнула когтистыми лапами - в неровном свете заходящего солнца блеснул яд, - и рухнула, поливая все вокруг черной кровью. Летрэ бережно, почти нежно перебросил гитару за спину, отряхнул мокрую ладонь и с наслаждением навис над противником.
- Умри, - приказал он.
Вурдалак выпучил глаза, огорошенный такой наглостью - и, передернувшись, затих. Демон усмехнулся, осознавая свою власть над низшими существами и пережидая легкое, противное опьянение, принесенное этой властью.
Убивать словом, убивать мыслью, убивать, подчиняя внешние потоки энергии и преобразуя их без ущерба для Дара... да что там - не имея Дара вообще. Рикартиат еще умел колдовать - витиевато и красиво, как эльфы, - но после смерти в Нельноте его магия рассеялась, освободив место для иных сил. И как ими пользоваться, нынешний менестрель не имел зеленого понятия.
Фасалетрэ Эштаралье вытащил из кармана яблоко - зеленое, сморщенное и всем своим видом намекающее, что первый же укус уничтожит либо зубы, либо желудок, - и безбоязненно надкусил. Что ему до превратностей всяких фруктов, когда вокруг витает неописуемая вонь мертвечины? Хотя для некоторых демонов она, как известно, лучше самых изысканных духов...
Бросив огрызок в открытую всем ветрам глотку вурдалака, Летрэ нарисовал меч. Прямо в воздухе, старательно сводя линии лезвия, острия, сердцевины и рукояти. Затем немного постоял, повествуя самому себе, какое роскошное оружие видит и как его, не щадя материалов, ковали горцы. Вдохнул, выдохнул, сжал кулак - и с радостью почувствовал, что в нем, переливаясь ледяными комьями, образуется вышеупомянутая рукоять.
