Белый Карлик (СИ) - Недугов Дмитрий (бесплатная регистрация книга txt) 📗
— Кстати, про Тьму. А там, в подвале, мне удалось даже повелевать ей! Ты думаешь, кто надорвал белую печать?
— Ты, что ли? — Яр косился с недоверием.
— А то! Там две ветки с мою руку толщиной выскочили прямо из стены и прикончили двоих Инферналов! — увидев, как округлились глаза Яра, поспешно добавил: — Но я думаю, нам за это ничего не будет.
— Наверное... но ты больше так не делай, пожалуйста. С Тьмой шутки плохи! — на лице призрака появился испуг.
— Ох, ладно, надо идти домой...
Я нехотя поднялся. Начало смеркаться, и в парке все больше влюблённых парочек. В такой романтичной обстановке не до разговоров о предательстве, коварстве и хищной тьме. Я медленно зашагал в сторону метро.
— Проклятие ещё с тобой? — Яр неизменно рядом, на его лице хитрая улыбка, всё, как обычно.
— Конечно! Уголёк! — я демонстративно вытянул ладонь и по внутреннему велению заставил кляксу показаться.
— Ох, ты ж! — Яр наигранно изумился. — Ты что, начал её дрессировать?
— А что делать? Не могу её выбросить. Она мне жизнь спасла!
— Да, это дорогого стоит во все времена! И что теперь планируешь с ней делать?
— Ума не приложу пока, но думаю, как назвать, может, Черныш?
— Ты думай лучше, как новый дом ей найти, оставлять у себя опасно! Ты же с людьми работаешь.
— Ну да...
Мы шли по освещенной тропинке, не оборачиваясь, и все чаще смеялись. Одинокий фонарь, что так и не удалось починить после нашего вандализма, медленно зажегся тусклым молочным свечением. Оно ещё не способно было разогнать ночную темноту в полной мере, но вспыхнувшему огоньку нужно дать время, чтобы из него разгорелось яркое пламя. Я думаю, если не трогать пару лет, фонарь, как и прежде, станет освещать округу, даря надежду тому, кто увидит этот свет. А нам с Яром суждено навсегда покинуть парк и больше сюда не возвращаться. Но это не конец, и наша история продолжается...
Десять лет назад.
— Иди давай, не оглядывайся! — болезненный толчок в спину. Я с трудом понимал, где нахожусь, и что происходит. Пришёл в себя перед самой остановкой, руки связаны, на лице липкие кровоподтёки. А я, как в сказке — в красивом зимнем лесу, иней на ветках сверкал в свете фар. Жаль, что Новый год прошёл, да и брести по сугробам не слишком удобно. Впереди обозначилось освещенное место, несколько человек рассредоточилось по краям большой ямы.
— Ребят, вы новогодние гномы, что ли? — вяло улыбнулся. До последнего верил, что произошла ошибка. — Я, конечно, плохо вёл себя в том году, но не настолько же.
Меня грубо подтащили к краю, молча отвесили подзатыльник. Я опустил взгляд и обомлел. Димон на дне ямы, лежит на боку в крови, заметаемый снегом. Бледное, почти мертвенное лицо. Сначала мне так и показалось: они убьют нас по отдельности, а похоронят вместе. Но почувствовав на себе взгляд, Хворостов дёрнулся, изловчился поднять голову. Он ещё жив, я невольно улыбнулся.
— Ты считаешь, всё это смешным, щенок? — чей-то сиплый бас сбоку и резкий удар по ногам. Я упал на колени, вскрикнул, но тут же затих. К затылку приставили холодную пистолетную сталь. Внутри меня что-то сломалось, мочевой пузырь задрожал и ослаб, по ноге потекла тёплая струйка. Не могу сказать, о чём именно я думал в том маленьком шаге от смерти. Винил ли кого-то или вспоминал самое хорошее из жизни. Я подумал: интересно, каково это — не быть... Они не выстрелили, пистолет отвели в сторону, и кто-то на отдалении произнёс:
— В яму его.
Меня скинули на дно ударом в спину. Тяжелый ботинок приложился между лопаток. Падать с завязанными руками было крайне неудобно, а без пули в голове ещё и больно. Димон тихо взвыл, приняв на себя часть удара. Он плакал как ребёнок, но разве мог человек с мокрыми штанами его в этом упрекнуть? Это сказать легко: умри, как герой, на самом деле страх смерти или инстинкт самосохранения — один из самых сильных инстинктов человека. Уже вблизи я смог разглядеть рану Хвороста. Это огнестрел в правое бедро, Димон зашевелился, сквозь рваные края штанины засочилась кровь. Свежая рана и, судя по мучениям друга, пуля ещё внутри.
— Прости, что сдал, они меня пытали...
Он завыл, уткнувшись в снег. Я не сразу нашёл слова, чтобы успокоить друга, а когда нашел, не успел произнести. Из света фар припаркованной недалеко машины, как ангел в белых одеждах, к нам снизошёл главный режиссер сего представления. Ему чуть больше тридцати, дорогой костюм, белый шарф перекинут через шею с легкой небрежностью. Он выглядел бы как франт, если закрыть глаза на то, что дорогая одежда как минимум на размер больше. Что-то из разряда: не мой размер, но ведь за копейки... Он улыбнулся, глядя мне в глаза:
— Ты, наверное, думаешь, почему ещё жив?
Я молчал, не потому, что хотел умереть в гордом молчании, я судорожно вспоминал, где мог видеть этого мужика и при каких обстоятельствах мы вдруг перешли ему дорогу. В правой руке франт держал интересные шарики, похоже, из малахита. Натруженно крутил их на ладони, словно разминал пальцы.
— Не вспоминай, мы не знакомы. Меня зовут Аркадий Урицкий, тебе это о чем-то говорит?
Мне не пришлось отвечать, Урицкий рассмеялся, увидев, как от ужаса расширились мои глаза. Ну, конечно же! Надо было догадаться, что это из-за кольца... Урицкий и сыновья, так назывались ломбарды, откуда Димон выносил самые большие суммы наличности. Смех Аркадия утих, он говорил с надменной серьезностью:
— Неужели вы думали, что умнее всех?
Стараясь выглядеть эпатажно, Урицкий больше походил на клишированного главного злодея из примитивного фильма о супергероях. Если честно, впадлу умирать от рук такого персонажа, но верзилы, окружившие хозяина как цепные псы, не спешили закапывать нас живьём или добивать. Да и этот обиженный сынок богатого папаши явно хотел чего-то конкретного. Пока стеснялся спросить об этом, минуя пафосные и бессмысленные речи.
— Очень ловкая идея с кольцом. Мне почти понравилось, — Аркадий принялся расхаживать по краю ямы. Вот будет забавно, если он ненароком свалится к нам, втроём сидеть тут будет веселее. — Если тебе это интересно, то мы вычислили вас по камерам наблюдения, вот только непонятно: как вам удавалось каждый раз возвращать кольцо обратно?
Он замолчал, давая возможность высказаться. Жаль, что не запасся красивой речью на такой случай. Я воздержался даже от импровизации. Да и неважно всё это, меня больше волновала наша дальнейшая судьба. А ведь предупреждал Прохвоста, что ничего хорошего из его идеи не получится... Стиснув зубы, смотрел на врага, ожидая его следующего хода.
— Ага, ну понятно... — Урицкий кивал головой, словно услышал, что хотел. — В общей сложности вы увели из наших ломбардов более пятидесяти тысяч. Ты знаешь, Роман, я с удовольствием забрал бы их с тебя по-другому, — он приторно заулыбался. — Я бы забрал твоё чудное кольцо, но ты не хочешь рассказать, как тебе удавалось вернуть его обратно. А ведь так происходило каждый раз, без осечек, и наверняка не только с нашими ломбардами. Это очень занятно. Забрать кольцо у тебя силой?
Урицкий сунул руку в карман брюк, достал мой родовой перстень.
— Но ведь оно снова вернётся к тебе, ведь так?
Аркадий крутил его в руках, ловил на кожу приятные отблески металла.
— Или к мёртвому уже не вернётся? Ты можешь не хитрить, твой дружок уже рассказал о тебе и твоём родовом кольце всё, — он снова смеялся. — Так что же мне делать с вами, друзья мои? Кстати, забери его, вас все равно не разлучить.
Урицкий кинул перстень в яму. Он упал в снег перед моим носом, но я не спешил подбирать своё сокровище. Оно принесло мне уже столько бед...
— Ну, смотри, Роман, — франт присел на корточки, думал, я плохо его слышу, однако мне удивительно, как на все эти крики к яме ещё не сбежалась вся лесная живность. — Есть два варианта развития событий. Первый ты видишь сам, вернее, ты в нём лежишь!
Он противно рассмеялся собственной остроте. Верзилы по краям подхватили смех.
— Второй вариант более интересный, правда, больше для меня... Эта твоя способность возвращать кольцо может пригодиться и мне. Я предлагаю сделку.
