Правила перехода (СИ) - Сарко Ли (полные книги .TXT) 📗

«Нет, ну какой нос…» — возможно, я даже покачала головой, чем, вполне вероятно, вызвала их недоумение. Но ничего не могла с собой поделать.

— Добрый день, — поздоровался Второй. Условно я называла его Второй — того, что пришёл позже. Он был чуть ниже ростом и имел ну просто невероятно красивый нос.

— Добрый… — всё ещё пребывая в некоторой прострации от такой близости потенциальных моделей, я кивнула. Перевела взгляд на Первого. Потом на Второго. И назад. У Первого глаза круглее. И тёмно-карие. А у Второго — миндалевидные, цвет непонятный, серые вроде бы, или синие. Или карие тоже… интересно… ну-ка…

— Вы рисуете? — спросил Второй, указав взглядом на альбом. Наверное, я слишком хищно смотрела и даже подалась вперёд. Впрочем, ответ ему не требовался, более того — они оба с самого начала стояли достаточно близко, чтобы догадаться, что рисовала я именно их. Или кого-то из них. — Показалось, что вы на нас смотрели…

— Покажете? — бесхитростно вклинился Первый. Я опять посмотрела на него. Вот, вот так — чудесное выражение лица, и эти морщинки около глаз… именно так и надо…

— Да… я рисовала, как вы стоите, — я постаралась взять себя в руки. — Можно?

— Конечно, — кивнул Второй. Первый уселся рядом со мной на скамью. — Вы художница?

— Любитель, — кивнула я. — Очень люблю рисовать людей. А вы так хорошо стояли…

Разумеется, я не могла сказать больше. Описать все эти размышления по поводу носа и прочего? Нет-нет, пусть это останется тайной художника.

— Можно посмотреть? — ещё раз осторожно попросил Первый. Я повернула голову к нему, и мне тут же захотелось запечатлеть поворот его головы и игру тени на лице.

— Нет, — я отрицательно помотала головой. — Там почти ничего ещё нет. Пару линий…

— Жаль, — Первый погрустнел. Состроил гримасу печали, тоже достойную того, чтобы запечатлеться на бумаге. Второй улыбнулся.

— А почему перестали рисовать?

— Вы отошли, — я пожала плечами. — Не можете же стоять совсем без движения.

— Ну почему же, — он глубокомысленно посмотрел на друга. Первый поднял лицо к нему. — Можно вопрос? Несколько нескромный.

— Пожалуйста.

— Кого вы рисовали? Меня — или этого обормота?

Я улыбнулась.

— Вас обоих.

— Ха! — Первый тотчас наставил палец на Второго. — Я выиграл!

— Нет, ты утверждал, что тебя, — не сдался Второй. — Так что ты не прав. Двоих.

— Но и ты не прав!

— Я и не отрица… простите, мы опять ударились в глупые споры. Так вы совсем не покажете?

Он тоже сделал печальное лицо. Но как-то ненавязчиво — просто брови чуть поменяли положение.

— Если вы вот так простоите какое-то время — нарисую и покажу, — пообещала я, снова глядя на нос. Он как раз очень хорошо был виден. А то, что снизу, то так даже лучше.

— Вот так? — он удивился, попытался пошевелиться, но я вскинула руку.

— Стойте! Да, так. Сейчас, я быстро. Только… — посмотрела на Первого. — Пусть ваш брат отойдёт, нельзя подглядывать. Иначе не получится.

Первый послушно встал и отошёл, глядя с любопытством. Второй стоял, не двигаясь, только глаза блуждали — то на меня, то на альбом, то на руку, в которой я держала карандаш.

— Он не брат, — почти не разжимая губ, сказал он.

— А вы похожи, — я уже начала набрасывать контур лица, поэтому быстро перескакивала с оригинала на рисунок, и отвлекаться, чтобы опять сравнить их, времени у меня не было.

— Едва ли. Если долго за нами наблюдать, сходство теряется, — заявил Первый.

— А рисунок подарите? — опять пробормотал Второй, стараясь не раскрывать рта.

— Можете говорить, я пока рот не рисую, — позволила я. — Этот не подарю. Если для себя хотите, сами придумайте, как будете стоять или сидеть, и я сделаю. Но вы разве не спешите?

— Нет, уж точно не спешим, — ответил за него Первый. — Кстати, его зовут Лезар.

— А его — Полиан, — как будто в отместку произнёс Второй.

— Интересно, — я усмехнулась, не отвлекаясь от работы. — Тогда меня — Лин.

— А что значит «тогда»? — поинтересовался Первый.

— Ну, вы ведь назвали мне прозвища. Вот и я своё сократила…

— Это не прозвища, — Второй моргнул. — Настоящие имена.

— Никогда раньше не слышала, — без особого любопытства и удивления сказала я. Мне было важно лишь то, что получается у меня на рисунке — уже начало проявляться сходство, — а имена значения не имели. Ну прозвища. Какая разница?

— А полное имя у вас какое? — это уже Первый.

— Нет, сначала вы признавайтесь.

— Ну это настоящие! — возмутился он. — Ладно… если так, он… ммм… Лёша? Лёня? Леонид, получается…

— Я тебе дам Лёню… — тут же отозвался Лезар, скосив грозный взгляд на друга. И опять посмотрел на меня. — Его настоящее имя — Полина.

— Да-да, — скучающим тоном протянул парень. Видно, шутка была не новой. — Неужели мои родители такие идиоты?

— Полина — женское имя, — как бы невзначай заметила я.

— Верно. Поэтому меня зовут Полиан.

Я рассудила: почему бы и нет? Ну, хотели родители девочку, а родился мальчик. Бывает. Или просто имя «Полина» переделали на мужской лад.

— А вы? — это уже Лезар, или как его там.

— Ангелина. И можно на «ты».

— Ангел? — заинтересовался Полиан. — Не слышал раньше… красиво.

— Спасибо.

— Если переходим на «ты», значит, мы завязали знакомство? — спросил Лезар.

— Мы вроде бы его уже давно завязали, — я принялась мягко заштриховывать теневую сторону — солнца не было, и свет был рассеянным. — И разговариваем вот уже несколько минут.

— Я к тому, что мы можем подходить и пожимать тебе руку, если встретим случайно? Ну, или рассчитывать на портрет в подарок — по старой дружбе?

— Разумеется, можете, — рисунок нужно было заканчивать, но я отвела карандаш и начала вглядываться в получившееся. Полиан спросил «Ну что?», но я покачала головой и нахмурилась. Не так всё получалось. Было обычное лицо, вовсе не такое, каким я его хотела нарисовать. Как будто всё самое главное упускала.

— Уже всё? — поинтересовался Лезар.

— Нет, — я легонько потёрла щёку. — Не знаю… наверное, ничего не выйдет.

— Почему? — расстроился Полиан. Его друг тоже погрустнел.

— Да так… не похож вроде. И… вы ведь понимаете, что это быстрый рисунок, в основном линиями. Схематичный. Если бы я полчаса рисовала — это одно, а здесь ведь…

— Это ничего, — уверенно сказал Полиан и пошёл вперёд. Но я выставила руку.

— Погоди! Дай закончить, тогда покажу.

Можно было оставить так. И ссылаться на то, что вся неправильность — из — за незаконченности рисунка. Но я решила завершить. Если совсем не понравится — подарю Лезару на память.

Наконец я решилась и развернула рисунок к друзьям.

Оба склонились над ним.

— Ого! — восхитился Полиан. — Пара линий — и рисунок готов!

— Прекрасно, — Лезар смотрел широко раскрытыми глазами. — Чудесно рисуешь. Знаешь… как будто ветром. Линии очень плавные.

— Ветром… — раньше я не слышала подобного сравнения, и мне было очень лестно. Мой рисунок сравнивали с тем, что я люблю почти больше всего на свете.

— Да, точно… — это Полиан опять присел на скамью рядом со мной. — И он тут… больше похож на себя, чем сейчас.

— Это как? — удивлённо улыбнулась я.

— Ну… — он замялся. — Он ещё больше похож на настоящего Лезара, чем тот, который стоит перед тобой. Знаешь, так бывает…

— Ну да, — рассмеялась я. — У меня люди всегда больше похожи на себя, чем оригинал!

Ребята заявили, что завтра в это же время будут ждать меня возле этой скамейки. И я нарисую Полиана, может быть, в полный рост — как он просил.

Портрет Лезара остался у меня. Он сказал, что заберёт следующий, который я для него нарисую.

В этот день было холодно. Ветер дул, не переставая. Я куталась в плащ, засовывала руки глубже в карманы и ёжилась, втягивая голову в плечи. Ветер абсолютно не сентябрьский — слишком морозный. И сильный. Такой обычно бывает перед тем, как изменится погода. Эх, хорошо бы она стала чуть помягче…