Девушка без лица (ЛП) - Боросон М. Х. (читать книги онлайн регистрации .txt) 📗

Призрак глаза отца поднял спичку в ручках, сжимал ее, как копье. Вооруженный спичкой с него ростом, он подошел к динамиту. Он взмахнул спичкой, неся ее как весло, чиркнул по камешку, торчащему из земли.

Чиркнул снова.

И снова.

И снова.

И снова.

На пятый взмах я услышала шорох, запахло фосфорным дымом. Огонек спички озарил дух глаза, отразился на его блестящей поверхности. Ничто не выглядело так красиво, как мистер Янци в тот миг. Мой страж, мой спаситель, он поднял горящую спичку к духу-динамиту, держал там, пока фитиль не загорелся, а потом я схватила его и побежала в укрытие перед взрывом.

СОРОК

Это казалось правильным. Подходящим. Я исполнила священный ритуал, чтобы заживить раны вселенной. После такого было правильным взорвать монстра динамитом.

Я встала, стряхнула опилки, которые на меня отбросил взрыв, разжала здоровую ладонь, чтобы проверить, как там мистер Янци. Его руки и ноги обмякли, глаз ни на чем не фокусировался, зрачок расширялся и сужался сам по себе.

— Мистер Янци! — закричала я. — Ты в порядке?

— Ли-лин, — сказал он, — я… - он утих. Мне стало не по себе, старая боль потери и страх охватили меня. Такие слова сказал мой муж и умер.

— Мистер Янци?

— Ли-лин, я… — сказал он, но все-таки смог посмотреть на меня. — Я тебя спас?

— Да, мистер Янци, спас, — сказала я. — Ты спас всех. Ты — могучий герой. Ты всегда был в тридцать футов высотой.

Об этой ночи, если и говорили, люди говорили шепотом. Неясными фразами. Приглушенно, с намеками, стараясь не называть ничего прямо. Они могли упоминать, что ветер стал сильнее, силуэты драконов мелькали среди туч, и звезды были словно с иголками. Эта ночь стала тихой легендой, о которой все знали, но мало говорили.

Где-то в Сан-Франциско мужчина пришел домой, увидел любимый ужин на столе, еще горячий, как готовила его жена перед смертью, и заплакал. В игорных залах все сразу победили, во что бы ни играли, а в некоторых случаях выиграли два игрока, когда мог быть только один победитель, и завязались драки. Старик во сне оказался ловким, не нуждался в костылях, а когда проснулся, понял, что его состояние улучшилось. Юноше снилось, что его больной брат чудом выздоровел, и когда он проснулся, здоровье брата не изменилось, но его надежда расцвела с новой силой. В Монтерее старый рыбак отправил обученного баклана охотиться на рыбу, и темная птица вернулась с рыбой с тремя глазами и драгоценным камнем во рту. В комнатке ресторана Хун Сынь попугай прыгал в клетке и произнес слова, которые никогда не слышал, жуткие и пророческие, но никто не услышал, а сам попугай не знал, что за слова кричал. На улице Джексон лошади отказались везти карету с кучером и водителями по мосту, и через секунды туда ударила молния. Мужчина, мучимый зависимостью от опиума, поддался печали, одолжил пистолет, выстрелил в свою голову, но это не было необычным.

Во дворе в Китайском квартале группа людей поднялась на ноги. Некоторые были ранены, все устали, тихо праздновали победу. Некоторые были друзьями, некоторые — чужаками. Одни были врагами вчера и будут врагами завтра. Но в том дворе мы озирались, смотрели друг на друга. Все были в синяках и ранах после этой ночи, у некоторых останутся шрамы, как ожог на моей левой ладони, но все мы гордились тем, что сделали.

Бок Чой и Джинни собрались возле их дочери, та плакала и прижималась к ним. Меймей с пустым лицом сжала мою ногу.

— Это кончилось? — спросил отец. — Сю Шандянь мертв, дерево уничтожено… Все кончено?

— Почти, — сказала я. — Босс, Джинни, заберите дочь домой и уложите ее спать. Остальные, идемте со мной. Нам нужно сделать кое-что еще.

Через пару минут Вэи, мой отец, безликая девочка и я прошли, хромая, шаркая и волоча ноги по Колумбусу, из Китайского квартала в район Варварийского побережья. Мы жались друг другу на чужой территории, пока я вела их по странным улицам Сан-Франциско мимо белых людей и их жутко раскрашенных женщин, мимо шумных баров, где разливали напитки, где курили сигары.

Я подвела потрепанную группу к куче мусора.

— Нужно найти кое-что в этом мусоре, — сказала я. — Нужна помощь всех.

— Что мы ищем?

— Игрушку, — сказала я. — Плюшевого кролика.

Некоторые приподняли брови. Мы хотели уйти домой, поспать, успокоиться, поесть, смазать раны мазью. Но после событий этой ночи никто не сомневался во мне, и мы взялись за работу, рылись в мусоре.

Через полчаса мы все были в грязи, жире, саже, опилках и крошках, и миссис Вэй подняла комок шерсти в саже и сказала:

— Ли-лин, это?

Да. Когда Сю Шандянь проклял свою маленькую жену деревом-вампиром, это испугало ее душу, и она убежала в предмет, который она носила с собой все время.

— Здравствуй, Анцзинь, — сказала я грязному плюшевому кролику. — Тебе нечего бояться. Мы о тебе позаботимся.

СОРОК ОДИН

Мне многое снилось той ночью. Мама была в безопасности. Моя обгоревшая левая ладонь. Во сне ожог открылся, как рот, и шептался со мной. Во сне я ощущала, что он говорил мне что-то важное, но, когда я проснулась, я ничего не помнила. Мазь и бинты покрывали мою левую ладонь. Я хотела бы вспомнить, что рассказывал шрам во сне.

На пути домой Меймей ускользнула. Это беспокоило меня миг, ведь я знала, что, как многие существа из дыма и духа, она предпочитала ночь, а не день. Энергии инь текли свободно ночью, так что она будет в порядке, если будет избегать мира людей от рассвета до заката. Мы не говорили, но было ясно, что она отыщет меня, если что-нибудь захочет. А я собиралась сжигать для нее бумажные подношения — подарки, послания, и приглашать к себе.

Я думала о том, что повеселит ее. В следующую встречу я хотела предложить ей найти людное место поздно вечером, когда ее будет видно. Она могла бы встать спиной к прохожему, пока кто-то не заметит потерявшегося ребенка и не решит подойти. Люди с тревогой увидят, как она медленно поворачивается к ним, и она с пустым лицом сможет прыгнуть на них, как монстр, вызывая их крики. Пугать людей ей точно понравится, я знала, ведь мы были сестрами.

Пора было пускать корни, расти дальше. И я вышла из дома босса, купила себе цветочный горшок и немного земли и вернулась в свою комнату.

Я наиграла короткую мелодию на флейте, повторила ее. Мистер Янци появился из теней. Мы немного обсудили бой ночью, нанесенный им вред и исцеление.

— Жаль только, — сказала я, — что я не смогла очистить дерево, которому десять тысяч лет.

— Ли-лин, оно причинило столько страданий. Чуть не уничтожило все вокруг нас.

— Потому что его загрязнили. Оно жило тысячи лет мирно, спало, люди делали из него эликсир, и оно исцеляло их разумы. Когда дерево проснулось, оно услышало, как мертвые рабы кричат о мести. Оно не понимало, за что мстит, знало лишь страдания тех разумов и хотело ответить страданием.

— Ты хотела бы попробовать исцелить его?

— Точно, мистер Янци.

— Почему у тебя на подоконнике горшок?

— Я хочу вырастить там растение.

— Ли-лин, что у тебя в кармане?

— Ничего, мистер Янци.

— Жаль, Ли-лин, — сказал он. — То древнее растение было когда-то милосердным. Я хотел бы думать, что его можно исцелить, если бы кому-то хватило верности ухаживать за ним.

Я нащупала семечко в кармане.

— И я бы хотела так думать, мистер Янци.

— Чаю? — попросил он. Мы спустились на кухню, и я нагрела воды и налила ему чашку. Он вытянулся в теплой воде и сказал. — А-а-ах.

Неделю спустя прибыл подарок от отца. Маленькая статуя Гуань Гона, яростная, с черной бородой, кустистыми бровями, в боевой позе и с сильным копьем в руках. Но эта статуя божества была с красной повязкой. Отец напоминал о том, как я билась вслепую, и я улыбнулась. Статуя отправится на мой алтарь.

Шум крыльев привлек мое внимание. Чайки летали в воздухе, яркие, хоть и с простыми красками, громко кричали, три глаза сияли на голове каждой птицы.