Колдовской мир (Книги 4, 5, 6, 7 цикла «Колдовской мир») - Нортон Андрэ (книга бесплатный формат txt) 📗

Я встала, но непрерывно меняющиеся картины перед глазами так вскружили голову, что я изо всех сил вцепилась в скалу. Казалось, что даже почва у меня под ногами больше не была прочной. Я была пленницей этого хаоса, и не было никакой возможности для бегства. Я закрыла глаза и долго стояла неподвижно. Потом осторожно вытянула вперед ногу, и она уперлась в неменяющуюся и остающуюся твердой почву. Я ступала, ощупывая пространство вокруг себя руками, и они наткнулись на твердый камень. Но когда я снова с надеждой открыла глаза, эти взаимопроникающие картины все еще были здесь, и я закричала.

Я подняла свою сумку, меховую подстилку и попыталась мыслить логично. Я была уверена, что здесь какой-то обман или мое зрение путали галлюцинации. И они затрагивали только зрение, но не осязание. Поэтому было возможно продвигаться вперед наощупь. Но я не могла больше ориентироваться по каменным утесам и, может быть, стала бы ходить по кругу. А как насчет того, что тянуло меня? Что все время заставляло меня следовать за Всадникам и? Могла ли я вслепую пройти весь этот хаос? Ноу меня не было другого выхода, кроме как попытаться сделать это. Я решительно закрыла глаза, вытянула рули и пошла в том направлении, куда меня влекло. Это было нелегко, и я шла вперед очень медленно. Несмотря на вытянутые руки, я все время натыкалась на обломки скал, часто останавливалась и открывала глаза, но снова испуганно закрывала их перед картинами, которые теперь были не только двойными, но и тройными и даже четырехслойными.

Я не знала, действительно ли иду вперед или мои опасения насчет того, что я иду по кругу, сбывались. Но влечение внутри меня не исчезало и со временем мне становилось вес легче определить, куда меня тянуло. Руки по обе стороны натыкались на скалы и ноги с каждым разом все более увереннее ступали по шероховатой скалистой поверхности. Но потом руки наткнулись на твердую гладкую поверхность, а не на шероховатый камень, и эта поверхность была столь чуждой, что я открыла глаза.

Яркий свет ослепил меня, угрожая спалить. Но руками я не почувствовала никакой жары. И не было ничего, кроме ослепительного света, на который невозможно было смотреть. Я начала изучающе двигать руками назад и вперед. Гладкая поверхность заполняла промежуток между двумя скалами, через который я должна была пройти, и в высоту тянулась настолько, насколько я доставала руками, а вниз уходила в почву. На всей этой невидимой поверхности не было ни единой щели, ни единой шероховатости.

Я отступила назад и попыталась найти другой путь, чтобы обойти этот барьер. Но другого пути не было, а то, что влекло меня вперед, тянуло меня прямо в это ущелье, которое было блокировано невидимой стеной. И в конце концов я устало опустилась на землю. Это был конец. Я подавленно опустила голову на колени. Но я сидела не на камне, а ехала на лошади. И отважилась открыть глаза, потому что не могла поверить в это, но увидела Ратку, мою лошадь, с развевающейся гривой. Мы находились в сказочно прекрасной зеленой и золотистой стране… И Кильдас — тут были Кильдас и Сольфина с венками из цветов на головах и белыми цветами на упряжи. И они пели, так же как и все остальные — и я тоже пела вместе с ними.

Я знала также, что это была одна сторона истины, так же как хаос выветренных скал и барьер из света — другая. Я хотела громко позвать, но губы мои произносили только слова песни.

Херрел! Во мне зародился крик, но я не могла издать ни звука. Херрел! — Если он обо всем узнает, тогда, может быть, сможет объединить меня с моим другим «я» в одно целое. Тогда я не буду больше одинокой Джиллан, которая находится вместе с остальными невестами, и другой одинокой Джиллан, которая блуждает среди скал, а снова буду единой полноценной Джиллан!

Я оглянулась и увидела их всех, едущих по прекрасной дороге, утопающей в зелени. И у Всадников на шлемах тоже были цветы. Всадники казались мне прекрасными мужчинами, не похожими на мужчин Высокого Халлака, и их звериное обличье совершенно не было заметно. Только одного, кого я все время искала, не было среди них.

— О, Джиллан, — сказала мне Кильдас, — был ли когда-нибудь в твоей жизни такой прекрасный день? Как будто весна обвенчалась с летом и подарила нам самое лучшее, что есть у них обоих.

— Это так и есть, — ответила та, что была одной из половинок Джиллан.

— Это удивительно, — рассмеялась Кильдас, — но я напрасно стараюсь вспомнить о том, как жила раньше там, в Дейле. Все прошлое напоминает мне сон, который бледнеет все больше и больше. И у нас нет никаких причин для того, чтобы возвращаться обратно…

Но у меня есть причины для этого! — крикнуло мое внутреннее «я». — Потому что я все еще нахожусь в Дейле и должна объединиться!

Один из всадников подъехал ко мне и протянул мне ветку, усеянную цветами, которые испускали чарующий аромат.

— Хорошие цветы, моя леди, — сказал он, — но они не так хороши, как те, которые я приготовил в подарок…

Рука моя коснулась ветки.

— Херрел… — Но когда я взглянула на того, кто протягивал мне ветку, то увидела на его шлеме красные глаза медведя. А из-под них глядели странные узкие глаза, которые приковали к себе мой взгляд. Потом рука его поднялась, и на ладони появился маленький белый предмет, который настолько приковал мое внимание, что я не могла отвести от него свой взгляд…

Я подняла голову с колен. Темные тени вокруг меня отрицали, что тут только что была зелено-золотистая страна. Я уже не ехала, украшенная цветами, по весенней стране, а потерянно сидела в стране холодной зимы между заколдованными камнями. Но я кое-что приобрела: я узнала, что на самом деле было две Джиллан, одна, которая с трудом пыталась достичь другой стороны этой вершины и искала путь дальше, и другая, которая все время была вместе с остальными невестами Дейла. А пока эти две Джиллан были порознь, дня меня не существовало настоящей жизни.

Тот, кто ехал возле меня, был Хальзе. Он знал, что я стремлюсь к своей половине, и прогонял меня. Но где же был Херрел и как он относился к этой другой Джиллан.

Я осознала, что с наступлением темноты головокружительное мерцание взаимопроникающих картин прекратилось и что я снова стала нормально видеть. Исчез ли этот невидимый световой барьер? Я отползла назад между двух камней и увидела перед собой не слепящий свет, а мерцающую зеленую стену. Но когда я коснулась рукой этой стены, ее поверхность была такой же твердой и гладкой, как и раньше. И это было колдовство, я была в этом уверена, независимо от того, сделали ли эту стену Всадники или кто-либо другой. Я не могла вскарабкаться здесь на скалы, как я это сделала в долине, и у меня не было с собой ничего, чтобы подкопаться под барьер. Яркость световой стены между тем так сильно уменьшилась, что я могла видеть сквозь нее. По ту сторону стены находилась открытая местность, в которой не было хаоса камней и скал, которые до сих пор так мешали мне продвигаться вперед. Там, по ту сторону мне, может быть, не нужно будет бояться этой путаницы картин. Но как мне преодолеть этот барьер? Я не видела никакого способа сделать это, но д о л ж н а была найти его!

Я уставилась на камни, между которыми была световая стена.

Я не могла перелезть через них: они были в два человеческих роста и такие гладкие, что на них нельзя было найти какой-нибудь зацепки. Они казались частью какой-то древней насыпи или крепости. Но потом я увидела, что каждый их этих камней, между которыми и была прозрачная стена, поднимается над остальными камнями, словно столбы у ворот. Перед моими глазами почему-то внезапно возникло изображение паутины. Если избежать опасных клейких нитей, паутину можно разрушить, обломав ветку, к которой она крепилась… Я извлекла костяную трубочку из своей сумки только лишь при помощи силы воли, но ведь здесь были тяжеленные камни, а не легкая бутылочка. И как мне узнать, что барьер исчез, если мне удастся пошевелить один из этих массивных камней?

Я еще раз взглянула на эти каменные столбы, между которыми находился барьер. Они, казалось, были глубоко вделаны в землю. Наконец, я сконцентрировалась на левом столбе и напрягла все свои усилия.